Сергей Марьяшин - Нф-100: Роботы божьи
Черная папка была его пропуском, платой за вывоз из Китая. Она нужна англичанам, а они нужны ему. Джо знал, что за обладание ею Гу Ючэн отдал бы многое. Старик представил лицо своего врага в момент, когда тот обнаружит пропажу, и злорадно ухмыльнулся, тут же сморщившись от боли - шрамы от пластической операции не заживают так быстро.
Гу Ючэн дал неделю на освобождение резиденции. Свергнутый председатель не был наивным. "Неделя" от Гу означала час или того меньше. Дуньтань не успеет вывезти семью. Он спасется, но его близкие обречены.
Найдя черную папку, Дуньтань не смог сдержать возбужденный вскрик. Он открыл ее, чтобы убедиться, что содержимое на месте. Пластины компьютерной памяти с множеством посмертных отчетов, исписанные иероглифами листки, стереоснимки алтарей и рисунки загадочного пушистого существа на толстой короткой ножке - десятки рисунков, старинных и совсем свежих... Все в порядке, теперь можно бежать. Дуньтань закрыл папку, защелкнув и тщательно проверив зажимы. Его взгляд притянули иероглифы на обложке. "Почему вы не избрали меня? - с горечью прошептал старик. - Почему ваш выбор пал на безумца и палача? Чем он лучше?"
Он знал, что они не ответят. Они никогда не отвечали. Из-за вечного молчания в ответ на его многолетние страстные мольбы он порой даже сомневался в их существовании. Напрасно - только их вмешательством можно объяснить, почему живодер Гу занимает сейчас его место, а он, словно напуганный вор, бежит из своей страны.
В последние дни Джо Дуньтань мучительно ломал голову над тем, как врагу удалось обыграть его. Председатель думал, что Ючэн будет действовать грубо, - устроит покушение или госпереворот, - но тот поступил умнее. Соперник запугивал и шантажировал коллег по Политбюро, рассчитывая снять Дуньтаня простым голосованием. Заручившись поддержкой большинства членов высшего органа китайской компартии, он созвал заседание на день, когда Джо Дуньтань должен был подписывать мирный договор в Москве. Гу рассчитывал, что в отсутствие Джо Дуньтаня легко убедит хорошо мотивированных соратников снять Джо с поста председателя Китайской республики. Такой трюк в прошлом проделали русские, уволив своего Хрущева. Председатель знал историю мирового коммунистического движения, что часто помогало ему выжить в аппаратной борьбе.
Джо не мог перенести переговоры, их напряженно готовили несколько месяцев. Перенос или отмена московской встречи означали войну, к которой Китай, по убеждению Дуньтаня, был не готов. Отменить заседание Политбюро он тоже не мог, ему не хватило голосов. Оставшись в Пекине, Дуньтань сорвал бы мирные переговоры и стал бы в глазах своего народа поджигателем ядерной войны. Уехав в Москву, он гарантированно терял пост и полномочия подписать договор, попутно представ в унизительном и глупом положении перед русскими. В обоих случаях результатом была война, к которой стремился одержимый верой в свою богоизбранность Гу Ючэн.
Это была классическая вилка, как в шахматах. Но Дуньтань не был бы собой, если бы не придумал, как выкрутиться. В конце концов, он уже пятьдесят лет в политике и превосходил опытом и хитростью не только Ючэна, но и всех его прихвостней в Политбюро. Дуньтань решил раздвоиться, доверив своему другглу управлять сделанным несколько лет назад роботом-двойником. Робота создали после особо кровавого покушения, - устроенного, кстати, Ючэном, хотя Дуньтань и не сумел этого доказать, - чтобы не подвергать опасности жизни двойников-людей.
Оставалось выбрать, где присутствовать лично, а куда отправить андроида. Дуньтань склонялся к личной поездке в Москву. Если русские разоблачат андроида, скандал будет такой, что мирном договоре можно сразу забыть. Выбор предопределил проклятый Ючэн. Прознав о планах председателя доверить роботу участие в заседании Политбюро, он задумал застрелить андроида на месте, чтобы продемонстрировать соратникам неуважение Дуньтаня к ним. Поручить роботу вести заседание Политбюро - подобного вызова история китайской компартии еще не знала. Это даже хуже, чем конь Калигулы в римском сенате. Исход голосования был бы предопределен.
Джо сделал выбор. Он остался в Пекине, а в Москву полетел окруженный утроенной охраной андроид. Председатель допустил ряд утечек, чтобы обмануть врага. План удался: Гу запутался, не зная, где настоящий Дуньтань, а где подделка, и не решился выстрелить. Джо успешно провел заседание, укрепив свои позиции и посрамив соперника. В Москве тоже все шло гладко... до проклятого боксерского матча.
Тщательно разработанный план разбился от столкновения с реальностью, как ваза династии Мин разлетается на куски при ударе бейсбольной биты. Эксперты тысячи раз просмотрели запись того, что мировая пресса назвала "самым дерзким покушением века". Джо теперь знал, что никакого покушения не было. Было настолько несчастливое стечение обстоятельств, что ничем иным, кроме их вмешательства, объяснить произошедшее невозможно. Дуньтаню доложили, что русский боксер проиграет. Это был подарок от Лю Куаня, его старого товарища, много лет возглавляющего партийную организацию в Москве. Когда русский робот продул, программа-удавка, мешавшая ему выиграть, автоматически самоудалилась. И вот, в тот самый момент, когда "председатель" вышел на ринг поговорить с боксерами, - "Зачем я позволил другглу сделать это?!" - в тысячный раз мысленно возопил Дуньтань, - случилось непоправимое. То, что невозможно было представить, подстроить и предотвратить.
Сначала Дуньтань думал, что проклятый Ючэн все-таки дотянулся до него. Но, проанализировав случившееся, вынужден был признать, что в этот раз его извечный враг ни при чем. Это было божественное вмешательство. Их вмешательство. Джо Дуньтань просмотрел этот фрагмент десятки раз. Он и сейчас встает перед его глазами, стоит закрыть их: идиот-судья наклоняется к коллеге, чтобы что-то сказать, и задевает локтем кнопку электрического гонга.
Случайно. Задевает. Проклятую кнопку.
Дальше случилась катастрофа, подобная внезапному сходу смертельной горной лавины. Прозвучал гонг и лишенный "поводка" русский боксер переключился в боевой режим. Увидев перед собой робота, построенного на той же платформе, что и его соперник, он немедленно напал, повинуясь программному инстинкту. Сокрушивший "председателя" удар был так силен, что весь мир уверился: Джо Дуньтань или мертв, или умрет в самое ближайшее время. Люди с такими травмами не выживают. Люди! Дуньтань не мог, не имел права признаться, что послал вместо себя андроида. Мирный договор, подписанный роботом, недействителен. Последствия такого признания стали бы непредсказуемыми. Вернее, предсказуемо катастрофическими.
Гу Ючэн немедленно воспользовался ситуацией. Это было несложно; все знали, что председатель лежит в посольстве полумертвым овощем без малейшей надежды на выздоровление. Ючэну даже не пришлось давить на соратников в Политбюро. Он объявил, что председатель умер; новым председателем по рангу должен быть он. Все просто.
Сидя в бункере, Джо Дуньтань беспомощно наблюдал, как рушится его мир. Немногие приближенные, что знали об авантюре с роботом, покинули его. В новостях сообщили, что русские поймали "организатора покушения" и приговорили его к смерти. Джо знал, что бедный парень с почти китайским именем Ли Сицын умрет без вины, случайно попав в жернова международной политики. Судьба несчастного русского Джо не волновала.
Старик горестно вздохнул. Они помогли Ючэну, не ему. Может быть, ему недоставало одержимости, толики безумия, коими Гу обладал с избытком? Палач Сингапура открыто называл себя реинкарнацией императора Шихуанди и вел себя как император. Говорили, что он поклоняется демонам. Шпионы докладывали Дуньтаню, что соперник построил посвященный им домашний храм, где ночами молился и проносил кровавые жертвы. Он убивал детей, чтобы заслужить их расположение!
Возможно, Дуньтань тоже должен был приносить в жертвы детей? Но они не просили о жертвах. Они никогда ни о чем не просят. Люди должны догадаться сами, какие действия угодны им. Гу Ючэн понял их волю. Или был уверен, что понял. Опиум, псилоцибин или гашиш, - кто знает, в чем он черпал свою уверенность? Гу победил, только это имеет значение.
Старый китаец бросил последний взгляд на видеостену. Солдаты обыскивали пагоду, ища вход в секретный лифт, ведущий в бункер. Они знали, где прячется Дуньтань, кто-то навел их. Старик с болью в сердце увидел, как десантники закалывают штыками его слуг, мужчин и женщин, что помогали ему долгие годы. Он знал слуг по именам, знал семьи многих из них. Не вынеся ужасного зрелища, он погасил экран и вышел из комнаты.
Пройдя по коридору к шлюзу, Дуньтань погрузился в автоматическую лодку, пристегнулся к креслу и закрыл глаза. Никто не помогал ему, он больше не доверял никому. Лодка сама задраила люк. Шлюзовая камера стремительно наполнилась ревущей водой. Завыл двигатель, и подлодка понесла его прочь из "города чиновников", прочь от прежней жизни к жизни неизвестной и новой.
