Жозе Гомес Феррейра - Чудесные приключения Жоана-Смельчака
— Этот замок абсолютно неприступен?
— Говорят, он создан из облаков. Едва коснешься его, и он уже распадается. Невозможно попасть в него, не разрушив.
— Как же тогда, по–твоему, я смогу войти в этот замок, где пол улетучивается, едва ступишь на него ногой?
— Существует единственная возможность — сделать облака твердыми, но так, чтобы они не утратили своей воздушной красоты. Тайну эту до сих пор никто еще не раскрыл… Правда, утверждают, что какието алхимики — их держат в подземелье — вывели спасительную секретную формулу.
— В таком случае, не лучше ли сначала отыскать принцессу?
— Но разве принцесса действительно существует? — сказал гном. — Разве ее кто–нибудь видел?..
Неопределенность положения не помешала тем не менее Жоану Смельчаку самому себя посвятить в рыцари. Надо было совершить великий подвиг, хотя, честно говоря, Жоан не представлял себе, в чем именно должен этот подвиг состоять. Но для подвига по меньшей мере нужна была лошадь.
— Вы не могли бы достать коня? — обратился он к гномам.
— Коня? —переспросил предводитель каштаноголовых, почесывая затылок.
— Погоди–ка! — вмешался другой гном. — Около хижины Простака–Дровосека стоит какая–то кляча. Только уж очень она тощая, бедняга. Это не конь, а скелет, сбежавший из Зоологического музея.
— Ничего, сгодится и такая. Какая разница. Ночью все лошади кажутся рысаками.
И в сопровождении веселого кортежа гномов–попрыгунчиков, Жоан Смельчак вошел в каштановую рощу, озаренную волшебницей луной, и достиг хижины Простака–Дровосека. Подле хижины он увидел костлявую лошаденку; ее недавно впрягли в повозку, на которой возили дрова.
— Черт возьми, а ведь где–то я видел эту скотину? Откуда я ее знаю? — проговорил Жоан. — Может быть, встречал ее на рисунках в какой–нибудь книге? И он спросил предводителя гномов:
— Как зовут эту клячу? Но лошадь опередила карлика и печально заржала:
— Ты не узнаешь меня? Погляди на мои ноги. Они как спички. А кости мои обтянуты кожей, точно старый барабан.
— Что ты ко мне пристала? Сказано, я тебя не помню, — сердито оборвал ее Жоан.
— Я Росинант, сеньор Жоан Смельчак, — представилось бедное животное с тоскливым ржанием.
— Как? Ты конь Дон–Кихота? Каким же образом ты здесь очутился? Бедная скотина тяжко вздохнула и, не вдаваясь в подробности, так поведала свою историю:
— Что поделаешь! Судьба! Когда мой хозяин скончался, меня продали акробатам, они водили меня по ярмаркам и показывали за деньги, как чудо худобы. Потом я переходил из рук в руки, пока не оказался у Простака–Дровосека…
— Но ты, должно быть, тоскуешь по прежней жизни? Тебе хотелось бы снова странствовать по свету, как в незабвенные времена хитроумного рыцаря Печального Образа Дон–Кихота Ламанчского?
— О, если бы…
— Тогда готовься в дорогу, ты послужишь мне верой и правдой. Вперед, на помощь принцессе номер 46734.
В знак глубокого удовлетворения кляча дважды стукнула копытами. И пока гномы шумной толпой суетились около Росинанта, распрягая его, он признался Жоану:
— Послушай, рыцарь! Ради принцессы номер 46734 я готов принять любые муки! Даже смерть! В мгновение ока Жоан Смельчак взобрался на его костистый круп и скомандовал:
— Дорогу рыцарю Долой Меч! И на овеянных славой мослах Росинанта он отправился по белу свету на поиски прекрасной принцессы помер 46734 из королевства Облака, Одни Облака. Тайна вскоре раскрылась— помогла природа, которая решила оказать Жоану необходимое содействие.
— Внимание! Близ этих лесных зарослей ты свернешь налево, — шепнуло ему дерево, листва которого трепетала от ветра».
— Эта дорога ведет не туда, куда тебе нужно, — пропищала сова. — Поднимись вон на тот холм, а когда достигнешь вершины, спроси дорогу у сосны.
— Спускайся в долину, — посоветовала сосна. Родник укажет тебе, какая тропинка ведет к реке.
— Поезжай вдоль реки, —пробормотал источник. —И когда завидишь три плакучие ивы, остановись и кликни принцессу.
Жоан Смельчак последовал их советам. Верхом на дряхлом коне Дон–Кихота он протрусил вдоль берега реки, клюя носом от усталости. И лишь на рассвете, в мертвенно–бледных лучах восходящего солнца он увидел наконец три ивы. Здесь он остановил клячу и блуждающим взором оглядел местность. Кругом никого. Полусонный, он сошел с коня и, потирая посиневшие от утренней прохлады руки, неуверенно воззвал:
— Принцесса! Молчание. Голос Жоана замер и растворился в густом тумане.
— Принцесса! Принцесса!
Ответа не было. Не откликнулась даже утренняя сойка. Зевая во весь рот, бледный до синевы, Жоан уже хотел было послать принцессу вместе с ее замком ко всем чертям, как вдруг Росинант, удивленно заржав, окликнул его:
— Иди сюда, Жоан Смельчак! Иди скорее и посмотри в воду!
Жоан Смельчак бросился к реке и, склонившись над водой, не веря своим глазам, увидал на ее поверхности ясное отражение женщины, прекрасной, как мечта.
— Что это значит? — растерянно пробормотал он и огляделся по сторонам, желая убедиться, что, кроме него и Росинанта, на берегу никого нет. — Где же прячется живая принцесса?
— Она все еще в плену у драконов… — откликнулся голос неясный, как легкий пар, который чуть курился над рекой.
— Чей это голос? — вымолвил Жоан, раскрыв рот от изумления.
— Мой… — подтвердило отражение дрожащим точно от холода голоском.
— И ты не исчезнешь? Не сотрешься?
— Никогда.
Солнце уже выпустило в листву утренних зайчиков, веселые блики сверкали на водной глади, звенящий голосок принцессы звучал все яснее и яснее.
— Я расчесывала свои золотые волосы серебряным гребнем, когда на меня напали драконы. Я защищалась, но вырваться не смогла. И вот, благоговея перед людьми, которые меня так любят, я на прощание поглядела в реку, и мое отражение навеки запечатлелось в этих водах.
— Но я хочу спасти тебя, принцесса! Нет, не тебя, не отражение, а другую, настоящую принцессу. Скажи мне, где ты, нет, где она сейчас! Безутешный отец оплакивает тебя днем и ночью! Народ посыпает голову пеплом!.. Я хочу спасти тебя, принцесса номер 46734! Я хочу навсегда отвердить облака в твоем королевстве!
— Это невозможно! —раздался слабый голос. Я всего–навсего отражение, и ничего больше. Скажи моему народу, что я нахожусь здесь, у трех плакучих ив. Быть может, людям легче станет, если узнают они, что я существую, пусть даже в этом образе. Иди и будь счастлив. Жоан Смельчак опустил в воду руку, тщетно пытаясь поймать отражение и вытащить его на сушу. Ничего, кроме пронизывающего холода, рука его не ощутила. И вконец опечаленный Жоан взгромоздился на хребет Росинанта и отправился в путь; всем, кто встречался по дороге, он говорил:
— Принцесса номер 46734 — только отражение, и ищите его в реке у трех плакучих ив! Принцесса номер 46734 существует только в отражении!
Так ехал он очень долго, в полусне взывая к прохожим, пока не добрался до хижины ПростакаДровосека. Там он снова впряг Росинанта в телегу и дружески потрепал его по холке.
— Знаешь, что я тебе скажу? — заржал конь на прощанье. — Мне кажется, что именно принцессу номер 46734 искал по всему свету незабвенный хитроумный Дон–Кихот Ламанчский.
— А как он ее называл? — полюбопытствовал Жоан Смельчак.
— Не знаю, да никогда и не знал… Какое значение имеет имя?.. Но это была она, я уверен… Принцесса из королевства, которое навеки останется за облаками.
— Возможно, ты прав, — согласился Жоан. — Но твой хозяин, по–моему, совершил большую ошибку, как и я, впрочем. Он гнался за призраком, а не за драконами, их–то он и должен был изничтожить.
А затем Жоан Смельчак улегся под деревом и задремал, а бедняга Росинант снова принялся возить дрова, напрягая все силы своего героического костяка.
Глава 10
ТРИ НЕДОСТОЙНЫХ ТРИУМФАТОРА
Жоан Смельчак проснулся поздно, когда солнце уже клонилось к закату, и с изумлением обнаружил, что лежит на дне довольно глубокого сухого колодца. Попал туда рыцарь Долой Меч в часы сна, и так он притерпелся к своим бедам, что, кое–как примостившись на дне, решил спокойно выждать дальнейших событий. Он отлично понимал, что любой маг–бездельник, маг Бог Его Знает Кто, может учинить ему пакость, и тогда прощай родная деревенька Поплачь, А Затем Проглоти Свои Слезы.
— Ну что ж! Здесь на дне, даже теплее, — заключил он, следуя своему правилу борьбы за счастье, а оно заключалось в том, чтобы принимать удары судьбы с таким видом, будто ты их сам вызвал. И, пытаясь вырваться из дремоты в царство надежды, он предался таким размышлениям: «Любопытно, как же меня отсюда извлекут. Возможно, через туннель, который внезапно соединит эту дыру с корнями ближайшего каштана? Или меня унесет в клюве горный орел?.. А! Знаю! Скорее всего, дно колодца начнет потихоньку подниматься, как кабина лифта… Одним словом, поживем— увидим».
Пока он предавался этим размышлениям, ему послышалось сквозь дрему, будто чей–то хриплый голос произнес его имя. Он поднял голову и увидел высоко вверху три головы.
