Владимир Чивилихин - Память (Книга вторая)
Впрочем, герой «Памяти» — народ не только русский. С живейшей заинтересованностью рассказывается автором, к примеру, о народе ди, или диплинах, известном еще с III тысячелетия до нашей эры, некогда овладевшем «всем Китаем, дав ему династию Чжоу».
Что это был за народ? Об этом спорили и спорят ученые. Г. Е. Грумм-Гржимайло не сомневался в принадлежности динлинов к европеоидной расе, что подтверждается данными антропологии. «И если динлины были действительно индоираноязычными скифами, — размышляет Владимир Чивилихин, — то можно только поражаться силе и численности этого народа, заселившего в древности всю евразийскую Великую Степь — от Черного моря до Желтого, и оставившего замечательные образцы прикладного искусства».
Рассказывает автор и о народе чжурчжэней, сумевшем в средневековье развить и богатую культуру, и даже технику, но которому крайне не повезло с соседями. Истаял этот народ в битвах с полчищами Чннгнз — хана. Наконец, автор прослеживает и то, как трагически политика этого хитрого, безжалостного, беспринципного властителя сказалась на судьбах самого монгольского народа, именем которого действовал Чингиз-хан. Завоевательные войны, расточившие его силы, надолго устранили затем монгольский народ с арены мировой истории. И только социалистический строй помог Монголии занять достойное место в братстве народов.
Значительное место в «Памяти» занимает полемика автора с двумя вроде бы противоположными, но, как всякие крайности, сходящимися в своей сути направлениями в науке. Речь идет о норманистах и «евразийцах».
Камня на камне не оставляет Владимир Чивилихин от теории норманистов и их современных последователей, доказывающих неспособность якобы вообще славян, и в частности русских, навести порядок в собственном доме. Все содержание «Памяти» убеждает в обратном. Народу, создавшему такую великую культуру и такое могучее государство, какими они предстают на страницах книги, не нужны наставники со стороны. Автор привлекает все новые и новые, как наши, так и зарубежные, научные источники, опрокидывающие в зародыше эту фальшивую и вредную теорию.
«Оппонентами» норманистов выступили «евразийцы». Суть новаций их, в принципе, не во многом расходится с норманистами — порядок на Русь несли — де более «пассионарные» пришельцы, только уже не с Запада, а с Востока.
Владимир Чивилихин приводит убедительные, логичные, опирающиеся на строгие научные данные возражения наиболее активному и заметному выразителю идей «евразийцев» доктору исторических наук Л. Н. Гумилеву. Он выступает против преуменьшения урона, нанесенного Руси нашествием, против попытки изобразить трехвековое иго, надолго задержавшее ее развитие, в качестве некоего «союза Великороссии с Золотой Ордой», «тесного симбиоза Руси и Орды».
Он показывает, как давили и грабили Русь ордынцы, сколько кровавых набегов они еще совершили, пока не остановили их, уже навсегда на Угре, как издевались они над русским народом и его князьями.
Но разумеется, пафос «Памяти» — не в полемике со сторонниками ошибочных воззрений. «Память» сильна своей, как уже отмечалось, открытостью для дальнейших исследований, предлагаемых любознательному читателю, сильна антимилитаристским духом, пафосом истинного интернационализма, созидания.
Она рождает законную гордость за наш великий народ, за его великую и древнюю историю. Она помогает воспитывать столь необходимое каждому гражданину, патриоту чувство исторической памяти, «связующей все со всем».
Валентин СВИНИННИКОВ
