Щепа и судьба (СИ) - Софронов Вячеслав
Абзац четвертый
Смирившись с этой мыслью, достал свою двустволку и придирчиво оглядел ее. Раньше она меня не подводила. Если заряд что надо, то не припомню, чтоб хоть раз были осечки. Бабахало исправно, главное, не промахнись. Приготовил и свой охотничий нож и топор на всякий случай. Пошел глянуть уазик. Вот этот мог подвести в самый неподходящий момент. Плохой из меня механик, не следил за машиной, едет и ладно. А коль какая поломка, звал кого-то из знакомых, самому себе не особо доверяя. Старенький уже, пора ему на отдых, но выручал не раз по осеннему бездорожью. Да и в лес по разным надобностям на нем в самый раз заявиться. На то он и вездеход! Ни одна легковушка с ним даже близко в сравнение не идет.
Попробовал завести его. Мотор несколько раз чихнул, и никакого результата. Принес инструменты и начал выкручивать свечи, чаще всего становившееся причиной всех бед. Так и оказалось, обгорели после последней моей поездки, то ли масло плохое залил, то ли бензин не того разлива. Пока чистил их, проверял бензонасос, аккумулятор и другие чаще всего дающие сбой агрегаты, не заметил, как начало темнеть. С облегчением вздохнул, что мой рейс в сторону стреноженного медведя откладывается.
«Может, какой другой охотник на него наткнется, — подумал с надеждой. — А может, сам освободится? Всякое за ночь случиться может…» Тем более рева со стороны леса больше не слышал. Может, и вообще он мне почудился. Но твердо решил, завтра доеду до места, что указал Вакула. И если никого там нет, то возьму с собой палку подлиннее и захлопну смертоносные орудия человеческой жестокости. Мне в эти игры играть совсем не хотелось…
Вымотавшись за день, спал крепко, и никакие кровопролитные сны меня не посещали, чему был безмерно рад. Но проснулся все одно, как в воду опущенный. Ехать в лес страшно не хотелось… Уж очень непредсказуема встреча с хозяином леса, о котором мне приходилось слышать столько баек, что не знаешь, где правда, а где непомерные фантазии самих рассказчиков. Недаром медведь герой чуть ли не половины русских сказок. И даже политики не брезгуют украшать им свои плакаты. Медведь — это звучит гордо, если переиначить нашего горестного кисло-сладкого классика.
Утром меня разбудил надрывный лай Джоя. Обычно раньше он такого себе не позволял, а тут вдруг, ни с того ни с сего и такое служебное рвение. Похвалил пса и вышел на крыльцо. Возле забора стояла Галина, что день назад переманила к себе Деда. Нет, я был не в претензии к ней, скорее наоборот, хорошо, что он обрел угол, опять же не свой, но глаза его светились детской радостью, когда уходил от меня. Приятно знать, что ты кому-то еще нужен.
— Что случилось? — спросил ее, даже не пытаясь пригласить в дом, хорошо зная, все одно не пойдет.
— Давеча сосед мой заходил, медведь, говорит, орет в лесу… — сообщала она уже мне известную новость. Но вида не показал, а, наоборот, сделал удивленное лицо, будто мне о том ничего не известно и со всей наивностью, на какую способен, спокойно ответил:
— Так, поди, голодный, вот и орет…
— Ага, голодный он… Голодные они так не орут. В капкан попал, потому и орет благим матом. Делать чего-то надо, а то отгрызет себе лапу да и ищи его потом, — проявила она изрядную рассудительность и осведомленность в вопросе добычи дикого зверя, чего совсем от нее не ожидал.
— Пусть сосед сходит, проверит, так оно или, может, другое что…
Галина всплеснула обеими руками, словно разговаривала с пьяным или умалишенным, и запричитала:
— Вот ведь как, я к вам пришла, чтоб вы позвонили куда, вызвали подмогу, а вы глупости разные сказывать стали. Куда ж оно годно-то? — и в довершение укоризненно покачала своей большой головой, повязанной платочком в горошек с обремканными концами.
Я же сделал вид, что устыдился и согласился:
— И впрямь позвонить надо кому-то. Может, милицию для начала? Роту автоматчиков пришлют и прочешут лес. Далеко отсюда кричит или как?
— Да ну вас, — отмахнулась она обиженно, — я к вам со всей сурьезностью, а вы шутки шутите. У вас же есть машина, доехали бы, послухали, а там думайте сами, как быть…
Она явно набивалась в долю в случае моей охотничьей удачи, если засевший в капкане медведь и впрямь станет моим трофеем. Непростой народ у нас живет. С прицелом на будущее. Вот о таких как раз и говорят, любят делить шкуру неубитого медведя. Этакие умеют о себе и всей своей родне побеспокоиться, если дармовой кусок сам к ним на двор идет. Не зря она ко мне примчалась, знает, машина и ружье только у меня одного на всю деревню есть. Вакула не в счет, он в больнице, а то бы она прямиком к нему заявилась с радостным известием. А коль он медведя завалит, то нехорошо будет, коль кусочек добрый ей не завезет, ославит на всю деревню, скрягой называть станет прилюдно. Зачем ему это? Смотрящему нашему. Зубы стиснет, а угостит бабку.
— Ладно, позвоню в город, а там решим что делать, — ответил ей неопределенно, чтоб только отвязалась и не бередила и так растревоженную душу мою.
Вот ведь, думал, авось за ночь что изменится, ан нет, придется ехать в лес, иначе мне теперь покоя не дадут. Вслед за Галиной еще кто-нибудь заявится, лучше съездить, а там как Бог даст…
Галина, убедившись, что я внял ее горячим призывам, неохотно ушла, несколько раз оглянувшись в сторону моего дома, пока не скрывалась из вида. Я же перекусил на скорую руку, собрал всю необходимую амуницию и завел машину. Тут неожиданно прихромал Джой и дал понять, что он намерен ехать со мной. Решил, пусть прокатится, с ним все одно веселее, и помог забраться ему на заднее сиденье. С тем и выехал со двора и даже ворота закрывать обратно не стал, надеясь вскоре вернуться обратно.
Абзац пятый
Дорога к лесу шла вначале по полю, где местный арендатор время от времени сеял какие-то травы и частенько осенью забывал их скашивать. Вспомнились некрасовские строчки: «только не сжата полоска одна, грустную думу наводит она…» Не к месту вспомнилась, но что-то более оптимистическое на ум ни шло. Разве что опять же все того же автора: «Меж высоких хлебов затерялося небогатое наше село…» Почему только лишь видишь просторы наши непомерные, в душе одна некрасовщина всколыхивается? Мало ли кто о деревне писал, а этот со школы засел накрепко, не выковырять, вцементировались в память заученные когда-то впопыхах строки…
Проехав поле, свернул в молодой березняк, росший вдоль неглубокого овражка. За ним шла едва различимая в траве дорога к речке, а там, как объяснил Вакула, нужно взять чуть правее, искать высокую разлапистую сосну, на вершине которой устроен лабаз. Сооружал его в незапамятные времена местный охотный люд, чтоб по осени укрываться там на ночь и ждать, когда на поле, засеянное овсом, придет медведь. Возле этой самой сосны бывал не раз, потому как места там грибные, а сама сосна хороший ориентир среди березового мелколесья. Вот где-то там поблизости и стояли настороженные Вакулой капканы.
Для себя решил, что близко к медведю, если он действительно сидит пойманный в капкан, подходить не буду. Гляну издалека и вернусь обратно. Не хотелось мне, если честно, стрелять в бедолагу. Жил же как-то до этого без медвежатины, проживу и еще… Тем более, если даже и удастся уложить его из моего дробовика, все одно не знаю, как разделывать тушу, да и не справиться мне одному.
Вот с такими благими намерениями незаметно доехал до приметной сосны, остановился, заглушил двигатель. Приоткрыл дверцу, послушал. Тишина. Ни злобного рычания, ни других звуков до меня не долетало. Осмелев, вылез наружу, прихватив на всякий случай с собой заранее заряженное жаканами ружье, снял с предохранителя и медленно пошел вперед. Дверь в машине не закрыл, если Джой сумеет выбраться, то пусть чуть пробежится по лесу, авось да он чего учует. А не захочет, пусть сидит в машине, все одно на трех лапах помощник из него неважный.
Сразу за сосной была небольшая ложбинка, а потом начинался густой кустарник. Разобрать, где именно стоят капканы, было достаточно трудно, но надеялся все же увидеть хоть какие-то следы и сориентироваться по ним. С трудом продрался через кустарник, держа ружье на отлете, а то был у меня случай, зацепился спусковым крючком ружья за сучок, и оно бабахнуло прямо возле моего уха. Еще на пару сантиметров ближе к голове, и снесло бы мне дураку полчерепа. Дальше была относительно чистая поляна, в конце которой громоздились какие-то жерди и виднелась куча свежевырытой земли.
