Борис Минаев - Психолог, или ошибка доктора Левина
– Да. Все хорошо, – сказал он. – Когда ты приехала?
– Вчера, – сказала она.
– А какой сегодня день? – вдруг спросил Лева.
– Сегодня? – Лиза задумалась. – Сегодня, кстати, восьмое марта. Международный женский день.
– Лиза… Я тебя поздравляю. Я поздравляю тебя. Ну надо же. Восьмое марта.
Он смотрел на нее и не мог поверить.
И тогда она обняла его.
* * *«Привет, Father!
Сейчас я хочу написать тебе одну важную вещь, вернее, черт, две важных вещи, пап, но впервые я вынужден просить тебя сохранить их пока в тайне от мамы. Я сам скажу маме, когда будет нужно. Это честно. Ты не бойся насчет того, что наши отношения с мамой здесь как-то изменились, совсем нет. Просто я веду более самостоятельную жизнь, как бы поневоле, поскольку я живу в кампусе, а Женька уже давно отсюда съехал к своей Вере. Ну ты знаешь о Вере, останавливаться на этом не буду. Ну мулатка, он тебе о ней говорил, когда мы приезжали в марте, помнишь? На психолога учится…
Пап. Наша поездка в марте перевернула мою жизнь. Да, это звучит пафосно, но просто я все время об этом думаю, каждый день, каждую минуту, и мне нужно с тобой поделиться. Мама сказала, что ты опять работаешь, чувствуешь себя совсем иначе, чем тогда весной, и я решился.
Пап! Я хочу вернуться! Да, конечно, я должен закончить образование и все такое, но жить здесь я точно не хочу! Когда я побывал в Москве, я понял, что этот город меня жутко манит, прямо тащит к себе. Я скучаю по московскому воздуху, по московским домам, по футболу, по московским собакам, короче, вот так.
Пап! Я не знаю, как это согласуется с твоими планами. С Женькиными планами это точно не согласуется, потому что он ни за что не хочет возвращаться, у него здесь виды на будущее, у него здесь любовь и все такое… Это, конечно, ужасно осложнит мамину жизнь, поэтому я и не хочу ей ничего пока говорить.
Father! Я бы очень хотел жить с тобой в одном городе, если честно. Но ты, конечно, должен все сам решить, несмотря на эту мою ситуацию, потому что я знаю, вы с мамой вроде о чем-то договорились, по крайней мере, мне так показалось, хоть я и боюсь спрашивать. (Прости, что лезу в ваши дела, но мне кажется, она будет счастлива, если ты приедешь.) Дело еще в том, что мое решение связано с одним человеком. Ее зовут Таня, она учится в РГГУ. В конце лета я обязательно буду в Москве, и… В общем, пап, конечно, многое зависит и от нее. Но я бы очень хотел жить с тобой в Москве, зная, что у меня есть она. Понимаешь?
Но пишу я тебе не только для того, чтобы сообщить все эти новости. У меня есть к тебе громадная просьба, связанная с Таней. Очень большая. Если ты опять практикуешь, то я тебя настоятельно прошу – свяжись с ней, напиши просто какое-нибудь письмо, встреться и поговори. У нее там какая-то жуткая проблема, связанная с отцом. Он с ними не живет, а мать не хочет, чтобы она с ним встречалась. Это раз. И потом, он вообще ведет себя немного странно. Короче, он торгует там какими-то биодобавками, требует, чтоб она похудела, и она очень страдает из-за этого. Глупость, да? Вот ее адрес: [email protected] ‹mailto: [email protected]›. Пап, прости, что вывалил все это на тебя, но мне очень важно знать, что ты можешь ей хоть как-то помочь, если не помочь, то хотя бы поговорить, чтобы она знала, что я не где-то далеко, а я – через тебя – рядом, что она не одна. Ладно?
Когда приеду, пойдем на футбол, ok?
Твой Рыжий.
Или – твой сын Гриша (Рыжим меня здесь уже никто, кроме мамы, не зовет)».
«Здравствуй, Лева!
Наверное, ты сильно удивишься, когда получишь это письмо (очень надеюсь, что твой mail работает). Я встретилась в отпуске с одним человеком, женщиной, и хотела бы тебя с ней познакомить, так сказать, путем взаимной переписки. Она живет в Москве, одна воспитывает шестилетнего сына, и мне показалось что ей очень нужна твоя помощь. Симпатичная, кстати, 34 года. Но это к делу не относится, просто у нее оказалась такая же проблема, как у меня, и мы на этой почве очень сблизились. Я хочу вас познакомить, если ты не возражаешь, а пока посылаю тебе в приложении ее письмо. Я знаю, что ты опять практикуешь, поэтому очень надеюсь, что ты ей ответишь или даже позвонишь. Кстати, я была в полном шоке, когда узнала, что Лиза приезжала и не забрала тебя к себе в Штаты. Прости, что лезу не в свое дело, конечно, но я считаю, что ты категорически не способен жить один. Если вопрос в тебе, решай его, пожалуйста, побыстрее. В Америке полно таких же прибабахнутых русских мамаш с детьми, поверь. Все твои таланты будут востребованы в полной мере. Ну или ее к себе выписывай. Но так дальше жить нельзя, это я тебе говорю со свойственной мне прямотой. Не сердись. Я, конечно, скучаю по твоим бесплатным консультациям. Но главное – что ты здоров. Для меня это самое главное. Пока. Письмо в приложении. Марина».
«Здравствуйте, уважаемый Лев Симонович!
Меня зовут Александра, Саша, я живу и работаю в Москве, менеджером в одной фирме. У меня есть сын, Витя, шесть лет, который страдает заиканием с трех лет. Мне кажется, это очень сильная форма логоневроза. Мы обращались к одному логопеду, частному, потому что в поликлинике теперь очень трудно стало найти стоящего специалиста. Он сказал, что будет заниматься. И что надежда на выздоровление есть. Честно говоря, меня очень мучает эта проблема, потому что я понимаю, что в нынешнем очень жестком и даже жестоком мире такие дети будут испытывать постоянные трудности и психические перегрузки. Мы в Юрмале встретились с Мариной и с Мишей, и она рассказала мне о вас. Кстати, Миша, как Марина говорит, стал гораздо лучше. Да, он о вас тоже мне много говорил, кстати, и тоже собирается вам написать. Если вы не против. Миша, конечно, заикается, но у него нет такой скованности и болезненной робости, как у моего сына. Марина мне объяснила, что, параллельно с лечением, надо выяснить, нет ли у Вити сопутствующего невроза, страха и так далее, иначе лечение может дать плохой результат, и посоветовала обратиться к вам. Она говорила о вас как о превосходном специалисте и очень хорошем человеке. Правда-правда. Мне даже показалось, что она питает к вам какое-то чувство, но я, конечно, могу ошибаться. Если вы не против, я бы встретилась или хотя бы сначала в письмах подробно описала нашу ситуацию. Лев Симонович, Марина мне рассказала, сколько вы берете за консультацию, но это, видимо, какие-то устаревшие цифры. Напишите, пожалуйста, сколько это стоит, как часто нужно встречаться и где. Или позвоните по этому телефону… – 11-43. С уважением, Саша, мать Вити».
«Дорогой Лева!
Хочу снова и снова вернуться (вернее, вернуть тебя) все к той же теме – какой говенный и мудацкий совет ты мне дал насчет лета. Конечно! Никто! Не против! Чтобы Дашка с Петькой во время отпуска, каникул, да в любое время ездили, ходили, гуляли, плавали, летали, хоть на Луну! Но как можно без согласия отца крестить ребенка, объясни мне, пожалуйста? Если бы я знал, что поездка на теплоходе обернется вот этим, – я бы немедленно порвал все отношения и с ней, и с тобой. Если ты знал об этом заранее, извини, это скотство. Как можно поставить меня перед фактом в таком деле? Что я теперь должен говорить сыну? Что я атеист? Нет, для меня слово Бог такое же важное, как для всех вас. Между прочим. Но я не хожу в церковь, я не считаю, что мой сын должен быть крещен, я не хочу иметь с этим дело, понимаешь или нет? Как мне теперь быть? А если я мечтал, чтобы он стал буддистом, например? Меня кто-то спросил об этом, а?
