Ольга Юнязова - Бой песочных часов
В поисках ответа он встал и огляделся вокруг. Щедрая природа кормит его и одевает, большой сильный род создает состояние стабильности. До конца дней он будет жить в этом прекрасном раю, вместе со своим народом. И лишь одного нет в этом мире – того, что еще можно было бы захотеть. «Я хочу чего-то нового!» – ответил он и напугался, потому что понял, что для этого ему нужен другой мир. А значит, старый придется покинуть или разрушить.
На небе проявились первые звезды. Лис залюбовался одной яркой сверкающей точкой и ощутил себя маленькой отдельной сущностью, которая, имея все, при этом не имеет ничего.
Трещина
Разговор Оксаны и Рихарда прервала Маргарита. Она вошла в кабинет, предварительно символично постучав по открытой двери и, глядя то на Оксану, то на Рихарда, так и не определившись, кто же из них заказчик, начала докладывать результаты осмотра.
– Дом требует серьезного ремонта, но для современных строительных технологий здесь нет ничего невозможного, если бы не одна проблема...
– Какая? – Рихард жестом предложил Маргарите сесть.
Она присела на краешек дивана.
– Трещина. Дом раскололся на две части, и одна из них медленно проваливается.
– И что? – нахмурился Рихард. – Это неисправимо?
Маргарита пожала плечами.
– Любая проблема решаема. Вопрос в целесообразности. Где гарантия, что через год провал не увеличится? Я уж не говорю о том, что здесь геопатогенная зона...
– Почему? – удивился Рихард. – Об этом надо говорить в первую очередь!
– Конечно, – кивнула Маргарита, – но таким вещам мало кто придает серьезное значение. Тем более когда дом уже построен, не сносить же его теперь.
– А с чего вы взяли, что здесь зона? – спросила Оксана.
– Мирослав чувствует эти аномалии. Да их и обычный человек легко может увидеть. Просто посмотрите на грибок: идет-идет и раз... обрывается. С чего бы? Вроде бы и сырость та же, и паркет из той же древесины.
– Может, просто не успел еще? Что-то не очень я в эти вещи верю.
Маргарита пожала плечами и смущенно улыбнулась.
– А я верю! – сказал Рихард. – Но ведь в геопатогенных местах люди начинают болеть.
– Так ведь и я о том же! – кивнула Маргарита. – Здесь нельзя жить!
– Но почему же тогда Герман Карлович исцелился? – спросила Оксана. – И почему дед Ефим не отговорил его строить дом на этом участке? Неужели он не чувствовал?
– Исцелился? – удивилась Маргарита. – Здесь?
И тут в комнату вошел Мирослав.
– Слава, ты слышал? – растерянно обратилась к нему Маргарита.
– Слышал, – кивнул Мирослав. – Странно! Его кровать стоит в самом гиблом месте. И стол этот, между прочим, тоже расположен не очень удачно. Хотя вполне ведь можно было поставить чуть левее или правее. Такое ощущение, что он специально выбирал самые воронки.
Рихард поспешно вышел из-за стола и пересел на диван.
– А может так быть, что эти зоны на него благоприятно действовали? – спросил он.
– Теоретически возможно, – пожал плечами Мирослав. – Но мне тогда даже страшно представить, что это был за человек.
– Мне тоже страшно вспоминать о нем, – ядовито ухмыльнулся Рихард, – поэтому давайте вернемся к делу. Значит, вы считаете, что дом ремонтировать не имеет смысла?
– Ну почему же? – развел руками Мирослав. – Просто я считаю своим долгом предупредить вас, что... впрочем, Рита уже все объяснила.
– А скажите, Мирослав, раз уж вы чувствуете эти ужасные зоны, а нельзя ли как-то их нейтрализовать? – спросил Рихард. – В конце концов, делают же громоотводы от молний, волнорезы от волн. Значит, и от подобных природных феноменов можно создать защиту.
– Да, – кивнул Мирослав. – Но я не возьмусь за это.
– Почему? – возмутился Рихард. – Я же чувствую, что вы знаете!
– Понимаете, – Мирослав замялся, – дело в том, что...
– Дело в том, – перебила мужа Маргарита, – что все эти попытки нейтрализовать геопатогенное излучение выглядят шарлатанством. Люди никакой разницы не ощущают. Как им доказать, что зона перестала действовать или что она вообще была? А если потом все-таки кто-то в доме заболеет, кто будет виноват?
– Я вас понял, – кивнул Рихард и задумался.
– А какова природа этого излучения? – спросила Оксана. – Ну, радиоактивность или какие-то инфразвуки?
Мирослав и Маргарита синхронно помотали головами.
– Эффект формы, – сказал Мирослав.
– Что? – не поняла Оксана. – Это что-то незнакомое.
– Почему же? – улыбнулась Маргарита. – Ты никогда не слышала, что нельзя садиться на угол стола, нельзя, чтобы нож острым концом был направлен на человека, нельзя кровать ставить под потолочной балкой и тому подобное?
– Так это приметы, – неуверенно возразила Оксана.
– А приметы ж не из пустого места рождаются.
– Но что создает этот эффект?
– По-разному бывает. В нашем случае – это разлом или трещина в скале, которая проходит под домом. Ее острые края излучают волну, которую невозможно измерить никакими приборами. По крайней мере, мы пока о них ничего не знаем.
– А рамки, которые крутятся? – спросил Рихард.
Маргарита усмехнулась:
– Если лозоход не шарлатан, то он и без рамок все чувствует. Рамки – это для публики.
– Но вы так и не ответили на вопрос: какова природа этого излучения?
Маргарита растерянно замолчала. Вместо нее ответил Мирослав:
– Скажите, когда первобытный человек видел предметы, понимал ли он, что воспринимает электромагнитные волны определенной частоты, отраженные от поверхности?
– Но, думаю, он понимал, что воспринимает это глазами. Чем ты «видишь» эти зоны?
Мирослав задумался на секунду и показал рукой на область солнечного сплетения.
– Где-то здесь, – сказал он. – И под лопатками. Какое-то щекотание и мурашки. И еще что-то, что словами не объяснить. Если бы все люди испытывали эти ощущения, они придумали бы для них общепринятые названия, а так... как я объясню? Попробуй объяснить слепому, чем синий отличается от красного.
– И все-таки, как ты думаешь, какова природа той «волны», или «поля», которое ты ощущаешь своим желудком? Должны же быть хоть какие-то версии!
– Я не уверен... но, скорее всего, это что-то сродни гравитации.
– Гравитации? – удивилась Оксана.
– Да. По дому проходит так называемая «комариная плешь». Термин я позаимствовал у Стругацких. И вообще, их «Пикник на обочине» – это описание почти всех видов геопатогенных зон, только для наглядности усиленные. В реальности все намного слабее и медленнее, но каждый раз, перешагивая через «плешь», вы получаете что-то типа массажа внутренних органов методом их частичного утяжеления. Есть еще воронки, когда вектор гравитации как бы закручивается. Это, может быть, даже полезно, если в малых количествах, но долго находиться в таком месте опасно, так как возникают непредсказуемые мутации в клетках.
