Семен Малков - Несбывшиеся надежды
— Вот если завалят его хорошую работу, — снова встряла в разговор Лёля, — тогда Сеня...
— Ладно, не продолжай! — прервал Артём. — Мне все ясно. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. — Стараясь сохранить спокойствие, он поднялся. — Ну, я пойду, мне рассиживаться некогда. Чао!
— Погоди! — пытаясь загладить неловкость, сказала Лёля. — Может, все же чаю попьешь?
— Мне тоже, пожалуй, пора, — поднялась Лия. — Вот и Семен усталый пришел, ему отдохнуть нужно. Артём, подождите меня! — окликнула она его, догоняя. - Пойдемте вместе. Одной мне страшновато.
* * *Когда Артём с Лией вышли на улицу, оказалось, что она приехала на своей машине.
— Вот мой «москвичок», — сказала Лия, указав жестом на старенькую, но еще в хорошем состоянии, машину. — Приглашаю к себе попить чаю и заодно обсудить вашу предстоящую защиту. Шурин вам не поможет — однозначно. Может пострадать, — она язвительно усмехнулась, — его репутация, как принципиального коммуниста. Ваша сестра права. Таковы все партийные чиновники.
— Когда дело касается собственных благ, то они почему-то забывают об этих принципах, — заметил Артём и, как бы стараясь покончить с неприятным, махнул рукой. - А, черт с ними, с этими лицемерами! Поехали к вам чай пить. Я ведь отказался лишь потому, что мне захотелось поскорее уйти.
— Я это поняла, — сказала Лия.
В машине они почти не разговаривали, так как движение было еще плотным а Лия вела машину не очень уверенно.
— Только недавно сдала на права и ездить по центру мне тяжело, — честно призналась она. — Не женское это дело — водить машину, но обойтись без нее не могу.
Доктор медицинских наук, Лия Павловна, обитала в скромной панельной пятиэтажке. Эти похожие на бараки дома в народе прозвали «хрущевками». Их массовым строительством сумасбродный коммунистический лидер, как всегда неудачно, пытался решить жилищную проблему. В квартире было плохо прибрано и Лия, заметив, что гость обратил на это внимание, небрежно бросила:
— Катастрофически не хватает времени заниматься хозяйством. Я с утра до вечера на работе, да еще приходится ездить на конференции и симпозиумы... час|го бывать за границей.
Вместо обещанного чая, Лия организовала на скорую руку, легкое застолье.
На столе появилась бутылка армянского коньяка, к нему нарезанный лимон и закуска — рыбные консервы. Если учесть, что к тому времени они уже проголодались, эта еда им была лишь «на один зубок». И когда распили бутылку — изрядно захмелели. Под воздействием спиртного Лия разговорилась.
— Вот ты, Артём, уже столкнулся с тем, как нелегко пробиться на научный Олимп. А каково это сделать слабой женщине? — пожаловалась она, раскрывая ему душу. — Не знаю еще, как сложатся наши отношения, но скажу откровенно... Ты мне нравишься, и я чувствую к тебе доверие... — Артём молча добирал остатки шпротов, а она продолжала: — Сама я из Чувашии. Там родилась, окончила школу и институт. Всегда была первой ученицей. В Москве поступила в аспирантуру. Стала кандидатом наук, а теперь вот и доктором. Думаешь, все у меня так здорово получалось, — она горько усмехнулась, — благодаря моим выдающимся способностям?
— Ну, а чему же еще? — заинтересованно поднял на нее глаза Артём.
— Да ничего бы не вышло, если бы на меня сразу не положил глаз мой будущий научный руководитель — профессор, ученый с мировым именем. Только благодаря ему, его непререкаемому авторитету я достигла всего, хотя мне еще не исполнилось и тридцати...
— Он сделал тебя своей любовницей? — догадался Артём. — О таком часто приходится слышать. Обычная история.
— Обычная для тех, кого она не касается. А каково мне? — с хмельной горечью произнесла Лия, и в ее голубых глазах блеснули слезы. — Каково было отдать свои лучшие молодые годы старику? Да еще такому, который ревностно следил, чтобы у меня больше никого не было. Он не разрешал мне выйти замуж!
— А на тебе не женился, потому что не мог оставить свою семью? — понимающе продолжил Артём. — Опасался потерять авторитет и свое высокое положение?
— И то, и другое, — Лия разливала по рюмкам остатки коньяка. — А я, как раба, во всем ему подчинялась.
— Да уж, бессовестный он мужик, эгоист. Но ты, все же, любила его такого? Раз пожертвовала из-за него личной жизнью.
Лия пренебрежительно махнула рукой.
— Какое там «любила». Последнее время еле его выносила, — честно призналась она. — Терпела близость с ним только из-за собственного тщеславия. Вот, и добилась своего! А теперь жаль загубленных лет... — Она подняла свою рюмку. — Давай, милый Артём, пожелаем друг другу личного счастья! Я знаю, что и ты потерпел в этом неудачу. У меня полно нерастраченных сил. Хочу любить и быть любимой! Скажи честно, разве я недостаточно хороша?
— Честно? — захмелевший Артём бросил на нее взгляд, в котором читалось желание. — Ты такая... Думаю, нет мужика, который от тебя бы отказался...
— Так оставайся to мной! Я хочу этого... — с жаром произнесла Лия. — Давай выпьем за нас, за то, чтобы нам было хорошо вместе!
Они допили остатки коньяка. Артём поискал, чем бы закусить, и, ничего не найдя, немного протрезвел.
— Я не ставлю никаких условий, кроме одного, — заявила Лия, вставая. — Мне нужны прочные отношения, а не легкая связь. Тебе придется переехать ко мне и больше ни с кем не встречаться.
— А не бежишь ты, Лиечка, впереди паровоза? — не согласился Артём, тоже вставая из-за стола. — Я не могу принять это условие. Совместная жизнь слишком обязывает. Для нее мало одной постели.
— Раз так говоришь, значит недостаточно тебе нравлюсь, — обиженно бросила Лия. — Ну, что же, дело твое... Можешь и не оставаться!
Артём уже немного остыл и решил объясниться начистоту.
— Спору нет, мне трудно отказаться от соблазна провести с тобой ночь. Но прочные отношения между нами вряд ли возможны.
— Это почему же? — раздраженно спросила Лия.
— Хотя бы потому, что ты — плохая хозяйка, — решив на этом поставить точку, ответил Артём. — Твои мысли заняты симпозиумами, недосуг помыть посуду, и о том, что мужика нужно накормить перед тем, как лечь с ним в постель, ты даже не думаешь. А я не из тех, кто готовит и моет посуду. Тебе нужен другой, — он решил, что высказался достаточно ясно, и попрощался: — Чао! Не обижайся на меня за прямоту. Так лучше.
* * *Наконец-то защита кандидатской диссертации состоялась и прошла просто блестяще. Об этом красноречиво свидетельствовало голосование членов Ученого совета. Ни одного черного шара! Единогласно. Как ему потом говорили, все было на высоте. Начиная с плакатов, его доклада, выступления научного руководителя, и кончая убедительными речами обоих оппонентов и участников прений. Аудитория, в которой заседал Ученый совет, была забита до отказа, и Лёля, не преминувшая приехать на защиту брата, потом рассказала, что поздравлять его выстроилась длинная очередь.
По неофициальной традиции, после удачной защиты соискатель ученой степени был обязан устроить банкет, чтобы в дружеской обстановке отпраздновать свой успех вместе со всеми, кто ему содействовал и помогал в работе. Готовясь к решающему дню, Артём об этом и думать не мог, поручив все организовать Сереже Дашкову, который, невзирая на развод с Викой, продолжал «болеть» за своего, теперь уже бывшего, родственника и охотно взялся ему помочь.
Сделал он все с умом. В прекрасном ресторане «Прага», в открытой ложе-антресоли большого зала им был заранее заказан большой стол с обильной выпивкой и закуской. К ресторану гостей доставил специальный автобус, и застолье прошло в теплой обстановке и очень весело. Антресоль находилась на небольшом возвышении и, хотя была обособлена, оттуда было видно и слышно все, что происходило в зале, в том числе эстрадный концерт.
Сначала обсуждали прошедшую защиту, поздравляя Артёма и оппонентов. Потом перешли к научным делам и злободневным проблемам. А закончили, уже прилично опьянев, пением народных и популярных песен. При этом образовавшийся хор, руководимый заведующим кафедрой, звучал так мощно и слаженно, что ему стали подпевать в общем зале.
Это был тот редкий день, когда Артём ощущал себя вполне счастливым. Он достиг того, к чему так долго и упорно стремился. Это не только наполняло его чувством глубокого удовлетворения, но и укрепляло веру в свои силы, в способность сделать что-то еще большее.
— Я сразу увидел в Наумове большие потенциальные возможности и понял, что его ждет успех, — поздравляя его, сказал научный руководитель Малахов,— И дело не только в способностях и конструктивном мышлении. Секрет его удачи не просто в желании добиться личного успеха, а сделать нужное и полезное дело. Это не каждому дано и очень к нему располагает, — он высоко поднял бокал, наполненный коньяком. — Предлагаю выпить за то, чтобы ты, Артём, не останавливался на достигнутом. Смелее иди вперед: тебя ждут, не сомневаюсь, новые большие достижения!
