Леонид Габышев - Одлян, или Воздух свободы: Сочинения
Коля отломил немного колбасы.
— Держи конфет, — протянул Сергей горсть шоколадных.
Он взял одну.
— Пройдемся по комнатам.
Купив на вокзале билет до первой станции, зашел в вагон, залез на третью полку и проспал до Москвы.
Солнце во всю светило, и он, проснувшись, не услышал говора. Спрыгнув с полки, увидел: вагон пустой. Поезд тронулся. Схватил туфли и выскочил в носках на полупустой перрон.
К вечеру, зайцем, добрался до Брянска и отыскал дом — в нем жили старики-родители его кента по зоне. Но дом не походил на жилой: окна забиты крест накрест необструганными досками, и поперек калитки вековое толстенное бревно.
Зашел к соседям. Навстречу старенькая женщина.
— Добрый вечер, бабуля.
— Добрый, добрый. Чей будешь, чтой-то не узнаю?
— К соседям вашим, Шуликиным, в гости заехал, а у них все забито.
— Кто им будешь?
Коля медлил с ответом. «Говорить — не говорить? А-а, скажу».
— С ихним сыном вместе сидел. Заехал попроведать стариков.
— А-а-а, — протянула бабуля, — померли, померли они один за другим. Как пришла весть, что Ефим покончил с собой, так вскорости тоже ушли.
— Когда, когда Ефим покончил с собой?
— Около года.
— Что он сделал с собой?
— Вены перерезал и истек кровью. Его в ЛЕДЯННИК посадили, ну и он…
Насшибав у пассажиров пятаков, поехал в Орел. «Через Липецк, — думал он, — доберусь быстрее».
Больше суток на перекладных, и Петров измученный, но радостный, — за сто с небольшим рублей исколесил пол-России, — прибыл в Волгоград.
11
Дня через три зарисовка о поездке в Константиново была готова, и Коля остановился перед дверью с надписью «Редакция». Перешагнуть порог — страшно. Легче было шесть лет назад обчистить чужую квартиру. За свою жизнь он не разговаривал ни с одним журналистом, и даже не знал, есть ли разница между корреспондентом и журналистом. В здании бывал десятки раз, то двери ремонтируя, то замки врезая, а вот в редакцию не заходил. Ох, эта дверь — он всегда смотрел на нее с трепетом. За ней умные, свободно владеющие словом, и пишущие все, о чем захотят, люди. Коля думал: редактор в центре города в просторном, шикарном, как у начальников лагерей, кабинете. А здесь один или два корреспондента принимают работяг, и если не могут решить ершистый вопрос, посылают бедолагу к редактору.
Стой не стой, а заходить надо, и он, не постучав, отворил дверь в маленькую прихожую. Переведя дыхание, отворил вторую и с трепетом вошел в небольшой кабинет. За канцелярским столом сидела лет тридцати полненькая черноволосая женщина. На столе портативная пишущая машинка «Москва», точно такая же, какую он шесть лет назад спер из школы.
— Здравствуйте, — он оглядывал женщину в ярком ситцевом платье.
— Добрый день.
— Мне бы редактора увидеть, — он глядел в раскосые глаза женщины.
— Редактор я.
Женщина неказистая и на редактора не походила.
— Я вот по какому вопросу. Я только что приехал из отпуска, побывал в Москве, на родине Есенина в Константиново и написал статью. Можно ее опубликовать?
— Она у вас с собой?
— С собой, — он достал из-за пазухи ученическую тетрадь.
Редактор, прочитав, сказала:
— Неплохо. Я опубликую. Меня зовут Галина Ивановна. Позвоните через неделю.
Всю неделю только и думал о зарисовке. Уж так ему хотелось увидеть свой материал и свою фамилию в газете.
Через семь дней позвонил.
— В следующем номере ваша зарисовка будет опубликована, — услыхал он голос Галины Ивановны.
«Неужели правда? Год как из тюрьмы, и в газете статья за моей подписью. Здорово!»
На следующей неделе позвонил Галине Ивановне.
— Приходите, ваша зарисовка опубликована.
Помчался в редакцию, хотя надо было в отделе кадров вставлять стекло.
Вспотевший, переступил порог, и Галина Ивановна протянула свежий номер газеты.
— Сегодня день рождения Маяковского. Но вместо материала о Маяковском я поставила ваш.
— Галина Ивановна, — радостно сказал он, — сегодня и мой день рождения!
— Поздравляю!.. Нам нужны материалы рабочих корреспондентов. Будете сотрудничать с нами?
— Конечно! Можно больше взять газет?
Написал письмо Екатерине Александровне Есениной, вырезал зарисовку из газеты, вот только под фамилией стояла подпись «столяр цеха № 26», и он отстриг профессию. Еще написал учительнице Нине Владимировне, прокурору Заводоуковского района и начальнику режима грязовецкой колонии Беспалову. В письма тоже вложил зарисовку и отстриг слово «столяр».
Собрав документы и приложив вырезку из газеты, отвез в педагогический институт. Решил поступать на отделение истории.
Петров готовился к поступлению в институт, но его направили в совхоз на уборку урожая.
— Галина Ивановна, вам нужен материал о работе заводчан на совхозных полях? — позвонил он перед отъездом.
— Нужен, очень нужен, напиши и вышли по почте.
В совхоз «Суровикинский» прибыл со второй группой нефтепереработчиков. Заводчане жили в поле в деревянных времянках.
Через день сел за очерк.
Вино и водяру здесь глушили по-черному. Пили подлую днем и ночью. Руководитель группы, женщина в годах и веселая, узнав, что Петров пишет в газету по заданию редакции, освободила его от работы. Уединялся в лесополосу и строчил.
Готовый очерк дал прочитать руководителю группы и поехал в Волгоград.
— Коля, Коля, что ты написал? Ты не работу отобразил, а отдых. О работе надо писать. Да и потом, ты на полполосы написал, а мы столько дать не можем. Все, что не относится к работе, я выброшу, — сказала Галина Ивановна.
Зашел в отдел кадров.
— В совхоз не поеду, через три дня в институте вступительные экзамены.
Но в институт Коля не прошел по конкурсу, хотя сочинение написал быстрее всех. «Ничего, — решил он, — за год подготовлюсь и на следующий поступлю».
Вышел на работу — и вновь на уборку урожая, только в другой совхоз, и он отработал месяц, глотая вино.
В областной газете прочитал объявление: «Строительный техникум объявляет набор на вечернее отделение по специальности промышленное и гражданское строительство. Вступительные экзамены с 1 ноября». Помнил — в справочнике для поступающих в высшие учебные заведения есть пункт: «Сдавшим вступительные экзамены, но не зачисленным в вуз, выдаются по их просьбе справки, дающие право участия в конкурсе при поступлении в средние специальные учебные заведения». «А что, — подумал Коля, — надо ДОСТАТЬ такую справку и отвезти в техникум вместе с документами. Авось пройду по конкурсу, и экзамены сдавать не придется. Вдруг и на следующий год не поступлю в институт. Вот только я не сдавал математику. Но поставлю в справке другой факультет».
