Крас Алин - Проклятое Пророчество. Книга третья.
Нет-нет-нет, я не хочу этой встречи. Не смогу спокойно с ним разговаривать, как будто между нами ничего не было. Мне надо забыть этого мужчину!
Просидев на полу около двери целый час, я тихо вышла и быстрым шагом благополучно вернулась домой.
* * *
Орестонэль начал тренировать меня и учить защищаться сразу же, уже в дороге.
- Алинаэль, ты должна смириться со своей физической слабостью и чрезмерно нежной, чувствительной кожей. Здесь мы мало что сумеем изменить, это врожденная особенность твоего тела. Ты сильный маг и хоть не обладаешь боевой магией, которую обеспечивают стихийные Дары - Дар Огня, Воды, Воздуха и Земли, но и магия Жизни дает большие возможности. Она и должна стать твоим главным оружием. Основная проблема, которую тебе надо преодолеть, это психологическая невозможность нанести вред противнику. И здесь важно понять, что мерзавец, который способен напасть и причинить вред здоровью и жизни такой беззащитной жертве, как ты, не достоин сочувствия и жалости. А еще важнее, осознать, что если ты его не остановишь, то вслед за тобой, будут и другие жертвы среди таких же слабых женщин как ты и еще более слабых детей. Значит, давая решительный отпор, ты, тем самым, спасаешь других. Это главное, на чем ты должна сосредоточиться и держать в своей голове, если придется защищать свою жизнь.
И начались невозможно трудные испытания, вызывавшие у меня поначалу и тошноту, и рвоту, и носовые кровотечения, и слезы, и слабость, и боль, и желание все бросить, отказавшись от задуманного обучения.
Всю дорогу, пользуясь тем, что мы находимся в лесу, Орестонэль вылавливал всевозможных хищников и натравливал их на меня, заставляя, используя магию, не только обороняться, но и нападать.
В качестве средства обороны я предпочитала пользоваться, уже испытанным для этих целей, Ментальным Даром, вызывая у животных чувство панического страха и обращая их в бегство. Но с большинством эльфов этот фокус не пройдет, они умеют ставить ментальный щит.
Целительский Дар давал возможность замедлить ритм сердца и дыхания животных, повысить или понизить температуру их тела, тем самым вызывая у них дискомфорт, уменьшая агрессивность и желание нападать. Но вот остановить работу их внутренних органов полностью, я, заставить себя, так и не смогла. От одной только мысли об этом я теряла концентрацию внимания и моя магия переставала мне подчиняться.
С помощью Природного Дара я научилась использовать окружающую растительность для своих целей. Трава оплетала ноги, ветки цеплялись за тело, колючки глубоко впивались в плоть, что существенно замедляло движения животных. Сквозь неподвижно прижатые к земле части тела, стремительно прорастали из семян, находящихся в земле, ростки деревьев.
Ничего более отвратительного в своей жизни я представить не могла. Но уговоры Орестонэля, его сочувствие, утешение, похвала или недовольство, помогали мне постепенно осваивать эту выучку. Уже к моменту нашего прибытия в Лангос, я не была такой беспомощной как раньше.
Город встретил нас ленивой тишиной, и я опять убедилась, что Асмерон, по сравнению с тихими провинциальными городами, пульсирует энергией, скорым темпом, активностью, событиями, развлечениями. Пока я здесь, если будет свободное время, попробую эту тихую заводь расшевелить.
Дом и сад Орестонэля, в отличие от дома Данирэля, были любовно ухожены, хоть и без изысканной очаровательности.
Сам Орестонэль оказался очень замкнутым, скупым на эмоции, одиноким эльфом, не имеющим жены или постоянной подруги. Он мало общался с окружающими и не вмешивался в жизнь города. Его эльфийский эгоизм не распространялся только на ближайшее окружение, в котором, в настоящее время, оказалась я одна. Родители Орестонэля давно ушли за грань. И то, что его отец погиб на охоте в лесу не редкая трагедия, то аналогичная судьба матери, случай из ряда вон выходящий. Ведь женщин всегда тщательно опекают и защищают.
Как и было договорено, поселил меня Орестонэль в своем доме, в одной из спален, на втором этаже. Занятия проводил в своем саду, а не на городском тренировочном поле, как это обычно принято. Я была рада этому, не хотелось, чтобы воины, тренирующиеся там, видели мои постыдные слабость и неумелость.
Как же мне повезло с Учителем! Мало того что он многое умеет, искренне стремится научить меня необходимому, еще и проявляет удивительное терпение, доброту, никогда не насмехается надо мной, не демонстрирует своего безусловного физического превосходства. Заботясь обо мне, он стремится создать максимальные бытовые удобства для меня.
Хотя, если с Данирэлем я с первого дня чувствовала родство душ, то с Орестнэлем я постоянно ощущала нашу несхожесть. Он очень неприхотлив и рационален, не замечает отсутствие комфорта и не придает значения окружающей красоте. Он консервативен в своих привычках, традиционных взглядах, всегда жестко и принципиально поступает в соответствии с ними, часто бывает излишне обстоятелен в вопросах, которые считает важными, и не способен на экспромт. Принятое решение потом не пересматривается, а решительно и упорно реализуется. Лишенный хитрости, не умеющий притворяться, молчаливый, он считает, что слова не нужны, за него говорят его поступки. Сильный мужчина, с развитым инстинктом защитника. Иногда, его опека и забота, идущие от чистого сердца, бывают утомительными и только усиливают мою неуверенность в себе, но ему не хватает ментальной чуткости это осознать. Ему не доступны душевная мягкость, а значит нежность и ласка, но зато я не сомневаюсь в его искренности, честности, верности слову и преданности.
Учил меня Орестонэль, само собой разумеется, не нападать, а обороняться. В искусстве рукопашного боя, без использования оружия, он стремился добиться от меня умения не прикладывать свои небольшие, из-за этого бесполезные, физические силы, а максимально использовать скорость противника, его напор, энергию агрессии и вложенную в атаку силу, против него самого.
- Чтобы победить, - объяснил мне Орестонэль, - надо не сопротивляться, а уступить натиску врага, лишь направляя его действия в нужную сторону, пока тот не окажется в ловушке. Как, например, гибкие ветки не ломаются, а сгибаются под напором сильного ветра. Твой главный принцип в бою - 'сначала поддаться, а потом победить'.
Все приемы, которым меня обучал Орестонэль, просты в исполнении, практичны в действии и не требуют большой физической силы. Удушение, пользуясь одеждой противника. Броски и удержания. Удары ногами, особенно коленом, и руками, особенно локтем, по наиболее болезненным и уязвимым частям тела противника, которые я, как маг Жизни, чувствовала очень хорошо. Особый упор Учитель делал на выдавливание глаз и всевозможные укусы в чувствительные места.
Это было для меня очень трудно, не физически - психологически. Но постепенно я втянулась и, в момент боя, научилась подавлять внутреннее сопротивление насилию. Сосредоточившись на достижении цели, я, в это время, старалась не задумываться о ее последствиях.
В редкие часы отдыха я гуляла по Лангосу, знакомилась с жителями города, рассказывала новости столицы, охотно делилась с мастерами модными столичными тенденциями в одежде, обуви, кулинарном искусстве, интерьерах домов, дизайне садов. Поделилась новыми рецептами эликсиров и зелий, теми, о которых знала. Даже для воинов-охотников у меня нашлась полезная информация. Им я рассказала о Цератопсах и способах борьбы с ними.
Заручившись симпатией местных жителей, просветила их о политическом неблагополучии в столице и постаралась убедить в том, что это страшно, если эльфы начнут уничтожать орков и полукровок, тем самым обрекая и себя на вымирание.
Как везде в Эльфийском Лесу, если в поле зрения мужчин появляется новая женщина, сразу же вокруг нее возникает неподдельный, активный интерес и стремление произвести на нее впечатление. Не удалось этого избежать и мне. Я не умею оказать достойный отпор, вечно боюсь кого-то обидеть и из-за этого делаю только хуже, подавая ложные надежды. В Асмероне я справлялась с этим, спрятавшись за четырьмя стенами родного дома. Но тут, в Лангосе, у меня были другие задачи. Ведь помимо занятий с Учителем, я хотела повлиять и на общественное мнение в отношении орков. Не знаю, к чему бы привела излишняя деликатность моего характера, если бы не неустанная бдительность Орестонэля. Увидев, как с каждым днем, все больше и больше эльфов караулит мой выход из дома и они пристают ко мне с предложениями вместе погулять, поужинать, сходить за покупками, а иногда и нагло предлагая разделить постель, он сумел меня от них избавить.
Не раз, я была свидетельницей, как Орестонэль хладнокровно и угрюмо объясняет очередному моему непрошеному поклоннику, что я приехала в Лангос и живу в его доме, под его защитой, с целью научиться рукопашному бою, а не для налаживания личной жизни. Если кто-то не оставит своих попыток докучать мне ненужным вниманием, отвлекая от главной цели, он вынужден будет применить силу и вызвать того на рукопашный поединок.
