Ирэн Роздобудько - Одолеть темноту
Наконец она справилась со спичкой, прикурила сигарету и выпустила в воздух облако мерзкого дыма.
– А пожевать что-нибудь есть? – спрашивает так же пренебрежительно, как и смотрит.
Еще бы! Он для нее «маменькин сынок», «домашнее ничтожество».
Микки с восторгом рассматривает ее ногти с черной каймой и чувствует, что жажда исследователя достигает своего апогея: ее нужно немедленно отмыть, посмотреть, что кроется под чешуей грязи.
– Здесь нет, – говорит он, а мозг его уже работает, как автомат. – Но могу предложить тебе завтрак. Я живу здесь, неподалеку. У меня отдельная квартира. Только надо сбегать за ключами.
Девочка присматривается к нему уже с бóльшим интересом.
– А деньги у тебя есть?
Микки вспоминает, что в Лелином письменном столе лежат деньги – можно немного взять. Но – немного!
– Сороковник наскребу! – отвечает он.
– Нормально, – говорит девушка. – Купим что-нибудь выпить, хорошо? Веди!
– Только одно условие, – руководит Микки, – я иду за ключом, ты ждешь здесь. – Он не хочет вести ее с собой. – А еще лучше – давай встретимся вон у того дома через полчаса.
– Обманешь, малый? – улыбается она.
– Я никогда никому не вру. Запомни. И я не малый. Мне восемнадцать, – врет Микки.
Потом он бежит к Лелиному дому. Он довольно далеко от маминой квартиры – две троллейбусные остановки. Но Микки это не пугает, не зря же он считается лучшим спринтером в школе!
Дома никого нет. Леля на работе. Микки запихивает в рюкзак чистое полотенце, бросает туда кусок хлеба, нож, консервы, запихивает в карман деньги. Потом, поразмыслив, кладет в рюкзак перчатки, мыло.
…Девочка уже ждет его там, где он велел ей быть.
Они садятся в лифт.
– А ты ничего, – говорит девочка и прижимается к нему ржавой кофточкой, под которой нет белья. – Не обманул…
От нее пахнет диким чесноком – видимо, наелась утром этой травы. Ну, ничего, нормальный запах, животный…
* * *…Юная певица с патологически широко расставленными глазами и прической трехлетнего ребенка плескалась в ванной, напевая кошачьим голоском о «простых движениях», на экране быстро менялись кадры довоенных кинолент, на которых люди разного возраста и пола выполняли эти «простые движения» – пилили дрова или помешивали чай в стакане. Девушка в ванной плескалась, выгибалась, теряла сознание, пела, глотая пену и половину бессмысленных слов.
Марта лежала на диване, время от времени щелкала пультом телевизора.
Она не знала, что ищет, – просто валяется, смотрит идиотские клипы, и в голове – пусто, что делать – непонятно. Она была не из тех, кто способен самостоятельно заполнять пустоту в душе. И не умела быть одна. Могла бы, как Пенелопа, жить ожиданием. Но, думала она, ей некого ждать.
В этом огромном городе с населением свыше семи миллионов не было ни одного человека, с которым она могла бы поговорить. Возможно, она сделала глупость, заблокировав телефон? А история затерянной в дебрях этого города женщины – это ЕЕ история? И кто-то неизвестный обращается именно к ней – только иначе: «Возвращайся ко мне, девочка. Ты не одна. Я – с тобой…»
Марта снова защелкала пультом.
…Их везут бедуины по знойной Аравийской пустыне, их переправляют в рыбацких лодках на жаркие берега Турции и Израиля, их тайно проводят через границы Нидерландов, Германии, Италии, Греции. Их покупают, продают, перепродают, пока они имеют «товарный вид». А потом они оседают в провинциальных борделях, понимая, что обратного пути нет… Для многих из них нет в прямом смысле: они навсегда остаются лежать в чужой земле – отработанный материал, как хлам, выброшенный на помойку собственной страной…
Марта с интересом смотрела на экран – там шел какой-то документальный фильм. Шумные зарубежные улицы, бары, освещенные неоновыми огнями улиц, сменялись картинками пустынь, морей, горных пейзажей.
– Сумма от продажи людей дает прибыль более чем четыре миллиона долларов ежегодно. В разных странах мира сейчас находятся сотни тысяч наших соотечественниц в возрасте от шестнадцати лет. Но точной цифры вам никто не назовет, ведь многих рабынь обнаружить не удается…
На фоне кадров из жизни других стран диктор рассказал о том, что если бы собрать всех тех, кто в последнее время пропал без вести, набралась бы огромная армия – целая страна! – бóльшую часть которой составляют женщины и дети. Потом на экране появились фотографии. Марта даже поднялась с дивана, пытаясь разглядеть каждое лицо.
Рабство! Наверное, большинство из них бежали от здешнего рабства, чтобы попасть в другое. Но рабство за деньги, еду и возможность увидеть мир, с надеждой заработать деньги и начать новую жизнь – не собственный ли это выбор этих забитых девочек? Или лучше страдать от того насилия, которое, скорее всего, испытала на себе эта бедная Зоя?
Ее мысли прервал телефонный звонок.
– Слушаю. – Марта взяла трубку, и вдруг ей показалось, что сейчас она услышит тот же голос из мобилки. Что за бред?!
Звонил ее новый знакомый, Сергей:
– Я все обдумал, – сказал он, – и кое-что вспомнил… Извините, что сразу не поверил вам. На то у меня были свои причины. Предлагаю встретиться сегодня на том же месте. Сможете быть там хотя бы через час?
– Конечно! Сейчас соберусь.
– Хорошо. Буду ждать вас в кафе в четыре. Устраивает?
Марту устраивало.
Она вскочила с дивана и начала быстро одеваться. Почему-то захотелось надеть тот новый костюм…
Через полчаса она уже сидела за тем же столиком и была несколько разочарована тем, что Сергей смотрит на нее равнодушным деловым взглядом. Хотя почему он должен делать ей комплименты? Марта вздохнула и вслушалась в то, что он говорил. Сергей рассказал, что ему удалось вспомнить: бывшая подруга познакомилась со своим женихом в салоне эксклюзивной одежды («Думаю, это был тот самый магазин, в котором вы нашли мобилку!»).
– А Зоя что-нибудь рассказывала о нем – где он работает, где живет, как его зовут?
– Нет.
– Как же так? Разве она не поинтересовалась, что он за человек? Наконец, какую фамилию она бы носила после замужества?
– Во-первых, этим не интересовался я… Просто не спрашивал. А во-вторых… Мне кажется, что ей все это было безразлично. Так бывает, когда… – он усмехнулся, – словом, «настоящий мужчина» должен быть загадочным… Он появился в ее жизни, как факт: пришел – увидел – победил! Ей этого было достаточно.
– Итак, что мы решаем? У вас есть план?
– Я бы предложил присмотреться к посетителям магазина. Вам это сделать проще. Походите туда, поболтайте с продавщицей. Возможно, она вспомнит эту ситуацию. Не каждый же день там происходит счастливое знакомство… – Он снова иронически улыбнулся. – Думаю, там не так уж много посетителей.
– Конечно, немного – магазин очень дорогой, – согласилась Марта.
– Значит, она могла запомнить пару, которая познакомилась у нее под носом. Эти девушки, по обыкновению, скучают за прилавком. А потому любое, даже незначительное событие вызывает у них интерес. Вы со мной согласны?
– Не знаю… – пожала плечами Марта. – Я не смогу ходить в магазин каждый день!
– Каждый, конечно, и не надо. А пару раз можно. Вдруг повезет? По крайней мере, вы ничего не теряете…
– Это уж точно, – вздохнула Марта, вспомнив цены на ярлыках.
– А вам, наверное, понравилась эта история? – вдруг улыбнулся он.
– Почему вы так решили? – смутилась она.
– Наверное, хотите приключений… – сказал он.
– Таких, как у вашей Зои, думаю, что нет…
– Во-первых, она давно не моя. А во-вторых, вы не можете знать, где она сейчас. Может, нашла свое счастье. А вы тут развлекаетесь, потому что скучаете…
В его словах была доля правда. Но Марту это оскорбило.
– У меня куча дел! – сказала она и, чтобы доказать это, посмотрела на часы.
– Четыре тридцать, – подсказал он.
Марта подумала: если она сейчас поднимется и уйдет отсюда первой – он станет смотреть ей вслед и, возможно, заметит, как ей идет костюм…
Но, взглянув в его странные насмешливые глаза – уголками вниз, она решила, что он бездушный бирюк, скучный и неинтересный. Неудивительно, что Зоя нашла себе лучшего.
– До свидания, – сказала она и встала со стула.
– Ну, если вы больше ничего не хотите… – с улыбкой сказал он.
Это же надо – еще строит из себя мачо: «ничего не хотите»… Какая банальность!
Она молча покачала головой и ушла.
– Я вам позвоню! – крикнул он ей вслед.
Десять лет назад
…Микки засыпает только под утро.
Рядом тихо дышит Леля. Сегодня впервые он не взял в руки прядь ее волос. И вообще отодвинулся подальше от этого дыхания, от запаха ее тела.
Его тошнит почти всю ночь, но он боится пошевелиться. Сегодня произошло самое интересное. То, о чем он мечтал давно.
За один вечер он повзрослел и почти… постарел.
Даже Леля заметила!
– Что-то с тобой не так… – сказала она, вернувшись с работы.
