Ирина Волчок - Прайд окаянных феминисток
— Не дальтонизм! — обрадовалась Вера — или Надя, — повернулась и шустро побежала искать Пулькину ванную.
Бэтээр еще добриться не успел, как дверь ванной распахнулась и на пороге нарисовалась та же Вера — или Надя, — обернутая в то же полотенце и укрытая тем же шалашом распущенных волос.
— Она не такая! — с ужасом сказала Вера — или Надя, — обводя стены взглядом и не обращая внимания на Бэтээра. — Вечером она совсем другая была! У меня дальтонизм!
— Это моя ванная, — скороговоркой объяснил Бэтээр, не отрываясь от бритья. — Пулькина за углом налево, по коридору прямо, потом за угол направо, там всего три двери, найдешь.
— Не дальтонизм! — обрадовалась она и исчезла.
Неужели правда бывают такие одинаковые? Во всем, от внешности до одинаковых слов в случайной ситуации… До ссадины на той же коленке… До того же скола на том же зубе… Окружающие медленно, но верно сходят с ума. И даже не сказать, чтобы уж очень медленно. Или вот сейчас они его все-таки разыграли? Голову морочат, как пытались заморочить голову своей тете Наташе там, рядом с домом номер двенадцать? Вот интересно — как эта тетя Наташа их все-таки различает? Надо потом спросить…
Он уложился в отведенные ему пять минут и вошел в кухню вымытый, выбритый и одетый, очень гордясь собой и втайне ожидая, что вот сейчас ему скажут, что немножко не успели, еще каких-нибудь пять минут — и все будет готово, так что пусть он пока пойдет и почистит ботинки, помоет пол и починит телевизор.
И здесь его настиг третий удар. В кухне царили тишина, покой и порядок, а за выдвинутым на середину большим рабочим столом, сейчас накрытым незнакомой ему клетчатой скатертью, сидели уже все — с таким видом, будто ждут его как минимум со вчерашнего вечера, причем ждут смирно, покорно, без раздражения, но и без особой надежды, что когда-нибудь дождутся.
— Доброе утро, — растерянно сказал Бэтээр, глядя на большой ратрепанный букет пионов в прямоугольной вазе зеленого стекла, стоящей в центре почти по-праздничному сервированного стола. — Я опоздал, да?
— Доброе утро, — радостно мурлыкнули котята хором.
А наливная яблочная кошка уставилась на него круглыми честными глазами и объяснила:
— Вы не опоздали, это мы поторопились, чтобы вас нечаянно не задержать. Вам же сейчас на работу, опаздывать же нельзя, ну вот мы и постарались… Нам-то какая разница, когда завтракать? Мы-то все безработные, мы все сейчас бездельничаем, мы в отпусках и на каникулах… Правильно?
— И в санаториях, — подсказала Любочка, выглядывая из-за букета пионов и понимающе и снисходительно улыбаясь.
— Ну да, — недоверчиво откликнулся Бэтээр, садясь за стол и с интересом наблюдая, как Пулька и Вера-Надя тут же принялись привычно и умело хозяйничать, раскладывая по тарелкам что-то разное, изобильное, красивое и праздничное. — И во сколько же вы встаете по утрам, безработные бездельницы?
— Когда как, — с готовностью ответила тетя Наташа. — Как просыпаемся — так и встаем. Когда погода хорошая — тогда, конечно, пораньше. А если дождь, или даже просто пасмурно, вот как сегодня, — тогда долго спим. Особенно зимой, зимой иногда даже почти до семи. Правда, по летнему времени… Но все равно…
Бэтээр очень гордился своей способностью вставать рано. Надо, не надо, но в семь — как штык. И успевал поднять Пульку, накормить ее, проводить в школу, а потом сам на работу собирался. Все успевал, потому что умел вставать рано, аж в семь часов. А эти, выходит, долго сегодня спали, потому что погода пасмурная. Спали долго, а завтрак приготовили к семи. Он подозрительно пригляделся к яблочной кошке, которая смотрела честными глазами, склоняла голову к плечу и складывала губы утиным клювиком, собираясь сказать что-то особо значительное.
— Вообще-то мы можем изменить наш режим в соответствии с вашими привычками, — деловито предложила яблочная кошка, показала на миг ямочки на щеках и склонила голову на другое плечо. — Мы и пораньше можем вставать, и готовить, например, к шести… Вы ведь человек деловой, вам время терять нельзя.
— Не, к шести не надо! — Бэтээр сделал испуганное лицо и даже вилкой помахал. — Завтракать в шесть! Это что же — к семи уже на работу?! И что я буду один там делать? До девяти часов? Нет, лучше завтрак в восемь и… что-нибудь попроще, не такое вкусное. А то я так растолстею, с такой кормежкой… Сроду такого не ел. Как это называется?
— Не знаю, — сказала яблочная кошка и опять на миг показала ямочки на щеках. — Это Полина приготовила. Мы название еще не придумали.
Это был еще один удар. Прямо под дых. Пулька, оказывается, вон чего умеет, а он и не догадывался. А они все делают вид, что и ничего особенного. А сами ждут, как он удивится, родной брат, который о родной сестре даже таких простых вещей не знает, и что он сейчас скажет…
— Я так и думал, — с удовлетворением сказал Бэтээр, краем глаза заметив, что Пулька покраснела. Как вареный рак. — У моей сестры Полины, чтоб вы знали, необыкновенный талант в этом деле. Другие таланты тоже есть, но в этом — необыкновенный.
— Обедать сегодня приезжай, — приказала важная до невозможности Пулька. — На обед я правда что-нибудь вкусное сделаю. Дядю Васю тоже привози, а то он вечно всухомятку. К часу… К тринадцати ноль-ноль.
— Есть! — Бэтээр козырнул вилкой и сделал военное лицо. — Слушаюсь, мой генерал! Дядя Вася будет счастлив. А сейчас мне быстренько дадут чайку с вишневым вареньем, и я буду готов работать грубой физической силой в течение… например, тридцати пяти минут. Или даже сорока. Времени у меня сегодня утром оказалось много, спасибо вам за это большое, и я могу его с чистой совестью потратить на благоустройство наших гостей. Вы же вчера не все разложили, передвинули и переставили, правильно я понимаю? Ну вот, полчаса можете командовать мной как новобранцем.
— Сорок минут, — тут же обнаглела Пулька. — Ты сам сказал.
— Нет-нет, что вы, мы сами справимся, — торопливо сказала яблочная кошка и, наверное, сделала какой-то знак Пульке, потому что та сразу согласно закивала. — Мы
все сами, вы не беспокойтесь. Нам и раскладывать особо нечего. Только вот Любочку надо бы ко мне переселить. Диванчик ее… Вы не против? Мы сами перенесем, вам совершенно незачем время терять! И диванчик легкий совсем.
Бэтээр строго посмотрел в ее честные глаза, сделал суровое и мужественное лицо, постучал пальцем по столу и почти прикрикнул:
— Это не женское дело — таскать мебель! Женское дело — это умело и тактично руководить мужчинами, которые все равно ничего больше не умеют! Кроме как таскать!.. Хотя вообще-то никакой необходимости в этом нет. В шкафу Пулькина кроватка стоит, разобранная. Она из нее лет пять как выросла. Хорошая кровать, очень удобная, новая совсем. Пулька на ней, кажется, недели две и спала-то всего, а потом выросла. Как вам этот вариант? Собрать — раз плюнуть. Ну, руководите уже скорей, время-то идет.
