Джоди Пиколт - Жестокие игры
Он принялся собирать документы и записи, запихивая их как попало в портфель.
— Пусть это останется на вашей совести, Гулиган! — бросил Дункан. — Надеюсь, вы не сможете спать по ночам, зная, что он разгуливает на свободе.
В отличие от беснующегося отца Джиллиан говорила спокойно и твердо:
— Вы же уверяли, что победа у нас в кармане.
Мэтт взглянул на девочку, на Амоса Дункана. Потом вспомнил заключительную речь Макфи, наличие атропина в крови Джиллиан, показания Кэтрин Марш, которая под присягой призналась, что боялась отцовского гнева.
— Ни в чем нельзя быть уверенным, — пробормотал он и пошел по проходу, направляясь домой.
Из бутылки шампанского вылетела пробка и попала прямо в навес над крыльцом дома Джордана. Пена потекла по бутылке, заливая туфли Селены и деревянные половицы под ногами.
— За торжество справедливости! — провозгласила она, разливая шампанское в одноразовые стаканчики.
— Пусть Фемида будет слепа, когда нужно! — поднял «бокал» Джордан.
Томас улыбнулся, поднимая свой.
— И глуха, и нема — когда возникнет необходимость.
Они выпили. Голова кружилась от радости победы.
— Я знал, что захочу вернуться к работе адвоката, — признался Джордан. За его спиной Томас с Селеной закатили глаза. — Конечно, без вас я ничего не смог бы добиться.
— Раз уж у тебя прилив необычайной щедрости, объясни Челси, что я не полное ничтожество.
— Проще простого, — заявила Селена. — Просто скажи, что характером ты пошел в маму.
— Томас, — Джордан обхватил сына за плечи, — мы пригласим Челси на ужин, и я ее очарую. — Он подавил смешок. — Только без грязных намеков!
Селена налила себе еще шампанского.
— Она могла бы принести выпивку с собой… или что-нибудь, что можно добавить в нашу.
— Очень смешно! — обиделся Томас.
Джордан улыбнулся.
— Может быть, я сам добуду атропин, добавлю его тебе в чай и скажу, что теперь мы связаны.
— Для этого не обязательно опаивать меня наркотиками, — с легкомысленным видом ответила Селена.
Напряженное молчание.
— Ты… — начал Джордан, пристально глядя на нее.
Селена начала медленно растягивать губы в улыбке, а потом улыбнулась во весь рот.
— Да, согласна.
Когда они обнялись, Томас незаметно проскользнул в дом. Он направился в спальню отца, сел на кровать и расстегнул молнии на наволочках. Пошарил внутри и нашел то, что искал — маленькие амулеты, которые несколько недель назад дала ему Челси. Красные мешочки, наполненные сладко пахнущими травами, и монетку, обвязанную голубой лентой с семью узелками. «Ты не можешь заставить одного человека полюбить другого, — предупредила его Челси, когда он попросил ее сделать любовный приворот. — Единственное, на что способен амулет, — это открыть человеку глаза». Томас пожал плечами: «Похоже, именно это им и нужно».
Пока отец на улице обнимался с Селеной, Томас положил амулеты назад в их подушки. Потом произнес тост за себя и допил остатки шампанского.
Чарли постучал в комнату дочери.
— Привет, — сказал он, заглядывая к ней. — Можно войти?
— С каких пор ты стал об этом спрашивать? — огрызнулась Мэг, даже не взглянув на него.
Эта озлобленная девочка, свернувшаяся калачиком на кровати, не имела ничего общего с той малышкой, которая когда-то следовала за ним повсюду, прицепив на платье значок из жестяной фольги, чтобы быть похожей на отца. Между ними повисло предательство — чудовище невероятных размеров.
— Думаю, ты слышала, что Джека Сент-Брайда освободили?
Мэг кивнула.
— Джилли совсем раздавлена.
Детектив вздохнул.
— Ее можно понять. — Он собрался с духом. — Тем не менее, если хочешь, мы можем выдвинуть против него обвинение.
Мэгги с пылающими щеками покачала головой.
— Нет, — пробормотала она.
— Мэг!
— Я знала, — взорвалась она, — я знала, что Джиллиан затеяла все это, чтобы навредить Джеку! Сначала… все казалось мне настоящим. Но теперь я уверена, что мне все привиделось!
Милое круглое лицо Мэг было обращено к отцу с надеждой, что он обо всем позаботится, как делал это всегда, когда она падала и разбивала коленку. Пластырь и поцелуй. Если бы только это могло помочь теперь, когда она выросла!
— Джилли соврала… и заставила нас обманывать… а мы согласились, потому что боялись ослушаться. И было любопытно: сможем ли мы добиться своего?
— Чего «своего»?
Мэг уставилась на свои ногти.
— Наказать его. Сломать его жизнь. Заставить уехать из Сейлем-Фоллз. Джиллиан хотела ему отомстить — не за то, что он сделал, а за то, чего не сделал.
«Она знала, что Джиллиан врет? И ничего не сказала?»
— Почему ты не пришла ко мне, Мэг?
— А ты стал бы слушать, папа? Люди слышат только то, что хотят слышать.
Не ему читать нотации о лжи и моральной ответственности! В памяти, словно молния, вспыхнуло имя Эдди Пибоди.
Он коснулся руки дочери.
— Может быть, нужно с кем-то поговорить? — предложил Чарли. — С кем-то, кто умеет решать подобные проблемы, кто в этом специалист.
— Например, с психиатром?
Чарли кивнул.
— Если ты не против.
Неожиданно Мэг почувствовала себя очень маленькой.
— А ты со мной пойдешь? — прошептала она.
Чарли протянул руки, и дочь забралась к нему на колени. Он погладил ее по спине, зарылся лицом в ее волосы.
— Куда угодно, — поклялся он. — И обратно.
На одно ужасное мгновение Эдди показалось, что она его потеряла. Она бродила по дому, с ужасом думая, что ей все приснилось и Джека не освободили. Она окликала его по имени, но ответом была тишина.
Она нашла Джека на улице на детской площадке Хло. Она босиком пробежала по лужайке и опустилась на качели рядом с ним.
— Хочешь, подтолкну? — спросила она.
Он мягко улыбнулся.
— Нет, спасибо. Я сам, когда буду готов.
Он опустил руку, которой сжимал цепь, и переплел свои пальцы с пальцами Эдди. Так они и сидели в летней тишине, которую нарушало только стрекотание кузнечиков, и смотрели, как обжигающий ветер, словно обезьяна, прыгает по веткам деревьев.
— И каково оно? — негромко спросила Эдди.
Джек поднес руку к груди.
— Как будто весь мир уместился вот здесь.
Она улыбнулась.
— Это потому что ты дома.
— Эдди, все дело в том, что я не дома, — ответил он. — Я не могу остаться.
— Конечно, можешь.
— Я имею в виду, что не могу остаться в Сейлем-Фоллз, Эдди. Я тут никому не нужен.
— Мне нужен, — с дрожью в голосе сказала она.
