Леонид Иванов - новые времена - новые заботы
Надо отметить, еще в первые годы советской власти Ленин говорил, что в ближайшем будущем хозрасчет станет преобладающим, если не исключительным, типом ведения хозяйства.
А сейчас Григорий Михайлович продолжал возбужденно:
— Вот дураками мы теперь и выглядим! Прибыли заработали, положенные по закону фонды создали — можно бы вовсю развернуться, а тут тебе разные загородки.
Из последующего рассказа Григория Михайловича и я многое понял и тоже стал возмущаться. Еще три года назад директор совхоза мог сам, по своему усмотрению, строить за счет прибылей что хотел, точнее — то, что в первую очередь необходимо в хозяйстве. Теперь же не всеми прибылями он может распоряжаться сам, потому что на их расходование Министерство совхозов установило строгие лимиты. Вот и пример. На 1973 год совхоз запланировал вложить в строительство полтора миллиона рублей. Все сметы были уже составлены, но совхозу установили лимит расхода лишь на 700 тысяч. Объяснили это просто: пока нет возможности выделить необходимое количество строительных материалов.
Ефремов заявляет, что значительную часть строительных материалов они могут произвести на месте — изготовить потребное количество кирпича, использовать местные лесоматериалы. Но все напрасно, его доводы в расчет не принимают.
А ведь помимо прибылей совхоз может тратить на новое строительство деньги из фонда амортизационных отчислений. Но и тут все зависит от лимита, выделенного Министерством. А оно вот уже три года не выделяет такого лимита, и поэтому на счетах совхоза скопилось свыше 700 тысяч рублей амортизационных отчислений.
— И вот ведь как получается, — продолжает досадовать Григорий Михайлович. — Мы выделили из прибылей полтора миллиона на строительство, но лимит нам дали на семьсот тысяч, значит, к концу года останется неиспользованной прибыли восемьсот тысяч. И Министерство заберет ее в свое распоряжение, для других, отстающих хозяйств. Это называется «изъятие нераспределенных прибылей».
— Могут забрать и амортизационные отчисления?
— Нет, не могут. Тут установлен такой порядок: только с нашего согласия могут забрать. Но мы согласия не даем, а они, — ткнул он рукой ввысь, — лимита не дают. А ведь взамен выбывающих построек надо возводить другие, для этого и фонд амортизации создается, но мы не имеем права его расходовать, поэтому опять приходится мудрить. А мудрость эта нам же по шее…
Он приоткрыл эту «мудрость»: совхоз в создавшихся условиях вынужден строить помещения для скота взамен выбывающих, но за счет собственных оборотных средств. И все затраты на такие постройки списывать сразу на себестоимость продукции, тем самым искусственно удорожать ее. В результате искусственно же сокращается и сумма чистой прибыли хозяйства.
— Одним словом, — несколько успокоившись, заключает Григорий Михайлович, — от приказа о переводе нас на полный хозяйственный расчет остался только номер приказа.
— Но ведь вы строите много, не на семьсот тысяч… — начал было я, но Ефремов быстро отпарировал:
— Так вот и строим! То случай поможет, то нервы треплешь до предела. Вы знаете, почему мы строим нынче то, что намечали? Только потому, что мне удалось попасть к секретарю ЦК партии. А то у нас и дорог асфальтовых не было бы, потому что лимит мал…
Как все это похоже на Григория Михайловича!
— Но не только эти трудности в строительстве, — продолжает Григорий Михайлович. — На нас надвинулось настоящее бедствие! Уж очень дорого берут с нас строители. Это же разорительно! Посудите сами: по смете свинарник на две тысячи голов, построенный из железобетона, стоит четыреста тысяч рублей. А мы в пределах своих сил, хозспособом, строим свинарники на полторы тысячи голов из местных материалов: столбы кирпичные, стены деревянные, остальное все как и в железобетонном, но нам такой свинарник обходится в сорок семь тысяч. А ведь в нашем, как утверждают специалисты, микроклимат для животных лучше! Пока мы не очень богаты, почему бы не обходиться такими помещениями?
Вопрос, думается, резонный!
— А возьмите постройки молочной фермы, — продолжал Григорий Михайлович. — Теперь скотоместо для коровы стало стоить значительно дороже, чем сама корова, — это же страшно… Когда коров доили вручную, себестоимость молока у нас не превышала одиннадцати рублей за центнер, теперь нам построили оборудованные коровники, с машинным доением коров, с другой механизацией. Но себестоимость молока поднялась до шестнадцати рублей. Так-то и разориться можно… Надо что-то делать со строительными организациями. Следовало бы построже приглядеться к их нормативам и к стоимости объектов, а то ведь грустно получается: чем больше строим, тем больше разоряемся…
Григорий Михайлович высказал свое твердое убеждение: при полном хозяйственном расчете надо доверять руководителям совхозов больше! Все прибыли, за исключением положенных отчислений в страховой и другие фонды, надо оставлять в распоряжении хозяйства и не лимитировать их расходование, как это делается сейчас.
— Что мы, враги государству, что ли? — строго глядя на меня, говорит Григорий Михайлович. — Что мы, только во вред делу будем работать? Так думать наивно, а для нас еще и обидно… Самое правильное при полном хозрасчете — доведите нам твердый план по продаже продукции, ну, если тут нужен контроль, назовите предельный фонд заработной платы. А что сеять, как организовать животноводство, какие группы скота составлять на зиму, — словом, все вопросы технологии доверьте нам. Раз уж доверили все хозяйство, — а это же многие миллионы, — то доверьте решать и вопросы технологии, не расставляйте рогаток на нашей дороге. Больше будет заинтересованности в развитии хозяйства, в получении прибылей.
Поуспокоившись, Григорий Михайлович полистал бумаги на столе, в одну из них углубился, дочитал до конца.
— Между прочим, когда я был в ЦК, там озадачили меня своими вопросами, — заговорил Ефремов. — Вот, говорят, товарищ Ефремов, к нам в ЦК идут жалобы: в магазинах много свиного сала, шпига, а мясо не всегда купишь. У нас, мол, многие увлеклись откормом свиней жирных, а покупатель требует свиного мяса с сальными прожилками, или, проще сказать, бекона. Это, говорят, походит и на другие дела… Было время, когда в магазинах покупали любую одежду, потому что выбора большого не было, а теперь не все берут, а выбирают, что по моде да по расцветке подходит. В результате в магазинах оказалось много неходовых товаров, приходится уценять их, терпеть большие убытки. Как бы, говорят, и со свининой так не получилось. И под конец спрашивают меня: готово ли наше хозяйство перестроиться на производство свинины беконного типа? А я говорю: мы готовы! У нас идет массовое скрещивание свиней породы ландрас с крупной белой, а это дает возможность выращивать мясных свиней. Потом говорю: мы изучаем опыт американских свиноводов, а они жирных свиней не растят.
И Григорий Михайлович тут же продемонстрировал, что он в курсе американского опыта. Правда, он в курсе дел и наших передовых совхозов. Недавно ездил в Лузинский свиносовхоз.
Рассказав мне, что нового увидел в Лузинском совхозе, Григорий Михайлович заключил неожиданно:
— Но в Лузинский-то я ездил не за этим опытом…
Я напомнил, что в Омской области создана специализированная фирма «Омск-бекон» и что головным совхозом этой фирмы стал как раз Лузинский совхоз.
— Вот потому-то я и бегал туда, — сказал Григорий Михайлович. — Посмотрел, с чего они начали, что уже сделали по своей фирме…
Подобные фирмы — дело совершенно новое в нашей стране, создаются они в расчете на резкое увеличение производства именно бекона. Мне кажется, что в этом заложена интересная идея. Вот ее суть. В фирму включено несколько совхозов. И не только свиноводческих, но и зерновых. Ставится задача: фирма должна обеспечить производство бекона только за счет собственных кормов. В этом и заключено главное новшество. В настоящее время ни один специализированный свиносовхоз в стране на своих кормах не в силах произвести положенное количество свинины. Большая часть ее откармливается на привозных кормах.
Вот и фирма «Омск-бекон» создана с расчетом откорма только на своих кормах. Потому-то в фирму и включено несколько крупных зерновых совхозов, в которых десятки тысяч гектаров пахотных земель. Фирма будет иметь и собственный комбикормовый завод, что позволит вырабатывать такие корма, какие требуются по научно обоснованным нормам. Имеется в виду, что фирма будет иметь и свой мясокомбинат по производству бекона. Тогда не будет и споров с заготовителями о качестве сданной свинины.
На первый взгляд кажется, что эта новая форма производственных объединений сулит много выгод. К такому выводу пришли в Омске.
А вот Григорий Михайлович хотя и согласен с тем, что организация специализированной фирмы дело правильное и полезное, считает, что создавать фирму надо не так, как задумано в Омске.
