Гийом Мюссо - Здесь и сейчас
Не прошло и двух секунд, и Двуликий влетел в палату.
Увидев на столике сигареты и окурок, он рассердился:
— Свидание закончено, сэр, немедленно уходите.
5По подвесной дороге я вернулся на Манхэттен.
Мозги у меня кипели, мысли путались. Меня поразила скорость, с какой Салливан придумал план побега, но я сомневался, что смогу его осуществить. Во всяком случае, в одиночку это было практически невозможно. Я хотел взять в банкомате деньги, но карточка на этот раз не сработала. Наверное, потому, что я ею не пользовался на протяжении двух лет. Я подсчитал свои ресурсы. Негусто: оставалось семьдесят пять долларов. Хватит на билет до Бостона, но вряд ли на что-то еще. Я взглянул на часы: приближалось обеденное время.
Чуть ли не бегом я помчался на Пенсильванский вокзал и купил билет до Бостона. Взглянул на табло: экспрессы уходили каждые два часа, очередной — в 13 часов 3 минуты. Я кинулся на платформу и успел вскочить в вагон.
Всю дорогу я пытался найти выход. Меня неотступно мучил вопрос: как справиться с обрушившимся проклятием и вернуться к нормальной жизни? Понял, что никто, кроме Салливана, мне не поможет. Тогда встал второй вопрос, и очень существенный для моей совести: имею ли я право помогать больному человеку бежать из психиатрической больницы? Я не знаю диагноза, не знаю его состояния. В том, что он способен на агрессию, я уже убедился. Агрессия может обрушиться на кого угодно, жертвами окажутся ни в чем не повинные люди.
Ответ на второй вопрос был однозначным: нет.
И третий вопрос: а есть ли у меня выбор?
И на этот вопрос тоже был однозначный ответ.
6Бостон Саус Стейшн
16 часов 40 минут
Выскочив из вагона, я помчался как подорванный в деловой квартал. Времени у меня было в обрез: ни один банк после пяти не работал.
Отделение моего банка находилось на первом этаже современного здания неподалеку от Фанел-холла. Подбежав, я уткнулся в стеклянную дверь, которую только что запер охранник. Я забарабанил по двери, охранник обернулся и мрачно взглянул на меня. Я пальцем постучал по циферблату своих часов и показал: 16.59. Он отрицательно покачал головой и насмешливо мотнул подбородком в сторону настенных часов в холле: 17.01.
Я тяжело вздохнул и еще разок яростно пнул дверь. Разозлившийся охранник собрался было покинуть свой пост, но проявил осторожность и вызвал ответственное лицо. Вот это удача! Передо мной появился Питер Ланг, банкир, который занимался счетами и сбережениями всей нашей семьи. Он узнал меня и сам открыл передо мной дверь.
— Артур! Давненько мы вас не видели!
— Путешествовал по Европе, — соврал я. — Понимаю, что явился поздновато, но мне необходима ваша помощь.
— Входите, прошу вас.
Я поблагодарил, не строя никаких иллюзий, медовым тоном и уступчивостью Ланга я был обязан отцу, чьи денежки лежали у банкира. Я проследовал за Лангом в его кабинет, объяснил, что у меня дезактивировалась карточка, и попросил сообщить, как обстоят дела с моими финансами. Он сел за компьютер и стал нажимать на клавиши, выясняя обстановку. Во время моего двухлетнего «отсутствия» снятие денежных средств с моего счета не прекращалось. Квартплата, страховка и плата за учебу снимались каждый месяц с четкостью метронома. Поскольку больница перестала платить мне зарплату, банк делал выплаты с моего особого счета, залез, так сказать, в мой чулок. Мама незадолго до смерти положила на мое имя небольшую сумму в пятьдесят тысяч долларов, теперь от нее осталось девять.
— Я хотел бы их забрать, — сказал я.
— Это возможно, — скривился Ланг. — Вы вернетесь завтра и получите деньги, но оставите на счету не меньше тысячи.
Я настаивал. Объяснял, что должен уехать из Бостона сегодня же вечером, что крайне нуждаюсь в этих деньгах, что они были оставлены мне мамой. Я не рассчитывал, что растрогаю его, но он меня все-таки выслушал и постарался выполнить мою просьбу. Полчаса спустя он вручил мне восемь тысяч долларов наличными. Прощаясь, этот болван выразил мне свои соболезнования, словно мама умерла на прошлой неделе.
Я скорчил скорбную мину и ушел, не потребовав остатка, взял такси и поехал в Саус Дорчестер.
7В Массачусетской главной больнице практиканты аварийно-спасательной медицины три раза в месяц обязаны были принимать участие в особом мероприятии. Медицинский автобус отправлялся в самые нищие кварталы Бостона для того, чтобы все слои населения могли воспользоваться бесплатной медицинской помощью. Теоретически идея была хорошая, но на практике зачастую оборачивалась кошмаром. На протяжении всех тех месяцев, что я принимал участие в рейдах, в наш автобус летели камни. Местные бандиты видели в нас помеху своему бизнесу. На нас нападали, нас разворачивали, нас грабили. Дело кончилось тем, что медработники обратились в профсоюз, желая воспользоваться своим правом на устранение от подобных мероприятий. Но муниципалитет дорожил своим проектом и продолжал продвигать его с помощью волонтеров. Мне не раз приходилось самому сидеть за рулем автобуса и потом ставить его в похожий на барак гараж, расположенный за чертой города.
Об этих временах, таких далеких и таких близких, я и вспоминал, явившись в «Фицпатрик Авто Репер», самую крупную мастерскую нашего города, обслуживающую траурные лимузины, школьные автобусы и машины «Скорой помощи».
В просторном цехе воняло бензином, маслом и резиной. Стоило мне сделать шаг вперед, как ко мне подскочил белый бультерьер и оглушительно залаял.
Я всегда боялся собак. Испугался и этой, и она это мгновенно почувствовала. Я старался не обращать на нее внимания и обратился прямо к начальнику:
— Привет, Дэни!
— Привет, парень, давно не виделись! Зори не бойся, она хорошая девчонка, ты же знаешь!
Гора высотой в метр девяносто, втиснутая в комбинезон и засаленную куртку, Дэни Фицпатрик был на первый взгляд куда страшнее своей собаки. За спиной его все называли Джабба Хатт,[15] но ни у кого не хватило бы смелости назвать его так в лицо.
— Конрад прислал меня за машиной «Скорой помощи», нужна сегодня вечером, — небрежно сообщил я, словно мы расстались только вчера.
— С чего это? Я не получал от него заказов.
— Он тебе отправит заказ по факсу, — тут же отреагировал я. — Сам знаешь, все решается в последнюю минуту. В эту ночь поедем в социальные центры Матапана и Роксбери. Может, придется перевозить одного или двух пациентов, но хотелось бы машинку полегче. Есть у тебя в загашнике какая-нибудь небольшая санитарная машина?
