Ким Стрикленд - Клуб желаний
— Да-да. Прости. Все в порядке. Я слежу за ними. Я… Просто не трогай их.
Клаудия подошла к столу, проверила свечи, убедилась, что ни одну из них не задули. Две уже догорели — золотая и зеленая. Три еще слабо помаргивали. Она подошла к Дэну, обняла за шею. Он него несло баром: сигареты, подгоревший жир, пивной дух.
Он чмокнул ее в лоб, потом прижал сильнее, обхватил за бедра. Его губы начали искать ее рот.
Клаудия со смехом отпихнула мужа:
— Не дури. Тебе срочно надо в кровать.
— А тебе надо пойти со мной.
— Отстань, Дэн! — Она уперлась ладонями ему в грудь. — Ты что, рехнулся? Середина ночи!
Он надул губы как обиженный мальчишка, против чего она никогда не могла устоять.
— Сама первая начала. Набросилась на меня… а кругом свечки горят… И вино… — Он ткнул пальцем в сторону журнального столика, затем глянул на него еще раз, точно увидел впервые. Вскинул глаза на жену: мол, что за фигня творится в этом вашем Клубе книголюбов?
— Ничего я не начинала. Просто встретила мужа после тяжелого трудового дня.
— Ах так, не начинала?! — Он сгреб ее в охапку и, будто она ничего не весила, с хохотом перекинул через плечо.
— Дэн! Поставь меня на место! Прекрати сию минуту. Уймись! Уронишь!
Не обращая внимания на возмущенные вопли, он оттащил ее в спальню, где превратил (пусть и капельку неуклюже) ее протесты в стоны.
Допотопные жалюзи закрывали окно напротив кровати Клаудии. Широкие металлические пластинки, скрепленные двумя желтыми полотняными лентами. По утрам в комнату пробивались лишь скудные крохи света, поскольку соседний дом стоял почти вплотную. Каждое утро Клаудия, разглядывая жалюзи, затевала одну и ту же игру, пытаясь угадать: солнечно на улице или пасмурно. Задача не из простых. Если угадывала, считала, что это добрый знак и день будет удачным. Сегодня поставила на солнце.
Ну и вечер вчера выдался. Вечер желаний. Клаудия засунула в рот градусник и перебирала в памяти вчерашние события вплоть до возвращения мужа… и после. Дэн все еще дрых у нее под боком. Клаудия положила градусник на тумбочку, села на кровати, сбросив ноги на пол, и аккуратно отметила 37,1 напротив третьего февраля.
Дэн отправился в ванную, когда она, уже одетая, пила кофе на кухне. Клаудия услышала мощное журчание, но звука опустившегося сиденья унитаза так и не дождалась. Надо надеяться, они не станут цапаться с самого утра. А впрочем, вполне возможно, поскольку оба не выспались.
Сегодня она выбрала костюм с длинной юбкой, что должно было придать ей собранный вид и помочь худо-бедно справиться со смертельной усталостью и легким похмельем. В кухню ввалился полусонный Дэн: халат подпоясан кое-как, одна пижамная штанина задралась, открыв волосатую икру.
— Отлично выглядишь. — Он полез в буфет у нее за спиной. — Спасибо за кофе.
— Не за что.
Клаудия обожала его утренний запах — только Дэн и ничего кроме, ни дезодорантов, ни шампуней, ни лосьона после бритья; крепкий мужской дух несвежей пижамы и немытых волос. Хотя без кислого запашка пивного перегара она запросто обошлась бы.
— Что-то не нравится мне ваш книжный Клуб в последнее время. — Дэн сонно ухмыльнулся. — Посиделки за полночь, свечки цветные, дорогущие книжки по оккультизму. — Он прислонился к раковине и отхлебнул кофе.
— Ой, тут такое дело… — Клаудия оборвала себя, но после паузы продолжила: — Это затея Линдси — ну, с желаниями… Хотя не только она… вообще-то мы все согласились…
Дэн молча смотрел на нее.
— Согласились загадывать желания. Произносим заклинание, зажигаем свечу… Похоже, у нас кое-что получается. — Клаудия убрала волосы за уши и поправила очки на носу.
— Вы загадываете желания? — недоверчиво переспросил Дэн.
— Да. Для Типпи, например.
— Для… Типпи?
— Это кот Мары.
Дэн, не спуская глаз с Клаудии, пил кофе. Прервался на мгновение, снова отпил.
— В первый раз мы пожелали, чтоб ливень прекратился, и представь — дождя как не бывало. А вчера загадали целую кучу желаний.
— Вчера дождя не было.
— При чем тут дождь!.. Мы другое загадывали. («Он не понимает».) Это все Линдси придумала, ты ж ее знаешь.
Дэн медленно кивнул:
— Как тогда с фэн-шуй?
Когда они въехали в эту квартиру, Линдси, невзирая на их протесты, пригласила специалистку по фэн-шуй. «За мой счет! — заявила она. — Подарок вам на новоселье». Дэн, на его счастье, специалистку не застал и не видел, как та шастала по квартире и давала указания, зато китайский фонарь, который она повесила перед дверью в прихожей, каждый божий день колотил его по макушке. Через неделю Дэн не выдержал и потребовал снять чертову штуковину. Никаких катаклизмов в их жизни за сим не последовало, и, обнаружив, что золотая рыбка, которую по фэн-шуй надлежало держать на журнальном столике, плавает кверху брюхом, Дэн без труда убедил Клаудию избавиться и от аквариума.
— Так что, собственно, напридумывала Линдси?
— Клуб желаний. — Клаудия помолчала. — Мы вроде как объединяем нашу энергию и загадываем желания. Дико звучит, сама знаю, но у нас получается. Правда.
Дэн снова припал к чашке с кофе.
— Я загадала, чтобы у нас был ребенок.
Дэн смягчился.
— Понятно, — улыбнулся он. — Стало быть, очередная дурацкая затея Линдси в духе «Нового века». И что дальше? Так и будете скопом загадывать желания про кошек и детей?
— Вроде этого.
— Только чтоб никаких больше дохлых рыбин!
Клаудия рассмеялась: дескать, дохлые рыбы, скажешь тоже. Ха-ха! Но на самом деле не была так уверена, что без этого обойдется.
— Ну, мне пора, а то опоздаю. — Она подошла к мужу и у него за спиной вылила в раковину остатки кофе.
— Опоздание гарантирую. — Дэн коварно ухмыльнулся.
— С ума сошел? — Клаудия отковыляла от него усталой походкой ковбоя, целый день объезжавшего лошадей. — После вчерашнего?
По коридору она еще брела ковбойской походочкой, но к журнальному столику в гостиной приблизилась уже своим обычным шагом. И застонала:
— Ну и кавардак!
Сзади подошел Дэн с кружкой в руках.
— Не бери в голову. Так и быть, приберу за вашим Клубом желаний. Только, чур, в следующий раз загадаете уборщицу!
В восторге от собственного остроумия, он с хохотом наклонился расчистить на столе местечко для своей кружки.
«Господи, как я его люблю», — подумала Клаудия. Его волнистые каштановые волосы — они всегда чуточку длинноваты. Ямочки на щеках — они становятся глубже всякий раз, когда он веселится от души. Дэн выпрямился, и Клаудия потянулась к нему, обняла.
Дэн обхватил ее руками, крепко прижал, потом чуть отпустил, погладил по спине. Они потихоньку раскачивались вперед-назад, медленно кружась, танцевали без музыки, как когда-то.
— Давненько… — выдохнула она.
— М-м?
Клаудия пожалела, что вернула мужа оттуда, куда унесли его мысли.
— Давненько мы так с тобой не танцевали. Без музыки… Просто потому, что мы вдвоем и нам хорошо.
Дэн зарылся лицом в ее волосы.
— М-м-м.
Одной рукой продолжая обнимать жену за талию, другой Дэн гладил ее по волосам, бережно убирал их от лица.
— Ты — моя музыка… Иной мне не надо.
— А-ах. — Клаудия закрыла глаза, склонила голову. — Я тебя люблю.
— И я тебя люблю. — Он снова притянул ее к себе.
Клаудия высвободилась из его рук и лукаво улыбнулась:
— Теперь я из-за тебя точно опоздаю.
— Иди уж. — Он чмокнул ее. — И не переживай. Все под контролем.
Клаудия надела пальто, последний раз окинула взглядом стол, бокалы и свечи, котелок.
— Спасибо, милый.
— Всегда рад.
Клаудия сбежала по лестнице и шагнула в новый день. Вскинула голову к свинцово-серому небу. Чем оно сегодня грозит, дождем или снегом?
Входя в столовую, Клаудия потирала виски — все еще не отпустила вчерашняя встреча Клуба. Надо же, чтобы именно сегодня ей выпало дежурить по столовой. Обнаружив поутру напоминание в своей ячейке, она так и охнула. Хорошо хоть, что этот воз они потянут на пару с Генри О'Коннором, мужем Мары. Если повезет, будет минутка поболтать, Генри всегда ее смешит.
Столовая Академии наук и изящных искусств не походила ни на одну из школьных и институтских столовых, в каких доводилось бывать Клаудии. И дело было не только в меню — у нее в школе, например, соус песто не предлагали, — но в общей стерильной чистоте и новизне. Вдоль стен — отдельные кабинки, в центре — столы и стулья. Ресторан, да и только. Обстановка ее старой школьной столовой состояла из одинаковых столов и скамеек, исписанных вдоль и поперек и провонявших скисшим молоком.
В ее школе звезды-девчонки восседали в углу у окна, напротив звезд-мальчишек; здесь же, в Академии, восемь самых популярных девочек устроились за столом возле двери. В дни своего дежурства по столовой Клаудия с интересом следила за сложными перипетиями в жизни закрытого девичьего мирка, видела, как время от времени кто-нибудь удостаивался чести присоединиться к их кружку и присесть к ним за стол. Когда через несколько недель Клаудии снова выпадало дежурство по столовой, залетная «гостья» неизменно вновь оказывалась на своем старом месте или того хуже — отвергнутая за предательство прежними подругами, делила стол с другими такими же париями, изгнанными из общества или сразу нигде не пришедшимися ко двору.
