Jordan Grant - Сборник "Cambiare Podentes: Invocare"
Но вскоре хихикать расхотелось, потому что ему ничего больше не оставалось, как ожидать будущего хозяина, который вот-вот явится, чтобы воспользоваться его телом. Вот именно, чтобы воспользоваться, думал он, и нагнетаемая враждебность окончательно уничтожила остатки хорошего настроения. Ведь такова действительность, верно? Снейп будет его ласкать, наслаждаясь видом, звуками, ощущениями, которые ему удастся извлечь из Гарри. Неважно, что и сам Гарри получал удовольствие. Ему не оставили выбора, вот в чем было дело.
Разумеется, строго говоря, вины Снейпа тут не было. Зельевар, так же, как и Гарри, оказался в ловушке пророчества.
«Хотя в последнее время он в ней все-таки неплохо устроился, – горько размышлял Гарри. – Ну как же, ведь Снейп – истинный слизеринец! Раз изменить условия пророчества он не в силах, то почему бы не извлечь из них максимальную выгоду? А так как достаюсь ему только я, то внезапно выясняется, что я вовсе не похож на отца – да и на уродливого карлика тоже не смахиваю!»
Гарри расхохотался, но это был смех отчаяния, а не радости. В конечном счете понять, почему Снейп объявил Гарри ни много ни мало – прекрасным, было нетрудно! Да он бы сказал то же самое о Невилле или о ком угодно, кого ему предстояло оттрахать. Ведь с точки зрения настоящего слизеринца не имело смысла страдать под гнетом пророчества, если можно расслабиться и получить удовольствие.
И, размышляй Гарри хоть чуть-чуть по-слизерински, позаимствуй он похожее отношение, то был бы избавлен от многих печалей. Но это было невозможно. Прошло семь лет с тех пор, как Сортировочная Шляпа выдвинула свое шокирующее предложение. Семь лет, в течение которых Гарри изо всех сил старался забыть неизгладимое чувство ужаса: он мог оказаться на факультете Слизерина.
Наверное, он и стал идеальным гриффиндорцем лишь для того, чтобы доказать – прежде всего самому себе – как сильно заблуждалась Шляпа.
Когда Снейп наконец появился на пороге – Гарри и не подумал притворить дверь, так как уже давно попрощался с иллюзией об уединении, – ни воды в ванне, ни тела Гарри не было заметно из-за густой пены. Но и на это Гарри было наплевать – к тому моменту он уже окончательно впал в депрессию.
До такой степени, что он недовольно зарычал, скрестил на груди руки и зажмурился. И даже не понял, вошел Снейп в ванную уже раздетым или раздевался сейчас – ему было абсолютно все равно. Юноша не собирался открывать глаза, не хотел видеть этот огромный...
Гарри оборвал себя – даже воспоминание об этом было невыносимым. Он подумал, что стоит, возможно, открыть глаза и побороть эту слабость, но так и не сделал этого, решив подождать, пока тело Снейпа скроется под водой.
Раздался всплеск, и Гарри понял, что находится под хлопьями пены не один.
Нет, легче ему не стало, зато теперь он рискнул открыть глаза.
Это было большой ошибкой.
Гарри нечасто сожалел о том, что слишком хорошо видит, но сейчас был один из таких редких моментов. Даже без очков он отлично мог рассмотреть то, что находилось у бортика ванны.
Там, со сложенными на груди руками и несколько жестким выражением лица стоял Снейп. Однако Гарри не задержался на лице мужчины. Казалось, какое-то нездоровое любопытство, словно магнит, притягивало взгляд юноши все ниже, ниже, ниже...
Миновав сухощавую, мускулистую, покрытую редкими черными, жесткими волосками грудь... мимо поджарого живота, где волоски стекались в темный ручеек, направляющий его взгляд дальше...
К густо заросшему паху, откуда свисал тот длинный, толстый член, который он отчетливо помнил... хотя так старался забыть.
Теперь член полустоял, свисая изящной аркой, но, как только на него упал взгляд Гарри, он дрогнул и чуть приподнялся, а потом еще немного. Он был действительно огромным, как у той фотомодели из порножурнала, хотя Гарри, конечно, никогда не покупал таких изданий, да не больно-то ему и хотелось! Но Рон как-то притащил экземпляр и они, шутя и беззлобно подтрунивая друг над другом, гадали, которая из моделей больше всего нравилась читательницам.
Теперь же он видел такое наяву. Интересно, каков он на ощупь? Наверное, тяжелый, упругий...
Но ему ведь не хотелось дотрагиваться до этого. Вовсе нет! Просто ему такое пришло в голову оттого, что член выглядел ненастоящим, поспешно заверил себя Гарри. Нет, он понимал, что Снейп не наводил иллюзий, но где-то в глубине души теплилось сомнение. Потому-то ему и захотелось это пощупать. В конце концов, иллюзия – это только оптический обман. Да и вообще, после всех случаев, когда Снейп ему лгал, подозрения Гарри были вполне обоснованы.
И вовсе ему не хотелось ощутить тяжесть этого члена на своей ладони.
Снейп присел на край ванны и опустил ногу в пену: по воде пошли круги, быстро достигшие груди Гарри. И юноша спохватился.
Оно и к лучшему. Не хватало еще сидеть тут и размышлять о... достоинствах Снейпа.
– Это было подло с твоей стороны – заставить меня думать, что ты уже в воде, а на самом деле, просто стоял, ожидая, когда я на тебя посмотрю!
Полностью погрузившись в воду, Снейп сел лицом к Гарри, прислонившись к стене затылком.
– Если ты имеешь в виду заклинание, уменьшающее количество воды, то уверяю тебя, использовал я его лишь для того, чтобы вода не залила пол.
Ну да, как же!
– А что случилось с папоротником с этой стороны? – каждый раз Гарри приходилось пробираться сквозь зеленые заросли, чтобы бы очутиться в ванной, которую со всех сторон ограждала ее стена из растений. Теперь их не было видно.
– Если бы ты меньше старался на меня не смотреть, то заметил бы, как я их удаляю.
– А с чего бы мне гореть желанием тебя увидеть? Но, черт подери, ты отлично постарался, чтобы я все-таки...
– Довольно, – приказал Снейп, и вода заволновалась – мужчина передвинулся и теперь уже сидел не напротив, а рядом с Гарри.
– Ну, давай, заводи свою любимую пластинку: «я-твой-хозяин-а-ты-мой-раб», – огрызнулся Гарри. – Если тебе не по вкусу, как я себя веду и что чувствую, так в чем проблема – прикажи мне заткнуться, почему бы и нет? Но позволь просветить тебя, Северус. Пока что я тебе еще не раб, но даже когда стану им, ты не можешь просто...
Гарри замолчал – не мог же он продолжать говорить с набитым ртом. А рот его внезапно оказался заполнен влажным, теплым языком; Снейп повернулся и, целуя Гарри, прикоснулся грудью к его груди.
Долгие, неспешные поцелуи продолжались целую вечность - до тех пор, пока Гарри не стало казаться, что окружающая его вода словно проникает под кожу и согревает изнутри, пока не закружилась голова и не возникло чувство, что он вот-вот потеряет сознание. И вовсе не из-за нехватки кислорода... Нос Снейпа не был таким уж большим, пусть иногда, во время их бесконечного поцелуя, и прижимался к его собственному....
