Ольга Маховская - Зависть как повод для нежности
Эта мальчишеская мечта растрогала Полину. Она очень удивилась и – поверила.
И открыла:
– Заходи, генерал. Чаю выпьешь, и домой! Ладно? Я устала.
Вот вам урок: чтобы сердце женщины растаяло, расскажите ей о своей детской мечте. Тогда она сможет оценить масштаб вашей личности.А заодно и свои перспективы*.
*Комментарий психологаПсихологическая близость с мужчиной определяется возможностью регресса на инфантильную фазу развития личности. Если проще: может ли женщина спокойно чувствовать себя ребенком с тем, кто кажется ей привлекательным? Когда мужчина рассказывает ей о своем детстве, она может воспринять это как приглашение к психологической близости, доверию. Вопрос о его сексуальной агрессии снимается.
Хорошо быть женщиной с ребенком – на тебя сразу столько мужчин сваливается. Один украдет ребенка, другой начнет его искать, чтобы защитить, а потом стать генералом.
* * *Потапову сразу все понравилось. Он был счастлив, как всякий мужчина после успешной экспансии.Завоевать внимание женщины – это для салаг, а вот оккупировать женщину вместе с прилегающими территориями – это победа. Или почти победа. Минимум полдела сделано. Он радостно шарил глазами по квартире. Все простенько: старые, советские еще, обои с продольными полосами восточного орнамента, выгоревшие до серо-желтого тона, диван, продавленный посредине, стулья со старой обивкой, два стоящих подряд серванта, набитых какой-то макулатурой, книгами вразнобой. На стенах висели выбитые на меди картины, тоже с советских времен. Как в музее советского быта. Ни одного современного предмета.
– Давайте только без обыска. Неприлично разглядывать дом, в который пришли без приглашения.
– Так вы бы пригласили, сударыня.
Полина тоже смотрелась старомодно в таком интерьере. Хотелось даже руку поцеловать, но как-то было боязно спугнуть девушку.
– Можно снять ботинки, – подсказала сударыня вместо приглашения.
Чай пили в гостиной за большим обеденным столом, единственным столом в квартире, поэтому на нем стоял и включенный ноутбук. На одной половине пили-ели, на другой работали, когда надо было. Целиком его накрывали, только когда семья собиралась на праздники и дни рождения. Может, лет десять назад.
Потапов не сводил с Поли глаз и непрерывно говорил очень приятные вещи:
– Вы знайте, что на того, кто с вами разговаривает, вы производите очень сильное впечатление. Да таких, как вы, на руках носить обязаны. Если бы не этот бандитский век, в женщинах ценили бы кротость, а не наглость. Я хочу вас защищать. Всегда. Чтобы никто не посмел на вас дурной взгляд бросить. Хочу вас кормить. Ешьте же, ешьте. Колбаску.
– Спасибо. Скажите лучше, вот если Галя приедет, а Светочки нет, и пойдет ее забирать, а этот не отдаст, вы нам поможете девочку отнять?
– Пойти-то мы пойдем. Но если он сам не захочет отдать дочку, то и не отдаст.
– А что же он сделает? Она же не вещь.
– Ну, во-первых, имеет значение, что мама Светочки бросила свою дочь без опеки на произвол судьбы у малознакомой женщины.
– Это я, что ли?
– А сколько времени вы знакомы с Галей?
– Да уж месяца два…
– Во-вторых, она уезжает с неизвестными намерениями в Израиль, в другую страну. О факте пересечения границы есть сведения у пограничников. Бывший муж их получит через суд и как дважды два докажет, что Галина – нерадивая мать. Может, даже поставит вопрос о лишении родительских прав!
– Что вы говорите! Мы этого не переживем. А ребенок? Вы подумали о ребенке?
* * *Из ноутбука раздался сигнал «Скайпа». Полина ответила. На экране возникла голова Сергея. Ничего не оставалось, кроме как познакомить мужчин.
– Это отец ребенка, которого у меня украли. А это полицейский, которому я подала заявление о том, что у меня украли ребенка.
– Он что, ищет его прямо у вас дома? Глубокой ночью?
– А что же ему делать, если вас можно найти только по «Скайпу» среди ночи? День и ночь на посту.
– Товарищ милиционер, женщина бросила дочку с этой гражданкой.
– Я знаю, она в Израиле, – продемонстрировал свою осведомленность Потапов.
– Она к своему харьковскому еврею сбежала в Израиль! Вот сука. Я чувствовал, что она по нему сохнет. Он, значит, эмигрировал, а она к нему?
– Я говорю о том же. Бросают мужей, родину, детей. Нам такие женщины не интересны. Пусть там и остаются.
– Это твои пусть остаются, а мои пусть возвращаются. Я вашу малину на чистую воду выведу. Вы там торгуете женщинами и детьми под прикрытием властей. Я читал такое: полицейский-сутенер. А ты, Полина, брачный агент.
Вот это был удар, одной левой сразу двоих.
* * *В следующий момент Сергей увидел на экране ерзающую по клавиатуре женскую попку. В окно сообщений сыпались ничего не значащие буквосочетания.
– Э! Э! Вы что там, целуетесь? А ну прекратите!
Попка с шумом сползла вниз. Картинка исчезла.
Сергей пробовал возобновить сессию.
«Любовники они или преступники? Теперь у меня есть компромат на всех…»Сергей не знал, зачем ему это нужно. Но может пригодиться, чтобы прижать жену. Наверняка она поддерживает с ними связь, и через них можно будет ее выманить. Сколько ему еще мучиться?
Он подошел к окну, как все на свете думающие люди. Считается, что если смотреть в окно, вглядываться в даль, то непременно появятся мысли. Вдали была только яркая, как фара мотоцикла, луна.
«А если он ее решил убить? Или она его? И просто прикрыла экран задом?» Как-то неприятно врезался в сознание этот кадр… А ему-то что, пусть убивает, а вместе с нею и последнюю надежду программиста на восстановление нормальной семейной жизни.
Поволновался-поволновался и успокоился.
* * *Но никто никого и на этот раз не убил.
Полина заметила то, чего Сергей не мог увидеть в рамке компьютерного экрана – руку полицейского, тянущуюся за кобурой. И она инстинктивно прикрыла экран, не сообразив, что голова на экране и реальная голова – не одно и то же. Ей показалось, Потапов убьет сейчас отца Светочки, оставив ее сиротой.
– Как ты можешь? Он же – отец. А про девочку ты подумал?
– Да я его только попугать хотел.
– Зачем?
– А так получается, что он прав.
– Он просто обижен. Его тоже можно понять. Была семья, а теперь остался один с ребенком. Не все мужчины это выдерживают.
– Некоторые и чужих детей растят.
Полина оказалась так близко, что он слышал, как бьется ее сердце. Или это было его собственное сердце?
– Это у кого так сильно сердце бьется?
Они оба притихли. А потом хором ответили:
– У тебя!
В Потапове возобладало благородство:
– Ну конечно, это у меня. Просто своего сердца человек не слышит. Послушай.
Полина прижалась к груди Потапова. Сердце его затрепетало с новой силой.
Каждый мужчина ищет свою женщину, ту, которая как птичка попадалась бы в расставленные им силки*. Полина была его женщиной.
*Комментарий психологаДля мужчин важно, чтобы женщина стала управляемой. Если удается угадывать направление ее движений в экстремальных условиях, он чувствует себя всесильным, хозяином положения. Начало отношений мужчина оценивает как приключение с высоким риском неудачи. Он подбирает ключи, изучает партнершу, старается понять, на что и как она реагирует, чтобы вести ее к заветной цели. Если в трудной ситуации женщина льнет к нему, а не отстраняется или бежит, мужчина переживает внутренний триумф, радость полного обладания своей партнершей. Это чрезвычайно вдохновляет его.
Он обнял ее с нежностью, она посмотрела на него настороженно.
И на всякий случай влепила пощечину.
Счастье всегда внезапно. Потапов воспринял горячее телодвижение в свою сторону именно как счастье.
– Ничего, это с непривычки, – успокоил он Полю шепотом.
– Да? – доверчиво переспросила она, не зная, что делать дальше.
– Конечно. Тебе немножко страшно. Но ты не бойся меня. Я никогда ничего плохого тебе не сделаю. Всегда будет только так, как ты хочешь. Позволь мне еще немного побыть у тебя сегодня? Обязательно надо сегодня.
– Почему?
– Не знаю. Посмотрим?
Полина нахмурила лобик в напряжении. Современная психология не дает внятных рекомендаций по поводу ситуаций, в которых могут оказаться психолог детского сада и полицейский.Ясно было только, что опыт общения с детьми и их родителями – ничто по сравнению с опытом общения между полицейским и подозреваемыми, подследственными и настоящими преступниками. В диалоге «полицейский – психолог» выиграет, безусловно, полицейский.
