Джейми Макгвайр - Мое прекрасное несчастье
Трэвис вздрогнул.
— Я же извинился.
— А я сказала, что меня это не волнует. Спокойной ночи, — буркнула я, отворачиваясь.
Несколько секунд в спальне царила тишина. Потом Трэвис положил руку на подушку и накрыл мою ладонь. Он погладил нежные участки кожи между пальцев, затем прижался губами к уху.
— Как бы я ни переживал, что ты не станешь разговаривать со мной, но все же твое равнодушие намного хуже.
Я зажмурилась.
— Трэвис, что тебе нужно? Ты не хочешь, чтобы я расстраивалась из-за твоего поступка, не желаешь, чтобы мне было все равно. Заявляешь Америке, что не собираешься со мной встречаться, а потом бесишься, когда я говорю то же самое. Ты вылетаешь из квартиры и напиваешься до потери пульса. Я тебя совсем не понимаю.
— Поэтому ты так ответила Америке? Из-за моих слов, что я не стану с тобой встречаться?
Я стиснула зубы. Он сейчас намекнул, что я ему мстила.
Я сформулировала самый простой ответ, какой только могла придумать:
— Нет, я действительно имела в виду то, что сказала. Просто не собиралась оскорблять тебя.
— Я сказал так именно потому, что не хотел ничего разрушить, — начал Трэвис, нервно почесав голову. — Я не знал, как стать достойным тебя. Хотел сам все обдумать.
— Уже неважно. Мне нужно поспать. Сегодня у меня свидание.
— С Паркером? — разъяренным голосом спросил Трэвис.
— Да. А теперь я могу поспать?
— Конечно, — ответил он, сползая с кровати и хлопая за собой дверью.
Кресло заскрипело под его весом, из телевизора донеслись приглушенные голоса. Я заставила себя закрыть глаза, успокоиться и немного поспать, пускай хотя бы пару часов.
Когда я открыла глаза, то увидела, что уже три часа дня. Я схватила полотенце, халат и помчалась в ванную. Как только я прикрылась шторкой, дверь отворилась и захлопнулась. Я подождала, пока кто-нибудь не заговорит, но услышала лишь стук ободка об унитаз.
— Трэвис?
— Нет, это я, — отозвалась Америка.
— Тебе обязательно ходить в туалет именно здесь? У тебя есть своя ванная.
— Шепа там полчаса после пива полоскало. Туда я точно не пойду.
— Отлично.
— Слышала, у тебя сегодня свидание. Трэвис в бешенстве! — радостно сообщила она.
— В шесть! Америка, он такой милый! Этот парень просто… — Я замолчала, вздыхая и краснея, чего со мной обычно не происходило.
Я все думала, как образцово он себя вел с момента нашего знакомства. Паркер — все, что мне нужно, полная противоположность Трэвису.
— У тебя даже нет слов? — Америка засмеялась.
Я выглянула из-за шторки.
— Мне даже не хотелось возвращаться домой! Я проболтала бы с ним целую вечность!
— Звучит обнадеживающе. Только странно, что ты все еще здесь.
Я вернулась под душ, смывая с себя мыло.
— Я все ему объяснила.
Америка спустила воду в унитазе, включила кран, и на мгновение душ стал ледяным. Я вскрикнула, и тут же распахнулась дверь.
— Гулька!.. — сказал Трэвис.
Америка засмеялась.
— Трэв, я лишь спустила воду, успокойся.
— А… Голубка, ты в порядке?
— Все отлично. Убирайся отсюда. — Дверь снова закрылась, и я вздохнула. — Как считаешь, не попросить ли поставить замки на дверях? — Америка не ответила. — Мерик?
— На самом деле очень печально, что вы не пришли к согласию. Ты единственная девушка, которая могла бы… — Подруга вздохнула. — Не бери в голову. Теперь уже не важно.
Я выключила душ и завернулась в полотенце.
— Ты не хуже его. Меня от всего этого тошнит. Я больше никого из вас не понимаю. Ты зла на него, не забыла?
— Знаю, — кивнула Америка.
Я включила свой новый фен и начала наводить марафет к свиданию с Паркером. Накрутила волосы, накрасила ногти и губы бордовым оттенком. Возможно, перебор для первого свидания. Я хмурилась, глядя на свое отражение. Не в том дело, что я боялась вызвать шок у Паркера. Просто очень не хотелось вызвать насмешку Трэвиса, решившего, что я пытаюсь ему отомстить.
Я бросила последний взгляд в зеркало, и меня переполнило чувство вины. Трэвис старался изо всех сил, а я вела себя как упрямая, капризная девчонка. Я вышла в гостиную, и Трэвис улыбнулся. Совсем не такой реакции я ожидала.
— Ты… просто красавица.
— Спасибо, — ответила я, озадаченная отсутствием раздражения или ревности в его голосе.
— Отличный выбор, Эбби. — Шепли присвистнул. — Парням по душе красный цвет.
— А кудряшки просто потрясающие, — добавила Америка.
Раздался звонок в дверь, подруга улыбнулась и, переполненная эмоциями, замахала руками.
— Повеселись там!
Я открыла дверь. Паркер, в костюме и при галстуке, держал в руках букетик цветов.
— Ты самое прелестное создание, которое я когда-либо видел, — очарованно произнес он, окинув взглядом мое платье и туфли.
Я оглянулась и помахала Америке, которая расплылась в столь широкой улыбке, что я могла пересчитать все ее зубы. Шепли выглядел как гордый отец, а Трэвис уставился в телевизор. Паркер взял меня за руку и повел к своему сверкающему «порше». Как только мы оказались внутри, он выдохнул.
— Что такое? — спросила я.
— Вынужден сказать, что немного нервничал. Ведь я забирал женщину, в которую влюблен Трэвис Мэддокс… из его же квартиры. Ты даже не представляешь, сколько человек обвиняли меня сегодня в безумии.
— Трэвис в меня не влюблен. Иногда он просто не выносит моей персоны.
— Значит, в ваших отношениях от любви до ненависти один шаг? Когда я упомянул при «братьях», что иду с тобой сегодня на свидание, все сказали одно и то же. Мол, в последнее время Трэвис ведет себя непредсказуемо, даже больше обычного, и они пришли к единому выводу.
— Твои друзья ошибаются, — настаивала я.
Паркер покачал головой так, будто я ничего не смыслю, и накрыл мою ладонь.
— Лучше нам поехать. У нас забронирован столик.
— Где?
— В «Биасетти». Я решил рискнуть. Надеюсь, ты любишь итальянскую кухню.
— А не маловато было времени для бронирования? — удивилась я. — Там обычно забито до отказа.
— Ну… это, вообще-то, наш ресторан. Наполовину.
— Что ж, я люблю итальянскую кухню.
До ресторана Паркер ехал, в точности соблюдая скоростные режимы, включая, когда нужно, поворотники и заранее притормаживая на желтый свет.
Когда мы прибыли, я рассмеялась.
— Что такое? — спросил Паркер.
— Просто ты очень осторожный водитель. Хорошо…
— Все это выгодно отличается от мотоцикла Трэвиса? — Он улыбнулся.
Мне стоило бы засмеяться, но разница была не в пользу Паркера.
— Давай не будем сегодня говорить о Трэвисе, ладно?
— Согласен. — Паркер вышел и открыл мне дверь.
Нас сразу же проводили к столику у большого окна на застекленной веранде. Хотя я пришла в платье, но по сравнению с другими женщинами в ресторане — в бриллиантах и платьях-коктейль — выглядела по-сиротски. Я еще ни разу не бывала в столь пафосных заведениях.
Мы сделали заказ, Паркер закрыл меню и улыбнулся официанту.
— Принесите нам бутылку аллегрини амароне, пожалуйста.
— Да, сэр, — отозвался официант, забирая у нас меню.
— Это место невероятно роскошное, — шепнула я, подавшись вперед.
Зеленые глаза Паркера засияли.
— Спасибо, я передам отцу, что ты так думаешь.
К нашему столику приблизилась женщина. Ее светлые волосы были забраны в тугой французский пучок, в челке, уложенной волной, виднелась седина. Я старалась не пялиться на сверкающие драгоценности, окольцовывавшие шею дамы и заметно оттягивавшие мочки ушей. Такие украшения созданы, чтобы их заметили. Недружелюбные голубые глаза устремились на меня, но женщина быстро отвела взгляд и посмотрела на моего кавалера.
— И кто же твоя подруга, Паркер?
— Мама, это Эбби Эбернати. Эбби, это моя мать, Вивьен Хейс.
Я протянула руку, и женщина чопорно пожала мою ладонь. Суровое лицо озарилось хорошо отрепетированным интересом. Женщина взглянула на Паркера.
— Эбернати?
Я нервно сглотнула, переживая, что она может припомнить мое имя.
— Она из Уичито, мама, — нетерпеливо проговорил Паркер. — Ты не знаешь ее семью. Эбби учится в «Истерне».
— Да? — Вивьен снова окинула меня взглядом. — В следующем году Паркер отправляется в Гарвард.
— Да, он говорил. Это замечательно. Вы, должно быть, очень им гордитесь.
Морщинки вокруг ее глаз слегка разгладились, а в уголках губ появилась самодовольная улыбка.
— Это так. Спасибо.
Меня поразило, насколько вежливо прозвучали ее слова, при этом в них сквозило оскорбление. Этот талант она явно приобрела не вдруг. Миссис Хейс потратила многие годы, подавляя других своим превосходством.
— Был рад увидеться, мама. Хорошего тебе вечера.
Она поцеловала Паркера в щеку, стерла следы губной помады и вернулась к своему столику.
