Альфред Кох - Ящик водки. Том 2
— То есть ты сразу решительно пошел в атаку. Внутреннее решение?
— Ну. Она долго отбивалась. Я ее полгода доставал. Она говорила — перестань, так не бывает. Может, и это меня раззадорило. А я первый раз когда женился, то тоже по глубокому внутреннему убеждению — хотя и чувствовал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но я откуда-то знал, что если не женюсь, то не прощу себе этого. Должен был выпить ту чашу до дна. Иначе б ругал себя всю оставшуюся жизнь и жалел о несделанном. Странно, что у молодого парня были такие озарения…
Ну я тебе не буду здесь подробно рассказывать про свои духовные практики, чтоб не испугать. Это немножко слишком экстремально и затратно, твое сердце немецкого бизнесмена будет кровью обливаться. Может, потом как-нибудь расскажу, при случае — в одной из следующих книг.
Вот. Почему я немедленно решил жениться? Все было очень тонко… Когда-то я увидел фотопортрет жены Гагарина, — кажется, работы Василия Пескова, — снятый в те минуты, когда Гагарин крутился на орбите и непонятно было, чем все это кончится. Она там подперла щеку рукой и смотрит перед собой. Взгляд такой глубокий, очень человеческий, столько в глазах читается… Не, ну если у девушки блядские глаза — это тоже хорошо, тоже иногда надо; но мы же тут о другом, о возвышенном, о человеческом, о душе. И вот видно было на том портрете гагаринской жены, что она думает не про бабки, не про новую «Волгу», которая положена космонавту, а про своего мужика, каково ему там. И вот я увидел его, этот взгляд, у Лидии… сразу решил жениться. Скажу тебе по секрету: я человек очень тонкой душевной организации, а мне в общении с девушками то и дело приходилось играть незатейливого провинциального хама. От этого устаешь, хочется ведь побыть собой. Так я женился на жене, с которой у меня близкие параметры. То есть я все сделал правильно. Как легко догадаться, женой своей доволен.
— Ну да, раз ты с ней пятнадцать лет живешь. Было время разобраться. В чувствах.
— Да. Но это еще не все. Дай я тебе еще расскажу смешную историю — про то, до чего ж я был в молодости принципиальный. И что жениться такому человеку, как я, очень непросто. Этот пример можно провести под названием «беличий глазик». Речь идет о диаметре. Встречались тебе такие дамы?
— Я, кроме жены, ни с кем не спал.
— А до женитьбы?
— Я достался своей жене девственником.
— А-а. Тогда тебе тем более интересно послушать рассказы взрослых ребят. Познакомился я как-то с девушкой — в перерыве между двумя браками. И у меня возникло к ней чувство. Но сперва я прошел через страшное унижение. Дело было так. Мы к ней пришли, выпили, закусили — ну, типа романтический вечер, — и она, идя в душ, этак роняет: «А ты пока посуду помой». Да ты, отвечаю, совсем охренела, что ли? Ну, говорит, как хочешь, но тогда ничего сегодня не будет. И я, признаюсь, малодушно пошел мыть эту самую посуду. Ну, как тебе?
— А что? Е…ться-то охота.
— Похоже на то. Помыл я, значит, посуду — и в койку со слезами на глазах. И там я понял, что такое значит «беличий глазик». Дальше отношения стали развиваться. Мы часто виделись и даже начали строить планы на жизнь. И вот однажды пошли мы прогуляться, перед тем как залечь в койку. Идем под ручку, весна, романтика, и она вдруг говорит: «Ты журналист, еще тебе надо вступить в партию, и тогда мы вообще заживем как люди».
— И тут у тебя все падает.
— Не то слово! Я уже почти готовый к употреблению, а она вдруг такое говорит! И я думаю — …твою мать, ну как ты могла? Это на повороте к ее дому… И я не повернул, а как шел, так и пошел дальше прямо.
— Ха-ха-ха. Сильная история — про беличий глазик.
— А отомстил я ей так тем, что тайну беличьего глазика ей не раскрыл. Она этого про себя не знала — это я выявил осторожными наводящими вопросами. Не, ну ты понимаешь? У меня чувства, а она такая меркантильная… И корыстная… Тоже мне, блядь, Дюймовочка.
— И ты с ней с тех пор не встречался?
— С ума сошел?! Конечно, нет. После этого? Был в этой истории еще момент комический, незадолго до финала. Короче, приехал я, как обычно, к ней. То-се… Рассвет забрезжил… Она подхватывается — на работу пора. Я ей — какая работа, иди сюда! Через полчаса — стук в дверь. Это муж. Какой муж? Ты ж не замужем! Да, но вот мы еще не совсем окончательно развелись, он за вещами пришел. Ломится в дверь, орет. А там в коридоре бригада маляров, которая красит подъезд, сопровождает его заявления диким хохотом. Я подхожу к окну проверить пути к отступлению. А это первый этаж, и на окнах решетки!
— Со вторым этажом стала б она с тобой, лимитчиком, е…!
— Пошел на х… На себя посмотри! Так я тогда решил тактично переждать в санузле. Чтоб не мешать беседе. Впустила она этого мужа, и он орет — ты всегда была б…! Типа сейчас убьет. Я — к двери. Но сообразил, что это не очень корректно — у бывших супругов беседа, а тут голый мужик выходит их мирить. Надо хоть срам прикрыть. Надеваю халат — и понимаю, что это тоже не очень красиво: в хозяйском халате права качать. Снимаю халат… Пока я так работал над своим имиджем, наш муж ушел, хлопнув дверью. А подруга говорит: «Вот что значит нарушать трудовую дисциплину! Сидела б на работе, давно чай бы пила, а тут все, б…. на нервах, на измене». Уж пять лет как Андропов помер, а люди все еще боялись — во как он всех построил. Я теперешней жене рассказал как-то эту историю, и она говорит: «А если б я была партийная? Ты бы что, на мне не женился?» Ну, конечно, нет! Никаких бы тогда разговоров! Она обиделась. На что? На мою принципиальность? На высокий накал моей внутренней жизни?
— А когда у тебя появилась отдельная жилплощадь?
— В 89-м.
— А как это произошло? Очень интересно.
— Сейчас расскажу. Тем более что к решению квартирного вопроса я приступил как раз в интересующем нас году. Я работал тогда в «Собеседнике» (он еще был вполне респектабельным изданием). И вот однажды мне попадается такая тема, как МЖК. Которое проводило слет на пароходе, с заходом на Соловки. И вот они меня убедили к ним записаться. К ним никто не шел! Как так, они ж квартиры давали? Никто не верил, что такое бывает. Все думали, что кинут, — отработаешь и вали, ишь, квартиру захотел. К ним шли только люди, которым было некуда отступать, которым такой высокий уровень риска казался приемлемым. Схема была такая: у предприятий было множество денег, очередь на жилье и бесплатный землеотвод — отчего б не настроить домов? Да оттого, что деньги — это был безнал, который никак не обналичивался, стройматериалов не было, и строителей не хватало. И вот этих очередников с их согласия при сохранении зарплаты гнали в дальнее Подмосковье, и они там копались в грязи, лепили кирпичи, которые шли в дело либо менялись на бетон… Плюс к этому со строителями расплачивались частью квартир, — немного похоже на сегодняшние варианты. Короче, вписали и меня в эту схему. Я все выходные работал на стройке, и отпуск тоже, а еще писал про них заметки, занимался их кабельным ТВ. Наш начальник Сергей Коротоножкин, я уже про это упоминал, построил при советской власти шесть семнадцатиэтажек таким манером — и при новом режиме еще два дома. Серьезный человек!
По делам МЖК я не раз бывал в столице этого движения — Свердловске. У них был построен целый микрорайон. Что-то типа маленькой республики. Они там делали все, что хотели, причем на законном основании. Поскольку жили там не только пролетарии, но и юристы, и менты, и кто угодно. К примеру, они устроили кабельное телевидение и крутили всякое непотребное кино.
Приходят из райкома прикрывать телестудию, а там их встречает один из жильцов и говорит: «Я председатель репертуарной комиссии при обкоме, а вы меня учить пришли! Вон отсюда!» В школе тамошней эксперименты ставили, какие хотели. Чуть района чем недовольно — тут же чиновник из облоно, который в МЖК живет, решает вопрос. Или проводится митинг в защиту Ельцина, который тогда уже начал огрызаться. «А куда милиция смотрит?» Все в порядке с милицией, там и ментов жило полно, вышли в форме, культурно наблюдают за происходящим: они ж распропагандированы уже, пожили в логове врага. Кстати, и в прессе, помню, сообщалось про «Обращение МЖК „Комсомольский“ (г. Свердловск) в Политбюро КПСС с рядом демократических требований, с критикой Е. Лигачева и поддержкой Б. Ельцина». Надо же…
Все это было дико интересно, я про это много писал. Тогда казалось, что настоящая демократия — она именно такая, как в свердловском МЖК, и скоро, когда наши победят, разумная и красивая жизнь по этому образцу будет устроена по всей России, то есть, пардон, на тот момент во всем СССР. Ну вот откуда такая наивность? А?
Кстати, в МЖК прошли боевую учебу и некоторые серьезные люди. Бурбулис там начинал политическую деятельность, его в эту республику привлекали на митинги и эфиры кабельного ТВ. У меня где-то лежит визитка, напечатанная на машинке, с реквизитами: «Бурбулис Геннадий Эдуардович, преподаватель кафедры научного коммунизма». Он потом как решил выйти с областного уровня на всесоюзный, приезжал ко мне в Москву за советами. Про расстановку политических сил в стране я ему рассказывал у себя на коммунальной кухне, где мы пили портвейн, закусывая килькой.
