Олег Рой - След ангела
— Саш, ты что в субботу делаешь?
Сердце так и прыгнуло.
— Да ничего особенного… Так, думал типа в футбол с ребятами погонять.
— Слушай, а приходи ко мне на день варенья.
— А во сколько? — спросил он как можно равнодушнее, да еще и лицо сделал озабоченное — вроде как вычислял в уме, успеет ли, или его отвлекут другие, куда более важные дела.
— К пяти часам. Ты ведь знаешь мой дом и подъезд? Девятый этаж, квартира триста семнадцать. Наберешь на домофоне номер квартиры, потом вызов…
— Можешь, кстати, вместе с Белополькой прийти, — вмешалась Коза.
Санек был так огорошен предложением, которое все-таки состоялось, что взял да и спросил:
— А что тебе подарить?
Лила вдруг смутилась:
— Да ничего не надо…
— Но как же так? Ничего — нельзя, — возразил он, торопливо вспоминая, сколько денег осталось дома в заначке. Хватит ли на что-нибудь приличное?
— Ну подари что захочешь! Хоть букет цветов! — отвечала Лила.
Тут прозвенел звонок, и подружки, как были под ручку, плавно от него отошли и двинулись в класс. Но Коза тут же обернулась и бросила через плечо:
— А ты себя ей подари! — и прыснула смехом.
Что подарить девушке, у которой ты никогда не был? Санек обсуждал этот вопрос и с Темкой, и с Левой (он тоже был приглашен), и даже с незнакомыми людьми в Интернете на форумах. Артем предложил купить большую мягкую игрушку, Лева считал, что можно обойтись хорошей коробкой конфет. «Хорошая» в данном случае означало — такая, на какую только денег хватит. В Интернете накидали разных советов, от шутливых и бредовых до практичных и вполне разумных. В конце концов Санек решил приобрести красивую чашку (помнится, на днях Лила говорила в школьной столовой, что любит хорошую посуду) и сделать на ней дарственную надпись. Пусть пьет чай и вспоминает о нем…
Выбирая подарок, Санек обошел все близлежащие магазины, заглянул в киоски в переходе метро, смотался в торговый центр на площади, примеряя остатки своих сбережений ко всяким штуковинам, заманчиво выставленным на витринах. Пожалуй, чашка действительно хороший выбор. И как раз останется еще двести рублей — на красивую пышную розу в праздничной упаковке — это будет получше, чем просто букет.
Прикидывая и так и этак, Санек протянул время до пятницы, а когда явился в этот день в торговый центр, оказалось, что художник, делающий надписи, сегодня не работает. Будет ли он завтра — никто толком не знал. Санек был так на себя раздосадован, что почти не спал в ту ночь. Утром мама подправила ему вихры (он никогда не ходил в парикмахерскую, хоть и не признался бы никому, что его до сих пор стрижет мать). Потом тщательно вымыл голову и выскочил из дома. Ему повезло — мастер оказался на месте и выбранную им чашку никто не перекупил. Поджидая, пока будет сделана надпись, Сашка слонялся по торговому центру, как вдруг услышал, что кто-то его окликнул. Звали именно его, потому что обратились по кличке — Сазон. Голос был женский. Он обернулся:
— Надо же, такие люди — и без охраны! Эй, Сазон, своих не замечаешь, что ли? Или не узнаешь?
Ба, да это же Наташка Кашина, Наташа-Каша-Простокваша, бывшая его соученица и подружка не разлей вода! Года два Санек ее не видел. Думал, она с родителями переехала куда-нибудь в другой район. А тут — вот она собственной персоной.
Тело Наташки по-женски округлилось. Тесные джинсы облегали бедра, курточка была распахнута, из открытой блузки соблазнительно выглядывала грудь. Лицо намазано в несколько слоев, особенно старательно накрашены ресницы — длинные, редкие, подкрученные, как у куклы, и губы — блестящие, сочные, яркие. Словом, Наташка выглядела на все сто. Только голос у нее был хриплый — то ли от простуды, то ли от курения. И когда она улыбнулась. Санек заметил, что у нее не хватает одного зуба. Впрочем, она тут же сама вспомнила об этом недостатке, и сжала губы поплотнее.
— Что ж я тебя давно не видел?
— В разных кругах вращаемся! — засмеялась она. — Тебя ведь еще не выперли из две тысячи четырнадцатой?
— Нет.
— Не беспокойся, выпрут, закончить все равно не дадут. Пафосная школа, в натуре. Не про нас…
— А ты сейчас где?
— Я в колледже. Пищевом. Учусь на кондитера. Скоро буду тебя пирожными угощать, как в гости зайдешь.
Тут нарисовалась ее подружка, намазанная еще сильнее. Несмотря на то что сентябрь уже подходил к концу и на улице было свежо, подружка была в короткой облегающей кофточке, оставлявшей полосу голой кожи над джинсиками. В пупок «вмонтирован» сверкающий камешек, в руках блестящая алюминиевая банка с алкогольной шипучкой.
— Знакомьсь, это Надюха, моя подруга дорогая, — представила Наташка. — Я ей о тебе рассказывала.
— Чего рассказывала? — удивился Санек.
— А, — махнула рукой Наташка, — все. И что было, и чего не было.
Стало даже интересно, что же она могла рассказать? С Наташкой Санек учился с первого класса, а знал ее даже раньше, они в один сад вместе ходили. Классе во втором-третьем у них сбилась своя компания: Санек, Наташка, Кисель, закадычный Санькин дружок, тот самый, которого выперли за двойки, и Серега Морозов, его тоже выперли, когда поймали лазающим по карманам в раздевалке. Ну и где-то сбоку припека Темка Белопольский, который в этой безбашенной команде чувствовал себя, наверное, Дубровским. Или Лениным среди пролетариата.
Главная затея у них была носиться вверх-вниз по лестницам на скорость. И еще играли в казаки-разбойники. Игра была захватывающая, день ото дня она обрастала все новыми правилами. И когда они гонялись по коридорам, прятались друг от друга в туалетах или уже после уроков скрывались в кустах во дворе — это было так здорово, так интересно! Гораздо увлекательнее, чем все школьные занятия, вместе взятые.
Однажды Санек с Наташкой притаились за мусорными баками, спасаясь от вражеского патруля. А те, лопухи, прошли мимо совсем рядом и их не заметили. С торжествующими улыбками ребята распрямились, посмотрели друг на друга. И тут Наташка вдруг сказала Саньку:
— Санек, а когда мы вырастем, давай с тобой поженимся!
И взяла его за руку. Пальцы у нее были смуглые, то ли от загара, то ли от грязи, ногти обкусанные, короткие, но с облупившимся ярко-красным лаком — наверняка таскала его тайком у мамки.
Прежде чем успел подумать о чем-нибудь, Санек уже ответил:
— Давай! — И после этого испугался.
Так что ж, выходит, вся жизнь его теперь определена? И что бы ни случилось в ближайшие десять лет, все-таки в итоге прийти его судьба должна к одному — наденет Наташа-Каша-Простокваша длинное белое платье с вуалью, а Санек подхватит ее на руки, будет крутить вокруг себя, так, как он видел, женихи крутят невест. А все-все-все ребята из их и параллельного класса будут стоять вокруг с нацеленными в небо бутылками шампанского? Картина эта скорее напугала, чем воодушевила Санька.
