Дмитрий Правдин - Хирург возвращается
Главный врач приглашает меня сеть в глубокое кожаное кресло рядом со столом, а сам жмет красную кнопку и просит невидимую секретаршу незамедлительно пригласить к нему в кабинет начмеда Гусева.
— Как вам у нас? Или еще не поняли? Кузьмич докладывал, что вы и искупаться в море успели. Не замерзли?
— Спасибо, водичка была что надо! Сбылась мечта идиота: искупаться во всех цветных морях. В Черном плавал, в Красном нырял, в Желтом тоже, а сегодня взял последний рубеж в виде вашего Белого моря. Больше, кажется, у нас на планете морей с цветным названием нет?
— Кажется, нет, — соглашается главврач. — На самом деле у нас очень редко купаются. Холодно. Я здесь второй год, но купаться в местном море пока не доводилось — погода не баловала.
— Получается, я вам с собой привез хорошую погоду.
— Получается, что так! — расцветает в новой шикарной улыбке Михал Михалыч.
— Вообще-то мне у вас нравится! Честно сказать, приятно удивлен, что везде такой идеальный порядок. Люди приветливые, — вспоминаю я охранницу на входе, — и весьма доброжелательные! — представляю перед собой суровую секретаршу.
— Вызывали? — в дверь заглядывает крупный седой мужчина, в белоснежном халате, с дежурной улыбкой на бритом лице.
— А-а, Егор Кузьмич, проходи! Знакомься! Это тот самый хирург из Петербурга, про которого я тебе вчера рассказывал. Вот уже прибыл к нам… — Михал Михалыч чуть мнется, подбирая нужную фразу, — в командировку! Рекомендую: Дмитрий Андреевич Правдин, месяц у нас поработает, присмотрится, а если понравится, переберется к нам насовсем.
— Вы и вправду к нам на постоянку? — не переставая улыбаться, спрашивает начмед сразу после традиционного рукопожатия.
— Я ничего пока не решил, — еще шире начмеда улыбаюсь я. — Позвольте хотя бы осмотреться, понять, чем вы тут дышите, какие у вас условия работы… и все такое. Сориентируюсь на месте, а дальше видно станет.
— Да, Кузьмич, что-то ты больно расторопен. Дай хоть человеку оглядеться! — поддерживает меня главврач.
— А чего тут думать?
— Вы считаете, я к вам из Питера не от хорошей жизни приехал? — Егор Кузьмич тем временем промокает лоб свежим, в крупную красную клетку носовым платком. — Обычно все врачи из периферии в центр стремятся попасть, а я наоборот. Настораживает, не правда ли?
— Да… — Заместитель осекается, увидев, как главный врач смотрит в его сторону. — Ничего не думаю! Так просто спросил!
— Так я вам сразу все объясню, чтоб не было потом никаких разногласий. Меня привели к вам обычные меркантильные интересы. Я — купец! У меня есть товар: мой опыт и мастерство хирурга, которое я готов продать подороже. В Питере зарплаты у врачей не ахти какие, а у вас, говорят, посолидней. Михал Михалыч готов купить мой товар, так как у вас с хорошими хирургами напряженка. Я прав?
Телефон прерывает неловкую паузу, и Михал Михалыч берет трубку:
— Да, слушаю! — После чего принимается многозначительно кивать и ритмично постукивать сильными пальцами по полированной крышке стола. — Хорошо, через десять минут буду у вас.
Главврач бережно вешает трубку и весело смотрит на нас:
— Вот, братцы, срочно вызывают к главе администрации. Давайте продолжим этот разговор завтра? Кстати, у мэра станут решать вопрос о привлечении в ЦРБ специалистов. Мэрия выделяет из своих фондов три квартиры — и для хирурга тоже, Дмитрий Андреевич! Если есть желание, то на днях можно съездить и бросить взгляд!
— Отчего ж не съездить, — я выражаю крайнюю заинтересованность. — Только сегодня-то где меня разместите?
— Все для вас уже приготовлено, коллега! — Егор Кузьмич гостеприимно разводит в стороны вспотевшие руки, как бы демонстрируя размеры моих будущих апартаментов. — Пока поживете в палате-люкс в кардиологическом отделении. Там и просторно, и светло, и вид на море и лес.
— Что значит «пока»? С этого места подробнее, пожалуйста!
— Я не так выразился! — опять запинается начмед.
— Он имел в виду, что пока вы в командировке, можете жить в палате-люкс, а если пожелаете переехать к нам для постоянной работы, то сразу переберетесь в благоустроенную квартиру, — выручает главный врач заместителя.
— Хорошо, Михал Михалыч, мне это подходит. Человек я неприхотливый и ко всякого рода лишениям готов.
— Помилуй бог! — всплескивает руками Егор Кузьмич. — Какие лишения? Там и холодильник имеется, и горячая вода проведена.
— Я не об этом. Я про тяготы и невзгоды трудовых буден врача-хирурга. Между прочим, готов приступить к своим прямым обязанностям хоть сейчас.
— Ну, вот и славно! — поднимается из-за стола Михал Михалыч. — Вы пока идите с Егором Кузьмичом, познакомьтесь с заведующей хирургическим отделением, а то меня уже мэр заждался. А завтра, если что, готов обсудить возникшие вопросы.
— Спасибо!
Я первым выхожу из кабинета, дожидаюсь идущего следом Егора Кузьмича и осторожно спрашиваю:
— А что означают слова Михал Михалыча по поводу заведующей?
— А то и значит, — супится Кузьмич, — что самая настоящая заведующая! У нас хирургическим отделением руководит женщина.
— Да? А что же вы мне сразу не сказали?
— Я думал, вы в курсе! А это на что-то влияет? Вам не по нраву женщины-хирурги? — прищурившись, интересуется начмед.
— Нет, я бы выразился по-другому. Отношусь к ним с крайней настороженностью.
— Что вы этим хотите сказать?
— Как бы это поделикатней выразиться?
— Валяйте как есть, тут все свои.
— Профессия хирурга — это не просто ремесло. Это образ всей его врачебной жизни. Для того чтоб стать хорошим специалистом — нужно жить в отделении. Да, именно жить, не побоюсь этого слова. Все личные интересы надо отложить в сторону, а еще лучше — забыть их, хотя бы на время, и заниматься только одной хирургией. Я, к примеру, лет пять точно, а то и больше, прожил, в буквальном смысле, в отделении. Если ты не готов на такие жертвы, то не стоит и помышлять об этом. А женщина — прежде всего мать, и ей приходится выбирать между семьей и хирургией. Дети часто болеют, требуют к себе особенного внимания и прочее.
— То есть вы считаете, что женщина-хирург не способна стать матерью? — Егор Кузьмич с интересом смотрит на меня и вежливо пропускает в кабину лифта.
— Я этого не говорил! Любая женщина теоретически может стать матерью. Но не всякая женщина станет хорошим хирургом, если она к тому же возжелает стать хорошей матерью. По крайней мере, в экстренной хирургии, когда основной поток больных приходится на ночное и празднично-выходное время. Ты или мать, или хирург, нельзя разорваться! Выбирая долю плохой матери, хороший хирург-женщина с годами черствеет, и это может сказаться на дальнейшей работе. Так зачем идти непременно в хирургию? Есть масса других врачебных специальностей, где женщина будет себя чувствовать очень даже комфортно.
