Юстейн Гордер - Мир Софии
— Как ты меня напугал! — выдохнула София.
— Мы бы ничего не заметили, даже если бы проехали сквозь стальную стену.
— Значит, мы лишь бесплотные духи по сравнению с окружающим.
— Нет, ты все перевернула с ног на голову. Это окружающее по сравнению с нами — призрачная воздушная сказка.
— Объясни подробней.
— Слушай внимательно. Принято считать, будто дух эфемернее пара. На самом деле все наоборот: дух тверже льда.
— Никогда бы не подумала.
— Расскажу тебе одну историю. Жил-был человек, который не верил в ангелов. Но вот однажды в лесу, где он работал, ему явился ангел.
— И что?
— Какое-то время они шли рядом. Наконец человек обернулся к ангелу и говорит: «Да, теперь я признаю, что ангелы существуют. Но вы все же существуете не по-настоящему, как мы». «Что ты имеешь в виду?» — спросил ангел. И человек ответил: «Когда нам встретился большой валун, мне пришлось обойти его кругом, а ты проскользнул сквозь него. Когда тропинку перегородило бревно, я подлез под него, а ты опять прошел как ни в чем не бывало». Ангел изумился такой наивности. «Вспомни, как мы шли через болото, — сказал он. — Разве там мы обходили туман? Мы шли напрямик, потому что состоим из вещества, которое тверже тумана».
— А-а-а…
— Так же и с нами, София. Дух может проникать сквозь стальные двери, а его самого не сокрушит ни танк, ни бомбардировщик.
— Странно.
— Всего час назад мы выехали из Майорстуа, а скоро уже Рисёр. Пожалуй, я бы не отказался от кофе.
Когда они добрались до Фиане, по левую руку им попалось придорожное кафе под названием «Cinderella»[60]. Альберто свернул туда и поставил машину посреди лужайки.
В кафе София попыталась взять себе бутылку кока-колы, но безуспешно: бутылка точно приклеилась к холодильному прилавку. Тогда Альберто попробовал налить кофе в бумажный стаканчик, который он обнаружил в машине. Нужно было всего лишь опустить рычажок автомата, но, как Альберто ни старался, рычажок не сдвинулся с места.
Разозленный Альберто бросил клич о помощи. Когда никто из посетителей не отозвался, он заорал, да так громко, что София заткнула уши:
— Я хочу кофе!
Весь гнев мгновенно сошел с него, и Альберто схватился за живот от смеха.
— Они же не слышат нас. Значит, нам не дано даже пользоваться их забегаловками.
Альберто с Софией собрались уходить, как вдруг от одного из столиков к ним направилась пожилая женщина в белом платке, ярко-красной юбке и вязаной кофте холодного голубого цвета. И одежда, и сама женщина выделялись на фоне кафе своей отчетливостью.
— А ты горазд кричать, сынок, — проговорила женщина, подойдя к Альберто.
— Виноват.
— Ты, кажется, сказал, что хочешь кофе?
— Да, но…
— У нас тут неподалеку свое заведение.
Следом за женщиной они вышли из кафе и по начинавшейся рядом тропке двинулись в сторону от шоссе.
— Вы, похоже, недавно в этих краях? — спросила по дороге женщина.
— Честно признаться, да, — ответил Альберто.
— Что ж, добро пожаловать в вечность, дети мои.
— А ты тут давно?
— Я из сказки братьев Гримм, а ей, почитай, скоро двести лет. Сами-то откуда будете родом?
— Мы из книги по философии. Я учитель философии, а София — моя ученица.
— Ну и ну… Это что-то новое.
Вскоре они добрались до большой лесной поляны с симпатичными коричневыми домиками. На свободном пространстве между ними горел большой костер, у которого толпилось множество фигур в разноцветных костюмах. Часть из них София узнала. Тут были Белоснежка и несколько гномов, Свинопас и Шерлок Холмс, Питер Пэн и Пеппи Длинный чулок, Красная Шапочка и Золушка. Вокруг огромного костра мельтешили и другие знакомые, только не имевшие собственных имен: эльфы и домовые, фавны и ведьмы, черти и ангелы. София даже углядела самого настоящего тролля.
— Ой, что тут творится! — воскликнул Альберто.
— На то и солнцеворот, — отвечала старуха. — Такого сборища у нас не было с Вальпургиевой ночи[61], которую мы отмечали в Германии. Я тут, собственно, в гостях, с ответным визитом. Ты, кажется, хотел кофе?
— Да, пожалуйста.
Только теперь София заметила, что все домики построены из пряников и тянучек и покрыты сахарной глазурью. Кое-кто угощался, отламывая кусочки прямо от домов. Но кругом ходила пекарка и тут же поправляла все изъяны. София тоже отломила себе кусочек крыши: оказалось, она в жизни не пробовала ничего вкуснее.
Женщина вернулась с чашкой кофе.
— Большое спасибо, — сказал Альберто.
— А чем гости расплатятся за кофе?
— Разве у вас платят?
— Обычно мы в виде платы рассказываем историю. За кофе сойдет и коротенькая.
— Мы могли бы рассказать совершенно удивительную историю про человечество, — отозвался Альберто. — Но беда в том, что у нас очень плохо со временем. Можно мы приедем и заплатим в другой раз?
— Конечно. А почему у вас так плохо со временем?
Альберто объяснил, в чем дело, и женщина на прощанье сказала:
— Приятно было познакомиться с новенькими. Только вам все равно придется отрезать пуповину, связывающую вас с телесным миром. Мы тут живем независимо от его плоти и крови. Не случайно нас зовут «племенем невидимок».
Вскоре Альберто с Софией вышли назад, к кафе и красному спортивному автомобилю, на который взволнованная мамаша помогала в эту минуту пописать своему маленькому сыну.
Основательно укоротив путь, они по горам, по долам вскоре добрались до Лиллесанна.
Самолет рейса СК-876 из Копенгагена приземлился в Хьевике точно по расписанию, в 21.35. Еще в Каструпе, пока самолет выруливал на взлетную дорожку, майор вскрыл конверт, найденный им у стойки регистрации. В записке говорилось:
Майору Нагу, когда он будет отдавать посадочный талон в Каструпе в канун Иванова дня, 1990 г.
Дорогой папа! Может быть, ты думал, что я появлюсь в Копенгагене, но я слежу за твоими перемещениями более тонким способом. Я вижу тебя везде, папа. Кстати, мне удалось разыскать семью цыган, которая много лет назад продала прабабушке волшебное зеркало в бронзовой раме. Еще я завела себе магический кристалл. В нем я вижу, что ты только что сел в самолетное кресло, а потому напоминаю, чтобы ты застегнул привязной ремень и не опускал спинку кресла, пока не погаснет надпись «Fastentheseat-belts». Как только самолет наберет высоту, можешь откинуть спинку и отдохнуть. Тебе надо набраться сил к возвращению домой. Погода у нас в Лиллесанне прекрасная, хотя температура на несколько градусов ниже, чем в Ливане. Желаю тебе приятного полета.
