Ююко Такэмия - ТораДора! - 2
Выбора нет, Рюдзи просто кивнул в сторону тонкацу. Он не мог дальше выносить эти волнения и не мог заставлять Ясуко ждать, так как ей скоро нужно было на работу.
— «Ну что же, я ненадолго выйду. Можешь начинать есть, когда всё будет готово, ладно?»
— «Ува~о».
Отведя взгляд от своей матери, изогнувшейся в какой-то странной сексуальной позе, которая была частью её ответа ему, Рюдзи в футболке вышел из прихожей.
Его сандалии лязгали по металлу, пока он спускался по железной лестнице; было начало лета, и уже наступил вечер. В небе шла живописная борьба за господство между глубоким синим индиго и тёмно-красными тонами, и дул мягкий, спокойный ветерок.
Рюдзи сделал большой, глубокий вдох, как будто чтобы удалить со своей груди пятно от пахучего домашнего масла для жарки. С хорошим притоком кислорода к голове даже его чрезмерные тревоги стали яснее.
Он размышлял о том, что раз уж они в одном классе, как же, чёрт возьми, Тайга и Ами собирались проживать каждый день. Был ли какой-то смысл в том, чтобы в таких вот ядовитых ссорах в тесной классной комнате медленно подтачивать жизненную энергию друг друга, пока одна из них не упадёт без сил? Рюдзи совершенно не понимал, по каким законам живут агрессивные люди.
Так он шёл с минуту, затем вошёл в знакомый мраморный вестибюль буржуйского особняка, но так и не избавился от своего беспокойства. Простого взгляда на двух девушек ему хватало, чтобы понять, что они не собираются поладить между собой, но ещё он знал, что они зашли слишком далеко. Даже если и так, думал он. Разве не могли бы они уважать друг друга, пусть хоть немного, чтобы можно было жить спокойнее, а не жаловаться, что стали одноклассницами.
В голову приходили образы «самой невезучей» Тайги, с явной жаждой убийства глядящей вверх, и «непостоянной» Ами, резко отводящей взгляд, перед тем как нацепить лёгкую улыбочку. Если Тайга была Карманным Тигром, то Ами, пожалуй, была чистокровной чихуахуа, которая вела себя приветливо только со своим хозяином. Она могла тявкать и быть агрессивной, но когда ситуация становилась опасной, она запрыгивала на руки к своему хозяину (Китамуре) и начинала оттуда корчить рожи. Она даже была одета в модельную одежду.
— «…Это слишком совершенно».
Он представил тигрицу и чихуахуа, устроивших соревнование, кто кого пересмотрит, затем, чувствуя себя до смерти уставшим, он нажал кнопку звонка автоматических ворот. Когда после нескольких секунд ожидания никто не ответил, он позвонил ещё раз, потом третий раз, кивая про себя. Возможно, чувствуя себя немного как мать, переживающая за дочь, он убедился, что интуиция Ясуко не подвела, поэтому позвонил ещё раз. Затем…
— «…Кто там?»
Напряжённый и отрывистый голос Тайги прозвучал мрачно, как будто спрашивал: «Кого там принесло?!»
— «Э…это я. Я приготовил ужин, так что спускайся сюда и пошли к нам. На ужин — тонкацу».
— «…Не хочу».
Обычное суровое выражение лица Рюдзи как будто приобрело лёгкий оттенок безумия — это было признаком не гнева, а удивления. Тайга, на которую всегда можно было рассчитывать по части ненасытного аппетита, сообщала, что не будет есть ужин. Наверное, всё было серьёзнее, чем он думал.
— «Эй, что с тобой такое? Может, тебе нехорошо? Голова болит?»
— «…Заткнись. Ничего у меня не болит, это здесь ни при чём».
— «Если пропустишь ужин, снова свалишься без сил».
Маленькое тело Тайги расходовало энергию в жутких количествах, поэтому, если она пропускала еду, то немедленно теряла силы и становилась слабой. Рюдзи знал, что именно это бы и произошло, поэтому он заговорил резким, кратким тоном.
— «Всё равно, открывай, я не стану прекращать кормить кого-то, кто как следует не объяснит, почему не будет есть».
Немного погодя послышалось едва различимое цоканье языком. Вскоре после этого дверь с автоматическим замком открылась.
— «…Ох».
Он был на втором этаже первоклассного дома.
Рюдзи бессознательно вскрикнул от удивления при виде лица, которое появилось из-за медленно открытой дубовой двери.
— «Ч-что случилось…?»
«…»
Голова безмолвной Тайги была закутана в одеяло, а её хлопковое платье с кружевами было в беспорядке. Волосы тоже были спутаны и липли к лицу, как будто пытаясь его скрыть, а единственный глаз, видневшийся через них, был весь красный, налитый кровью — всё её лицо было мокрым, так что было вполне очевидно, что она плакала в одиночестве.
Тайга была девушкой, которая не прочь поплакать, но даже так это было…
— «Э-эй. Подожди».
Волоча за собой одеяло, Тайга пошла по элегантно отделанному коридору бежевых тонов в направлении жилой комнаты. Немного замешкавшись, Рюдзи всё же снял туфли и побежал за ней.
Великолепная жилая комната за массивной стеклянной дверью, которая занимала площадь более двадцати матов татами, была чудесно украшена, прямо как на картинке из зарубежного журнала, но…
— «…А-ах…» — пробормотал Рюдзи и почесал голову.
На ковре, в стороне от дивана, лежали кучей мятые простыни и одеяла, похоже, принесённые сюда из спальни, а в центре всего этого было большое углубление как раз размеров Тайги. Она поместилась в него идеально, заползая в эту нору и завершая собой округлую кучу. Используя одеяло с головы, будто крышку, Тайга спряталась вся полностью и превратилась в Совершенно Нелюдимого Тигра.
В то же время хрустальная люстра включена не была, и неяркий свет давали только лампы в нишах под потолком. Наверное, она несколькими минутами раньше так и сидела в этой сумрачной комнате, не в состоянии даже сказать, какого цвета было небо за её закрытыми шторами.
— «…Эй».
«…»
Она лежала, свернувшись, и пребывала в настоящей депрессии.
Он секунду помедлил. Всё же Рюдзи собрал свою решимость, немного оттянул в сторону её одеяло и, согнувшись, присел рядом с Тайгой, которая была, как птенец, пытающийся скрыться в своём гнезде.
— «Ну же, что не так?.. Может, то место, которое ты раньше ушибла, болит? Хочешь сходить в больницу?»
Всё-таки, пусть даже это было случайно, Рюдзи был тем, кто её ушиб. Даже если она могла подумать, что он надоедливый, он не мог не говорить с ней. Однако, Тайга, не отвечая, просто свернулась калачиком, как тигрёнок, и уткнулась лицом в простыни.
— «…С тобой всё в порядке…правда…?»
Немного погодя она, наконец, что-то сказала голосом не громче комариного звона.
— «…Слушай…»
— «Хм?»
— «…Китамура, неужели он действительно…в самом деле теперь меня ненавидит?»
Когда она повернула немного в сторону лицо, которое прятала, в её глазах, мокрых от слёз и глядящих через просветы в волосах, стояло лёгкое отчаяние. Тайга пристально смотрела на Рюдзи.
…Он испустил длинный-длинный вздох.
— «Эй, да ладно… Тебя по-прежнему это беспокоит?»
— «Но…»
— «Я тебе уже говорил, верно? Китамура видел всё, что случилось в семейном ресторане. Он понимает, что тебя спровоцировали, и поэтому ты сделала такую вещь, и, самое главное, он уже знает о настоящем характере Кавасимы. И к тому же, Китамура не таков, чтобы ненавидеть людей из-за чего-то подобного; тебе это должно быть известно лучше, чем кому-либо, правда? Тебе в самом деле не стоит расстраиваться из-за такой мелочи».
— «…Это…правда так и есть…?»
— «Я ж говорю — да».
— «…Что ж, тогда… Ну почему я такая коротышка?»
— «Э?»
Этот вопрос действительно застал его врасплох, потому что он в самом деле никогда всерьёз не задумывался над тем, почему люди такие, какие есть. Через несколько секунд он постарался найти несколько подходящих слов.
— «Это… Думаю, это наследственное, так…»
Ему удалось дать удовлетворительный, относительно безопасный ответ. Однако Тайга глухим голосом продолжила о том же самом:
— «…Я — коротышка, и даже имя у меня странное… и я ничего не могу сделать без посторонней помощи…»
На этом она смолкла.
Это было нечто такое, что он слышал в первый раз. Что она хочет что-нибудь сделать со своим именем «Тайга», которое было немного чересчур, учитывая, что она девочка, и своим небольшим ростом, из-за которого её даже называли «Карманной». Теперь, когда она об этом упомянула, было, конечно, чистой правдой, что Тайга может жадно поглощать молочные продукты, не переставая.
— «Я и понятия не имел… Так ты волновалась о подобных нелепых вещах».
— «…Ничего нелепого. В отличие от тебя, я более чувствительная».
Потирая глаза маленькими кулаками, Тайга, наконец, поднялась и села рядом с Рюдзи. Раньше он не мог этого видеть, так как раньше эту вещь была скрыта её волосами, но к её круглому лбу была прижата холодная тряпка. Наверное, там получилась шишка. Чувствуя болезненный укол в сердце, Рюдзи почти неосознанно начал мягко поглаживать часть тряпки кончиком пальца. Тайга ему не мешала.
