Алексей Филиппенков - Воронка
Битва на реке Сомме началась в субботу 1 июля 1916 года. В 7:30 утра 60 тысяч английских и французских солдат покинули свои окопы и направились в сторону немецких траншей по нейтральной территории. 19 тысяч из них уже не увидят заката и следующего рассвета. Целью этого наступления было окончательно разгромить германские войска в Северной Франции. Наступление планировалось провести тремя французскими и двумя английскими армиями, всего 64 дивизии – почти 50 % всех войск на западноевропейском театре боевых действий. С германской стороны основную оборону занимала 2 немецкая армия генерала Фон Белова. Оборона состояла из трех позиций: первая глубиной в 1000 метров по три линии траншей, соединенных между собой ходами, бетонными бункерами на случай обстрела, и различных укреплений. Вторая и третья линии находились в четырех километрах от первой. Именно на второй линии обороны и происходят события этой книги.
Вернер был призван в 9-й армейский корпус и был направлен в южную часть Соммы, на участок против французской армии генерала Файоля, где оборона была особенно жестокая и упорная. В первый день боев, 1 июля англичане не смогли прорвать фронт немцев, но французская армия на юге, где немцы не ждали наступления, с легкостью заняла первый укрепленный пункт немцев в деревне Курлю. К 15 июля на южном фронте перед французами стояла цель – Барле, который так и не поддавался французской армии. Германская армия планировала контратаку на соседний опорный пункт – Биаш. По этому вопросу в штабе корпуса собиралось совещание.
* * *В штабе 9-го армейского корпуса, который находился на южной стороне Соммы, царила суматоха. В сигарном дыму шла дискуссия о фронтовой обстановке на линии обороны корпуса. Генерал и его заместители собрались возле стола, на котором была развернута большая карта, возле нее стоял офицер с длинной указкой и что-то объяснял командующему корпусом – генералу Плессену. Выражения лиц офицеров выдавали тревогу. Через несколько минут им нужно было докладывать об обстановке на линии обороны, но вести были дурными.
– Господа, наступление французов на нашем участке имеет большой успех, в результате чего линия нашей обороны прогибается, и при удачном наступлении англичан на Мамец они с легкостью смогут окружить нас, – сказал генерал Плессен.
– Генерал, севернее Соммы 14-й резервный корпус наших войск удерживает позиции, в результате чего германская армия сохранила инициативу на линии Типваль – Мамец. Однако на юге фронта французы продвинулись к городам Биаш и Барле, один из которых уже в их руках. Мы рискуем остаться без снабжения, если не возьмем инициативу на участке Барле – Биаш. Наша «ахиллесова пята» именно здесь.
– Я же говорил, что Фалькенхайн был не прав, когда посчитал, что французы слишком сильно истощены под Верденом и не смогут участвовать в наступлении здесь, при Сомме, однако мы с вами видим совершенно другую картину.
Генерал Плессен подошел к камину и, повернувшись к офицерам, добавил:
– Почему мы так провалили наш южный фронт 1 июля?
– Господин генерал, мы предполагаем, что наши стратегические поражения сейчас – это результат тактических ошибок под Верденом.
– Что Вы хотите сказать, Вольф? Вам, как успешному стратегу, я доверяю полностью, поэтому говорите откровенно, что думаете о сложившейся ситуации. Давайте в эту минуту забудем о званиях и манерах. Я слушаю вас.
– Как вы сказали, при наступлении под Верденом мы посчитали, что слишком сильно истощили французскую армию, и она не сможет участвовать в наступлении на Сомме, а именно на ее южной стороне. В итоге, основное наступление ожидалось на английском фронте, куда мы перебросили пять дивизий 14-го резервного корпуса. Со дня на день мы ожидаем подкрепления в размере еще одиннадцати дивизий для укрепления опасных участков прорыва. Мое мнение, что как бы ни были сильны французы у них нет сил начать крупное наступление. Мы планируем укрепить южный участок дополнительными дивизиями и атаковать французов, чтобы заставить их отступить. В дальнейшем мы сможем вернуть утраченные позиции и выпрямить линию фронта.
– А отступят ли они? В ином случае, битва может нести затяжной характер, и если французы с англичанами не отойдут, то и атаковать они не смогут, так как мы укрепим плато Типваль дополнительными резервами. Первого июля численность англичан в живой силе превосходила нашу в шесть раз, только они не сумели отбросить нас назад. Укрепив оборонительные рубежи резервами, мы или сдержим наступление и заставим их отойти, или эта бойня будет длиться бесконечно.
– Это окопная война, сэр. Нельзя допустить, чтобы она затянулась. – Сказал один из офицеров.
– Господин генерал, сегодня мы планировали прорыв в районе Биаша, но вынуждены были отступить из-за плотного огня противника. Однако и их атака не достигла результата, однако французская пехота была замечена в наших траншеях. А что будет, если они предпримут завтра еще одно наступление? У нас не хватает сил, чтобы сдерживать их. В моей дивизии недостает пулеметов, большинство из них пострадало от артиллерии. Я понимаю, что резервы ожидаются только через несколько дней, но я настоятельно прошу вас обеспечить дивизию дополнительными пулеметами для укрепления обороны на левом фланге южного фронта. Иначе следующая атака может сломить нас.
– Вы получите подкрепление, Вольф. – Ответил Плессен. – Мы выделим вам пулеметы, я лично об этом позабочусь. А теперь ступайте в дивизию и подбодрите солдат сообщением о прибывающих резервах. Солдат должен сражаться, зная, что командование помнит о нем.
В помещении повисла тишина, Каждый из офицеров понимал обстановку на фронте. Им и дела нет до Вернера Гольца – таких, как он, здесь сотни тысяч. Открытые бутылки дорогого коньяка дополняли общую картину драматизма. От царившего молчания воздух в помещении становился тяжелее.
– Господа, – наконец произнес генерал Плессен, – вы только что выслушали мнение командующего одной из дивизий о сложившейся обстановке, каковы ваши мнения?
Адъютант Плессена, не мешкая, ответил:
– Резервы прибудут через каких-то несколько дней. Фронт мы легко удержим. Если они не сумели сломить нас тогда, в начале июля, то и сейчас у них ничего не получится.
– В ваших словах я слышу большую долю пафоса. – Обратил внимание Плессен. – Однако еще неделю назад наш командный пункт находился там, где теперь линия фронта. Мы отступаем, господа, как бы геройски вы не выражались.
Генерал Плессен подошел к карте и, держа в руке указку, обратил внимание всех присутствующих на переднюю линию обороны:
– Один из самых важных опорных пунктов в руках противника – Биаш. Важнейшая для нас дорога пролегает именно через него. Завтра нам необходимо его захватить. Если не будем атаковать, они сомнут нас через несколько дней своими обстрелами и изматыванием. Поэтому завтра на участке нашего корпуса должна быть проведена атака. Майор, я поручаю эту задачу вашему батальону. – Генерал перевел взгляд на одного из офицеров, стоявших позади всех.
Майор Райнер был командиром батальона, в котором служил Вернер. Он специально был вызван на совещание, так как именно его батальон удерживал переднюю линию обороны на участке Барле – Биаш. Майор протиснулся через группу старших офицеров, подошел ближе к столу и взглянул на разложенную карту. На ней флажками были отмечены свои и вражеские подразделения. Ближе всех к противнику находился именно батальон Райнера. Не сводя глаз с флажка, на котором был указан номер его батальона, майор осознавал безысходность, в которой оказалось его соединение. Завтра флажок с номером батальона может или переместиться на Биаш или исчезнуть с лица стратегического планирования. Поставленная задача показалась Райнеру самоубийственной, но майор попытался изъясниться так, чтобы не вызвать гнев генерала:
– Господин генерал. Я не вправе обсуждать ваши приказы, но позвольте мне высказать свое мнение, раз речь идет о моем батальоне.
– Прошу вас. – Сказал генерал, рукой приглашая Райнера к карте.
– Помимо того, что сегодня утром нами была отражена мощная атака противника, нам известно, что в Биаш прибыли свежие силы французов. Мой батальон находится на передовой уже больше двух недель, что является нарушением и мне хотелось бы обратить ваше внимание так же и на это. Я считаю нецелесообразным проводить атаку измотанными частями. Подошедшие через несколько дней резервы были бы куда более полезными, чем мои парни, просидевшие в мокрых траншеях без еды и воды сверх допустимой меры. В любой рукопашной их участь предопределена. Когда прибудут резервы, мы отведем передовые части в тыл для их переформирования и отдыха, а их место займут свежие подразделения и именно в тот момент можно предпринимать попытки атаковать.
