Андрей Диченко - Аномалии.INFERNO
— Я встретил вас, любовь еще быть может… — произносил другой падший гнусавым голосом в медленном темпе, заломав руки балерине и вылизывая языком ее шею, покрытую нежной белесой кожей. Она тем временем кричала и пыталась хоть как-то освободиться из объятий нежданного некролюбовника. Затем падший резко зубами впился в Танино плечо, отчего та пронзительно взвыла, обратив наконец-то на себя внимание Сергея. Тот поднял голову и как только увидел, что вокруг происходит, резким движением схватил поручень и со всей силы воткнул в грудь лежащего под ним падшего. Всхлипнув в предсмертной агонии и обрызгав плеснувшей кровью изо рта лицо Сергея, падший замер с поднятыми вверх руками. Сергей в этот момент быстро вскочил на ноги и, схватив грызущего Татьяну зверя за плечи, откинул его на несколько метров вдаль. Поезд резко тронулся. Сергей, еле устоявший на ногах, подбежал к монстру, и хотел было запрыгнуть ему прямо на голову, в то время как ворона, до этого момента не предпринимавшая никаких действий, налетела на Сергея, пытаясь сильным и острым клювом выклевать ему глаз. Сергей сорвал берет и закрыл им лицо, отвернув голову вправо. Затем поезд опять тряхнуло, и спецназовец с грохотом оказался на полу. Сдвинув на свой страх и риск берет, он увидел, как на него прямым курсом летит ворона, и еще одна секунда — и не будет больше зоркого и так необходимого ему глаза. Он сумел резким движением подставить руку, в которую ворона прямиком вписалась, а второй рукой крепко схватить хищницу за крыло, поломав его. Как птица не сопротивлялась, но итогом всего этого оказалась потеря нескольких чернеющих перьев и свернутая свободной рукой Сергея голова. Отбросив мертвую ворону, боец резко вскочил на ноги. Всего в нескольких шагах от него стоял падший и поглаживал свои грязные кучерявые бакенбарды. Как и в случае с Татьяной, это порождение адского мира в человечьем обличии говорило понятным Сергею языком:
— Бесконечны, безобразны, в мутной месяца игре, закружились бесы разные, будто листья в ноябре…[3] — произнес падший и нагло ухмыльнулся, обнажая ряд гнилых чернеющих зубов. Сергей резко повернулся и глянул на плачущую балерину, которая ладонью прикрыла окровавленное плечо. Затем он вновь посмотрел на падшего и произнес злобно в ответ:
— Да ты кто такой? — и сжал кулаки.
— Сергей Александрович Дантесов… — ответил падший низким сорванным голосом. После этого он, как неопытный школьник на уроке физкультуры, неуклюже прыгнул на Сергея, вытянув руки вперед. Сергей, на миг обрадовавшийся такому ходу событий, успел схватить руку падшего и заломать ее. После он резко двинулся вместе с падшим к окну, через которое Дантесов и полетел спустя несколько мгновений в бесконечную пропасть между станциями. Расправившись с последним, боец, оперевшись на тонкую стену вагона, присел на пол, поднял свой берет и вытер пот с лица. Сейчас к нему пришла в голову мысль, что он находится на первом своем боевом задании и не зря товарищ прапорщик драл его в учебке.
Затем, посмотрев на раненую Татьяну, он подошел к ней и силой убрал ее руку с покусанного плеча. Татьяна вскрикнула, и он увидел, как из раны сочиться кровь. Устремив взгляд на длинное платье, в которое балерина была облачена, боец подхватил его подол и оторвал довольно большой кусок ткани. Не обращая внимания на стоны Татьяны, он поднял ее руку и принялся туго перевязывать плечо, чтобы остановить, наконец, кровотечение.
Сделав это, он молча поднял падшего, лежащего с поручнем в груди, и выкинул зловещее тело в окно. Туда же полетел и труп порочной птицы. За время санитарной уборки Таня немного успокоилась и, разглядывая кровавые пятна на полу электрички, тихо произнесла:
— Что будет дальше?..
Сергей, словно сумасшедший, рассмеялся, и присев, рядом с Таней, произнес:
— Дальше — самое интересное… — вместо ответа Таня положила ему голову на плечо и закрыла глаза.
— Добро пожаловать в ад! — произнес Сергей и достал новенький пистолет из кобуры.
11
Потрепанное такси подъехало к пустующему переулку одного из столичных микрорайонов. Несмотря на всю унылость окружающих пейзажей, на фоне которых можно было без декораций снимать кино о революции, молодые люди, ожидающего своего транспорта, единственно возможного в ночное время суток, выглядели довольно красочно. Разодетая в модные шмотки пара уселась на заднее сиденье «волги», выкрашенной в желтый цвет.
Девушка обладала стройной, фактически модельной фигурой. Прекрасное тело милого создания было укутано в короткое красное платье, а таинственный взгляд скрывался за линзами больших темных очков. Парень же был ниже ее ростом, в белой рубашке и синих джинсах. Прохладная погода заставила их слегка продрогнуть, но теплый салон автомобиля за несколько минут отправил эти ощущения в раздел мимолетных воспоминаний.
— Ночной клуб «Атлантида», — без интонации, словно самому себе, произнес парень, и машина, не заглушая двигатель, тронулась.
Пара ехала молча. Таксист, пожилой мужчина в кепке, изредка поглядывал на сидящих сзади пассажиров, которые даже не выказывали друг другу каких-либо знаков внимания и создавали впечатление немногословных людей, что уловил водитель, а поэтому просто молча вел машину.
Автомобиль ехал по широким минским проспектам, минуя вывески закрытых ночью магазинов и силуэты редких прохожих. Несмотря на столичный статус, Минск не отличался бурной ночной жизнью. Исключение составляли лишь редкие бары и ночные клубы, где кучковалась бессонная молодежь в поисках кайфа и приключений.
Шум двигателя перебивался примитивной музыкой, господствующей на радиостанциях. Через считанные минуты таксист остановился возле входа в подвальное помещение, расположенное в гуще одного из центральных кварталов. Внешними отличиями от спокойных и уютных двориков обычных жилых домов служило скопление машин-такси и покуривающих на свежем воздухе посетителей. Стоявшие возле входа люди обернулись, чтобы посмотреть на вновь прибывших в столь поздний час гостей, а потом обратно погружались в свои незамысловатые беседы.
Парень с девушкой вышли из машины, рассчитавшись с таксистом.
Она поправила платье, он — ремень на джинсах. Можно было заходить.
Оплатив вход, они успешно миновали фейсконтроль и оказались внутри накуренного помещения, где эхом отражалась играющая на фоне музыка.
— Милена, постой… — молодой человек взял девушку за плечо. Она обернулась и, не снимая очков, спросила:
— Что ты хочешь? — весь ее вид ясно давал понять, что сейчас она не была расположена к разговору.
— Ничего, — после этих слов парень направился на танцпол. Милена же присела у барной стойки, заказав коктейль, состоящий из водки, сока и еще чего-то экзотического.
На танцполе не было ничего лишнего, за исключением желтых кресел, стоявших позади, ближе к правому углу. Несмотря на гущу людей, вероятно, многие из которых отплясывали уже несколько часов подряд, кресла по большей части были свободными. Лишь на нескольких восседали молодые люди и мужчина зрелого возраста в малиновом пиджаке и черных брюках. Ровным шагом парень подошел к одному из кресел и сел вразвалку. Нужный момент не заставил себя долго ждать: к нему подошел уже замеченный мужчина в пиджаке.
— Работаешь, малыш? — произнес он почти что криком, потому что оглушающая музыка, обязывала напрягать голосовые связки. Парень, которому это все уже порядком надоело, кивнул головой. Лысый мужчина улыбнулся и, взяв парня за руку, помог ему встать.
— Тебя как зовут, уважаемый? — крикнул он опять.
— Леня меня зовут… — ответил парень, и они вдвоем направились к выходу.
Проходя мимо бара, он увидел, как два молодых парня уже раскручивали Милену, отпаивая ее коктейльчиками и угощая дорогим общепитом.
Когда Леня смотрел на Милену, на то, как она играет наивную, доступную каждому девушку, у него кололо в сердце. В эти моменты он хотел подойти и поразбивать пустые бутылки об этих плотоядных ублюдков.
— Ну ты чего, на бабу засмотрелся что ли? — грубо произнес мужик и рассмеялся. Леня лишь посмотрел на него и ничего не ответил. Вскоре они уже вышли из клуба и уселись в салон черного джипа.
— Сколько, мой друг? — спросил мужчина, имени которого Леня не знал, да и не очень хотел этого. Несмотря на большую вероятность того, что судьбы обреченных людей, попавших в лапы борцов за исцеление виртуального человечества, могли пересечься в будущем. Происходило это в том случае, если новообращенный блудливый гражданин пополнял сокращающийся по естественным причинам корпус ИВЧ-фашистов.
— Сто пятьдесят баксов, дядя… — Несколько язвительно произнес парень. Но, судя по поведению мужика, его эта язвительность только раззадоривала.
