Елена Радова - Сука
– Удостоверение частного предпринимателя неси, договор, накладные.
Через секунду на стол Ольги легло бессрочное удостоверение частного предпринимателя Кашаевой Марии Алексеевны.
С фотографии смотрело на нее очаровательное остроносенькое личико, украшенное большими выразительными глазами, обнесенными частоколом длинных ресниц. Все бы хорошо в этом лице, если б оно не улыбалось. Обнажились редкие неровные маленькие зубы, не щедро брошенные его владелице при распределении господнего зубного запаса.
– Чего она улыбается-то? Как в налоговой такую фотографию приняли? И почему удостоверение бессрочное? Она что, герой Афгана, России или инвалид какой?
– Именно инвалид. У нее диабет.
– Час от часу не легче...
– Ты, Оля, не волнуйся даже. Я сейчас тебе все объясню. Думала, честно говоря, что ты сама все знаешь.
– Да ничего я не знаю о ней ровным счетом, – сказала Ольга, смотря договор и накладные. – Господи, на всех бумагах моя подпись, – тревожно заныла она, будто если бы подпись была не ее, то весь инцидент яйца бы выеденного не стоил.
– Да ты послушай меня.
– «Послушай мой рассказ про нашу Родину, про нас», – раздраженно процедила Ольга. – Что ты можешь мне сказать, родная? А вот я могу тебе сказать со всей определенностью, что эту щербатенькую фею я сейчас вижу впервые в жизни. И голову ломаю – откуда на всех документах подпись твоей покорной слуги, то бишь начальницы. То есть далеко не покорной. А возмущенной до глубины самой разъяренной души на свете.
– Но подпись-то ты свою узнаешь?
– Без сомнения.
– Так вот, отпустить ему автошины просил Геннадий Андреевич. Он с ним вместе приезжал, тебя, кажется, не было.
– Ты соображаешь, что говоришь? О ком вообще речь?
– Да имей же терпение! Геннадий Андреевич приезжал с этим мужиком – своим другом. А это удостоверение его жены...
– Чьей? Геннадия Андреевича, что ли? Он ко всему прочему еще и многоженец, вот какие ужасные подробности выясняются. А я-то, балда, сколько лет по нему с ума сходила!
– Что за некрасивая привычка – перебивать!
– Прости. Дальше рассказывай. Какая коллизия вырисовывается! Значит, у друга Геннадия Андреевича удостоверения собственного не было, и он воспользовался удостоверением своей жены. Неизвестно еще, жена ли она ему.
– Да жена. Романов сказал. Просто, понимаешь, поскольку она – диабетик, то она, кажется, даже налогов не платит со своей предпринимательской деятельности. По крайней мере у нее льготы большие.
– Понятно, уклонение от налогов – дело святое. На ентих людях земля русская стоит.
– Не уклонение, а законные основания, поскольку государством предусмотрены. Разные же вещи совсем.
– Ладно, допустим. Дальше как события развивались?
– А дальше все как обычно. Копию удостоверения отксерили, договор заключили, накладные выписали.
– На которых она, тьфу, он, да какая теперь разница, забыла расписаться.
– Да не может быть!
– Смотри сама!
– Царица небесная...
– Это ты царица полей – кукуруза. Шины отпускал Васильков?
– Кроме него, некому.
– Зови.
Появился Васильков с очередным томом Перумова. Ольга всегда очень трепетно относилась к читательским пристрастиям своих коллег. Тихофанатичное помешательство Игоря на фэнтези она не совсем понимала, а разделить не могла по причине своей полной некомпетентности в литературе подобного рода. Каждый раз она обещала Василькову открыть яркую толстую книжку с изображением ведьмаков, мечей, амулетов, орлов и старинных замков да прочитать. Но все никак не хватало на это времени. Когда же оно появлялось, не было желания. В конце концов Игорь, устав от своей надсадной агитации, оставил желание завлечь Ольгу в загадочно-прекрасный мир человеческой фантазии.
– Все читаем? Как там поживает наша изба-читальня, в которой на стеллажах – шины вместо столь любимых тобой Сапковского, Асприна, Перумова? Извини, больше не знаю никого. Мне больше по сердцу нокии и гудиэры.
– Ты чего, двинулась, что ли?
– Да вроде того. Ты вот эти колеса отпускал? – ткнула Ольга ему в лицо накладную.
– Я, больше некому.
– Почему в твоем экземпляре накладной она не расписалась?
– Даже не знаю, как получилось. В одном экземпляре она расписалась точно, сам видел. Сказал ей, чтобы передала его в бухгалтерию. А она, видно, перепутала, другой отдала. Там еще Геннадий Андреевич был, и муж ее.
– Ты не удивился, что резина отпущена на такую сумму?
– Не слишком, потому что Геннадий Андреевич же с ними был.
– Да вашу мать совсем! – заорала Ольга. – Кто такой этот Геннадий Андреевич? Он у нас работает? Он ваш начальник? Учредитель? Кто?
– Но я думал, как всегда...
Ольга орала на Светлану и Игоря от безысходности. На самом деле она прекрасно знала, что давно приучила всех «своих», а Романов частенько поставлял им клиентов, поскольку отлично знал: резина у них была самая дешевая в городе и на ней можно было заработать.
– И еще. Когда ты отпускал товар, подпись моя была на накладной, не помнишь?
– Помню точно – не было.
– Почему отпустил?
– Так Светина подпись была, и опять же – Геннадий Андреевич!
– Чего заладил-то придушенным попкой: «Геннадий Андреевич, Геннадий Андреевич»... Никогда впредь больше ничего никому не давай, если на то нет моего разрешения.
– Понял.
– Прости меня за грубость. Просто ситуация слишком уж запущенная.
Васильков ушел дочитывать историю про войну мага, а они остались со Светой одни.
– Свет, мне в принципе все ясно, но откуда на бумагах моя подпись – без понятия. Когда это было, что меня на месте не было. Я вроде всегда здесь, – засомневалась Ольга.
– Да месяца два с полтиной, кажется. Ай, совсем крыша поехала – вот же дата стоит.
– Черт, что же я раньше-то на нее не посмотрела. Ну, все понятно – ты мне эти документы домой на подпись приносила задним числом тогда, после Романова... Кто же расписался вместо меня на кашаевском-то экземпляре?
– Так Геннадий Андреевич говорил, что сам тебе накладную потом подвезет.
– Сплошь и рядом, опять и снова – Геннадий Андреевич, – досадливо заметила Ольга. – Вот ведь как все поворачивается – не обойтись без звонка тому же Геннадию Андреевичу.
Глава 14
Нюхом чувствуя огромную наплывающую из того двухмесячного небытия неприятность, Ольга набрала его номер. Она сразу начала кричать, что еще за Кашаев, где он со своей болезненной мадам, почему не платит.
– Олюшок, чего орешь-то? – невозмутимо ответил ей вчерашний мужчина ее мечты и вожделений, впрочем, и сегодняшний еще тоже. – Что за манера, не поздоровавшись, оглушить каким-то истошным собачьим лаем? Леди босс не подобает общаться с мужчинами таким образом. Даже если она на них сильно обижена. Я ждал твоего звонка. Бесконечно устал слушать веселое щебетание твоей секретарши Нельки, что ее начальница в командировке, на совещании, в администрации. Научи ты ее врать правдоподобней.
– Но не могла же она, как воспитанный человек, отвечать, что для тебя – меня нет. И больше никогда не будет.
– А сейчас я с кем разговариваю?
Ольга вдруг почувствовала всю кромешную глупость только что произнесенных слов. Какая-то высокопарность в них была. И все они прямо-таки тонули в фальши. Надо было что-то отвечать на его вопрос. Желательно произнести это шутливым тоном. Но ничего подобного скудная ее фантазия не выдавала.
– Ау, Алешина, ты ли это, звезда моя Анастасия?
– Ланфрен-ланфран, лети, моя голубка, – чрезвычайно остроумно парировала Ольга.
– Вот это уже лучше, – менторским тоном прокомментировал он. – Так слушаю тебя внимательно, что случилось с четой Кашаевых?
– Что случилось – все у них прекрасно, кроме того, что они взяли шины на безумную сумму и не заплатили на сегодняшний день ничего.
– Вообще-то странно, потому что я видел его недавно, он сказал, что почти полностью с тобой расплатился. И ботиночки наконец модельные доченьке своей купил.
– Я счастлива. Но это неправда. То, что предшествовало ботиночкам. Еще – на нашем экземпляре накладной нет его подписи или ее...
– За это вообще не волнуйся, я съезжу к нему, заберу накладную, привезу тебе. Об этом я, честное слово, просто забыл.
Ольга почувствовала, что сердце ее покатилось по ступенькам прямо на улицу. Там мимо двери их офиса проходил не то бомж, не то профессиональный нищий, какой-то дурно пахнущий бродяга. Он посмотрел на часто пульсирующий живой моторчик и злобно пнул его ногой: выкатываются тут разные. Сердце попало на мостовую. В этот момент по ней ехал роскошный звероподобный черный джип. На его борту восседала индифферентная, переполненная сознанием своего неоспоримого превосходства над всеми парочка. Бритоголовый водитель даже не заметил, что переехал слабодышащий огненно-красный комочек.
– Ясно. Без толку, можешь уже не ездить. Не отдаст он тебе эту накладную.
