Ирина Семина - Линия Жизни
— Что-то у вас с ликвидацией последствий плоховато, браток, — заметил житель Коленной Чашечки. — Вон как все уделано, глаза бы не глядели.
— Так не успеваем же! — махнул рукой тот, что с очистных. — Пока мы одно чистим, она уже следующую порцию дыма напускает.
Захлебываемся! Уже и соседи жаловаться стали, что на них тоже задымление действует. Печенка вон давеча вообще бунтовать начала. Там у нее тоже условия не ахти, засоренность большая, болеет она, вредно ей дымом дышать…
— А кто это «она», которая дымит? — спросила я.
— Хозяйка наша. Она тут всем владеет, ну и рулит, как сама пожелает. О последствиях не думает — ей, похоже, по фигу, что все остальные тут задыхаются, к чертовой матери. Все прокоптила, зараза!
— Точно, зараза! — горячо согласилась я. — А вы бы на нее в органы написали!
— Так органы сами на нее и жалуются все время, — простодушно удивился наш спаситель с очистных. — Хозяйке никто не указ, это ж ее личные органы. Она ими и управляет как заблагорассудится.
— Везде коррупция! — ахнула я. — Вот уже и органы все под хозяевами ходят…
— А ведь когда-то здесь цветущий край был! — мечтательно произнес местный. — Все свеженькое, розовое, воздушное! А кислорода-то сколько! Сплошной озон! Тут вечная весна была, если хотите знать! Все цвело и благоухало! А сейчас вонь повсюду стоит, смрад, деревья вон желтые круглый год, и трава пожухлая. Все 365 дней в году — осень.
— Да, цвет лица у тебя нездоровый, друг, — подтвердил коленночашечник. — Землистый какой-то, да и одутловатое лицо-то.
— А как я буду выглядеть, если всем этим дышу? Я розовый-то был в последний раз давненько, когда еще трубы конденсатом не забились…
— А почему ваш конденсат на чужой территории? — вспомнил человек с Коленной Чашечки. — Мы ж вроде в опасную зону не лезли, поодаль проходили, а вот она все равно вляпалась.
— Опасная зона с каждым днем расширяется, — объяснил тот. — Хозяйка же не дает нам времени на генеральную чистку, а в режиме аврала попробуй поработай! Только текущую и успеваем делать, да и то наспех. Трубы уже ни к черту, там просто пробивать под давлением все надо, и промывать еще потом. Смола — она ж густая и липучая, с ней так просто не справишься. В общем, отдыхать некогда.
— Вот и мы с отложением солей мучимся, — согласно подхватил коленночашечник. — Откуда она и берется, эта соль? Залежи уже!
— Так все из-за дыма, — ответил работяга. — Он воду связывает, видать, соли-то ваши растворяться и перестали. От него вообще все трубы хрупкими становятся, словно стеклянные, того и гляди, лопнут! — такой он, понимаешь ли, зловредный, этот дым.
— Ребята, а у вас закурить не найдется? — попросила я. — Очень уж я перенервничала, а своих не взяла.
— За-ку-рить? — раздельно спросил работяга, пристально уставившись мне в лицо.
— Ну да… сигарету, — немного растерявшись, уточнила я. — Или вы не курите?
— Слышь, друг? Ты где ее нашел? — не отрывая от меня подозрительных глаз, спросил заводской. — Ты ее давно знаешь?
— Да нет, только что познакомились. Я ее на левой стороне подобрал, неподалеку от Сердца, ей там дурно стало. А что?
— А то, что сдается мне, она такая же, как наша Хозяйка, — медленно проговорил заводской. — А может, это и вовсе — она и есть?
— Хозяйка? — насторожился второй. — Думаешь?
— Предполагаю… Уж очень похоже! Курить ей, видите ли, хочется… Невмоготу ей… Дым, значит, в себя вводить намерена. А что при этом внутри делается — наплевать, да? А как мы тут без отдыха и срока пытаемся внутренние органы спасти — по фигу??? А то, что сажей и копотью уже все Легкие забиты, — неважно???
— Да мы тут все скоро задохнемся! — взвизгнул коленночашечник. — И суставы окостенеют, с солями-то!
— Братва-а-а-а! Все сюда-а-а-а!!!! Хозяйку поймали! — изо всех сил завопил заводской. — Погодь, сейчас мы тебе устроим собрание трудового коллектива… Значит, Сердце, Почки, прочие органы впахивают с тройной нагрузкой, а ты их гнобить??? Последнего глотка свежего воздуха лишаешь??? Фрукты — овощи и то не каждый день, а молока и вовсе не получаем! Ну, погоди! Ты у нас за все ответишь!
— Печенку! Печенку позовите! — с азартом завопил мой спаситель. — Уж она-то про местную экологию все расскажет, бедолага!
Я увидела, как со стороны очистных сооружений несутся со всех ног темные фигуры, и их вид мне не внушал никакого желания познакомиться поближе.
— Не-е-е-ет! — в ужасе завопила я и со всех ног бросилась бежать — как была, в одних чулках.
— Держи ее! Не давай уйти от ответственности! — неслось мне в спину.
Я летела, не оглядываясь, и больше всего боялась, что меня сейчас догонят и растерзают. Если бы мой родной город и район кто-то довел до такого плачевного состояния — я бы первая вышла на улицу с транспарантом и била бы во все колокола. Но в данном случае обижаться можно было только на себя — я ведь действительно регулярно вводила в легкие клубы смрадного дыма и никогда не задумывалась: а каково там, внутри, моим органам всем этим дышать?
Я тоже стала быстро задыхаться от быстрого бега (а что вы хотели от курящего человека???), в глазах у меня потемнело, и я, кажется, отключилась…
— Эй, девушка! Ты что, не в себе?
В ужасе от этого дежавю я открыла глаза и увидела Эльфику, насмешливо глядящую на меня из-под рыжей челки.
— Очнись, сказочке уже конец!
— Эльфи, что это было? — с трудом разлепив губы, спросила я. Нет, определенно, дежавю…
— Это я тебя в сказку отправила! — радостно сообщила она.
— Страшная сказка-то, вот уж спасибочки, — обиделась я.
— Милая моя, да кто ж ее придумал-то? Ты и сочинила! Я, что ли, тебя курить заставляю? Я просто перенесла тебя внутрь твоего же организма и позволила увидеть, как там отражается никотиновая зависимость. Интерактивным методом!
— Ничего себе, интерактивчик… — пробурчала я. — Жестоко. А еще подруга называется!
— А Организм разрушать — не жестоко? — тут же отбила мою атаку она. — Особенно если учесть, что он тебе выдан на всю жизнь и другого не предвидится. Так что там у нас насчет любви к себе?
— Вынуждена признать, что тут надо еще ой как поработать, — смущенно ответила я. — Как-то я себя обманывала на этот счет… Довести любимое тело до такого ужасного внутреннего состояния — это вообще маньяком-извращенцем быть надо.
— То-то, — удовлетворенно сказала Эльфика. — Ну что, закуришь с горя?
— Ни за что, — поежилась я. — В ближайшее время я и смотреть на сигареты не смогу. Пусть там, на заводе, очистные сооружения промоют, уберутся, трубы продуют, ну и все такое. А потом… Торжественно заявляю: я осознанно и добровольно хочу избавиться от этой вредной привычки. И подумаю, как это сделать в самое ближайшее время. Хочу вернуть организму свежесть, цветение и весну!
— Что мешает это сделать прямо сейчас — раз и навсегда?
— Я еще испытываю тягу, это зависимость, и мне нужно определить, зачем я организую эту «дымовую завесу», — объяснила я. — Если я пойму механизм, я смогу его перенастроить. Я уверена!
— Имей в виду, я с тебя теперь не слезу, — весело пообещала Эльфика. — Буду долбить, клевать, напоминать и бдить. Мне сверху видно все, ты так и знай!
— «Дымной сказке» — конец, — решила я. — В самом ближайшем будущем. Это — не моя дорога! Я на нее по глупости забрела. буду выбираться постепенно. И выберусь, вот увидишь! Потому что мечтаю, чтобы на моем лице снова отражалась весна…
Глава 7
НАРИСУЙ СЕБЕ ЖИЗНЬ
Рисовать я люблю, но не очень-то умею. На уроках меня часто ругали за то, что я во время объяснений учителя вечно что-то калякала на листочках, промокашках и прочих бумагоносителях. Туфельки, цветочки, женские фигурки и головы — вот мои излюбленные сюжеты.
Между прочим, ругали меня абсолютно зря! Дело в том, что, когда я рисую — это вовсе не значит, что я отвлекаюсь, напротив — это помогает мне сосредоточиться и лучше воспринимать информацию. Но я всегда рисовала ручкой или карандашом, а вот с красками мне подружиться по-настоящему так и не удалось. Как-то не умею я передать цветовую гамму, не чувствую ее! И если уж в детстве не научилась, то сейчас и вовсе не обольщалась насчет своих художественных способностей.
Обо всем этом я размышляла, выбирая кисти и краски в магазине канцтоваров, куда меня отправила Эльфика. Спорить с ней — бесполезно, если что-то взбрело в ее рыжую встрепанную головенку, то она не успокоится, пока не попробует, как это выглядит на практике. А поскольку Эльфи — порождение моей же буйной фантазии, то выполнять все ее прихоти доводится мне. Впрочем, я не в претензии: если бы не она и ее затеи, моя жизнь была бы куда скучнее!
— Эльфи, смотри, я принесла! — доложила я, выкладывая на стол художественные принадлежности. — По-моему, ничего. Мне нравится.
