Дафна Дю Морье - Полет сокола
— Вы ищете синьору Сильвани? — спросила девушка. — Она на кухне, я ей скажу.
— Нет, подождите минутку. — Мне нравилась атмосфера дома, нравилась девушка. — Этот адрес мне дали в университете. Я временно работаю помощником библиотекаря, и мне нужна комната на неделю, на две. Здесь есть свободные?
— Есть одна свободная комната на верхнем этаже, — ответила девушка. — Но, может быть, она уже заказана. Вам надо спросить у синьоры Сильвани. Я просто студентка.
— Экономика и коммерция? — спросил я.
— Да, как вы догадались?
— Мне говорили, что туда принимают только самых хорошеньких девушек.
Она рассмеялась и, спустившись в вестибюль, остановилась рядом со мной. Мне всегда доставляет удовольствие, когда девушка ниже меня ростом. Эту можно было принять за ребенка.
— А я и не знала, — заметила она. — Во всяком случае, мы живые и всем даем это понять. Так ведь, Паоло? — По лестнице спустился юноша, такой же красивый, как и она. — Это мой брат. Мы оба студенты факультета экономики и коммерции. Мы приехали из Сан-Марино.
Я пожал руку им обоим.
— Армино Фаббио из Турина, хотя работаю обычно в Генуе.
— Катерина и Паоло Паскуале, — в один голос ответили они.
— Послушайте, — сказал я, — как, по-вашему, стоит мне снять здесь комнату?
— Конечно, — сказал юноша. — Здесь чисто, удобно и хорошо кормят. — Он тряхнул головой в сторону кухни. — И не связывают во времени. Мы приходим и уходим, когда хотим.
— К тому же мы компания покладистая, — добавила девушка. — Кто хочет заниматься — занимается, кто хочет развлекаться — развлекается. Паоло и я делаем понемножку и то и другое. Обязательно узнайте про комнату.
У нее была дружелюбная, приветливая улыбка, у него тоже. Не дожидаясь моего ответа, она громко позвала синьору. Дверь кухни отворилась, и появилась синьора. Это была плотная женщина средних лет с высокой грудью и огромными бедрами, привлекательная и с первого взгляда располагающая к себе.
— Вам нужна комната? — спросила она. — Пойдемте посмотрим.
Синьора протиснулась между мной и Паоло и стала подниматься по лестнице.
— Вот видите, — рассмеялась Катерина. — Как все просто. Надеюсь, вам понравится. А мы с Паоло идем в кино. До встречи.
Переговариваясь и смеясь, они вышли из дома, а я следом за синьорой Сильвани стал подниматься по лестнице.
Мы поднялись на последний этаж, и она распахнула дверь комнаты. Окна выходили на улицу. Синьора Сильвани включила свет, я подошел к окну и открыл ставни: люблю знать, где я нахожусь и что могу увидеть. Я посмотрел на улицу и увидел: малолитражка по-прежнему стоит перед домом номер 5. Затем я оглядел комнату. Она была невелика, но в ней имелось все необходимое.
— Она мне подходит, — сказал я.
— Хорошо. Тогда располагайтесь. Стол по желанию. Когда надумаете обедать в городе, предупредите меня, но если и забудете, я не обижусь. Сейчас мы накрываем на стол, если хотите, можете к нам присоединиться.
Любезный прием, неофициальная атмосфера, никаких вопросов — все это меня вполне устраивало. Я разобрал свой саквояж, умылся, побрился и спустился вниз. Звук голосов привел меня в столовую. Синьора Сильвани уже восседала во главе стола и разливала суп. За столом сидело еще четыре человека: средних лет мужчина, которого синьора сразу отрекомендовала как своего мужа, — такой же дородный и упитанный, как она, — и трое вполне безобидных на вид студентов, ни один из которых не мог похвастаться внешностью Паоло.
— Наш новый постоялец, синьор Фаббио, — объявила хозяйка. — А это Джино, Марио и Джерардо. Садитесь и будьте, как дома.
— Прошу вас без церемоний, — сказал я. — Меня зовут Армино. Не так давно я и сам в Турине готовился к экзаменам на степень бакалавра.
— Гуманитарий?
— Иностранные языки. Разве я так похож на гуманитария?
Ответом был взрыв смеха и дружное «Да!», после чего сидевший рядом со мной Джино объяснил, что это их дежурная шутка и каждого новичка постояльцы синьоры Сильвани обвиняют в принадлежности к гуманитариям.
— Так вот, я работаю групповодом в туристическом агентстве. Но поскольку сейчас состою при университетской библиотеке, то, возможно, и попадаю в категорию гуманитариев.
Со всех сторон послышались дружелюбные возражения.
— Не обращайте на них внимания, — улыбнулся хозяин. — Просто эти ребята изучают экономику и коммерцию и поэтому думают, что весь Руффано принадлежит им одним.
— Но, синьор, ведь так оно и есть, — возразил один из студентов, кажется, Джерардо. — Мы — свежая кровь университета. Остальные не в счет.
— Так говорите вы, — сказала синьора Сильвани, наливая мне суп, — но мы слышали и другое. Потому-то студенты гуманитарных факультетов, да и кое-кто еще, и считают вас шайкой хулиганов.
Мой сосед Джино объяснил мне, что факультет экономики и коммерции процветает. Дополнительная плата за обучение, которая поступает от его студентов, дает университету возможность тратить гораздо больше, чем он мог себе позволить за всю свою долгую историю. Отсюда новые здания, новая библиотека.
— Без нас ничего этого не было бы, — со страстью в голосе говорил Джино. — И при всем том эти зубрилы с педагогического и гуманитарии воротят от нас нос, точно мы дрянь какая-то. Но мы уже почти обогнали их числом, а через год-другой и вообще их утопим.
— Скажу вам, — вступил в разговор Марко, — что на днях дело дойдет до драки, и я знаю, кто победит.
В библиотеке мой новый приятель Тони назвал студентов Э.К. славной компанией. Он был прав.
— Видите ли, — заметил синьор Сильвани, когда студенты о чем-то заспорили, — эти ребята не знали войны. Им надо выпустить пар. Соперничество между факультетами — один из способов.
— Возможно, и так, — сказал я. — Но не предполагает ли это отсутствие такта у их профессоров?
Мой хозяин покачал головой.
— Ректор — прекрасный человек, — возразил он. — В Руффано никто не пользуется таким уважением, как профессор Бутали. Но вы же знаете, что он болен.
— Да, в библиотеке мне сказали об этом.
— Говорят, он чуть не умер, но сейчас поправляется. Да и синьора Бутали — превосходная женщина. Их очень-очень уважают. С тех пор как его нет, это глупое соперничество разгорелось пуще прежнего, но стоит ректору вернуться, оно прекратится, уверяю вас. Здесь во многом виноваты старые профессора, во всяком случае, так поговаривают в префектуре, где я работаю. Глава учебного отдела профессор Риццио и его сестра, директриса женского студенческого общежития, — люди довольно ограниченные, с устоявшимися взглядами и привычками, и вполне естественно, что их возмущает поведение декана факультета экономики и коммерции профессора Элиа. У нас таких называют «толчками», уж слишком он самоуверен и к тому же приезжает сюда из Милана.
Воздавая должное прекрасной стряпне синьоры Сильвани, я подумал, что отвечать за целый автобус туристов-иностранцев, наверное, куда проще, чем поддерживать мир между группами студентов вроде тех, что сидят рядом со мной. Я не помнил, чтобы в Турине чувствовался такой накал страстей.
Обед закончился, и наше небольшое общество распалось. Студенты отправились на пьяцца делла Вита, а я извинился перед хозяевами за отказ присоединиться к ним в гостиной за кофе и сигаретами. Сильвани — славная, приветливая пара, но на этот вечер с меня хватило разговоров.
Я поднялся в свою комнату, взял пальто и вышел на улицу. Машина еще не отъехала от дома номер 5. Молодежь Руффано по-прежнему расхаживала по пьяцца делла Вита, но гуляющих стало меньше. Должно быть, многие отправились смотреть фильм с Карибским морем, остальные разошлись по домам и укромным темным уголкам. Я прошел мимо «Отеля деи Дучи» и стал спускаться к пьяцца Меркато. Слева высоко надо мной неясно вырисовывался западный фасад герцогского дворца с двумя возносящимися к небу башнями. Ребенком в этот час я уже лежал в постели. Я никогда не видел башни ночью или просто не понимал их красоты и изящества. Их силуэт походил на фантастический театральный задник, внезапно открывшийся перед изумленным зрителем при подъеме занавеса. На первый взгляд они казались хрупкими, эфемерными. Понимание приходило позже. Эти стены были реальны, грозны, как стены настоящей крепости, скрывающие за собой смертоносную силу. Башенки над балюстрадой пронзали тьму подобно остро наточенным копьям. Представшая предо мной красота покоряла сердце… и таила угрозу.
Прямо передо мной тянулась виа делле Мура, окружавшая весь Руффано, слева была лестница, ведущая ко дворцу. Я решил подняться по ней, но едва поставил ногу на первую ступеньку, как услышал топот бегущих ног. Кто-то сломя голову сбегал по лестнице. Спуск был очень крутым, и быстрый бег мог закончиться бедой.
— Осторожно! — крикнул я. — Вы упадете!
