Марк Хэддон - Загадочное ночное убийство собаки
Еще доктор Ватсон говорит о Шерлоке Холмсе:
«…Его мозг… был занят попытками создать некую схему, в которую укладывались бы все странные и кажущиеся несвязанными детали».
Именно это я пытаюсь сделать, когда пишу свою книгу.
Еще Шерлок Холмс не верит в сверхъестественное, то есть в Бога, в сказки, в адскую собаку и в проклятия; и действительно, все это глупости.
И я собираюсь закончить эту главу двумя интересными фактами о Шерлоке Холмсе.
1. В книгах о Шерлоке Холмсе нигде не написано, что Шерлок Холмс носил войлочную охотничью шляпу, которая всегда надета на нем в мультфильмах или на картинках. Охотничью шляпу присочинил человек по имени Сидни Пейджет, который иллюстрировал книгу.
2. В книге Шерлок Холмс никогда не произносит фразу: «Элементарно, Ватсон». Он говорит это только в кинофильмах.
109
В эту ночь я написал еще несколько страниц моей книги и на следующий день взял книгу в школу, чтобы Шивон могла прочитать ее и сказать, нет ли у меня ошибок в правописании и грамматике.
Шивон читала книгу во время утренней перемены, когда она взяла чашку кофе и села на краю игровой площадки вместе с другими учителями. После утренней перемены она подошла ко мне и сказала, что прочла о моем разговоре с миссис Александер. И спросила:
– Ты рассказывал об этом отцу?
И я ответил:
– Нет.
Тогда она спросила:
– А ты собираешься рассказать об этом отцу?
И я ответил:
– Нет.
Она сказала:
– Хорошо. Я думаю, это будет правильно, Кристофер.
А потом она сказала:
– Ты огорчился, когда узнал об этом?
Я спросил:
– Узнал о чем?
Шивон сказала:
– Тебя расстроило то, что у твоей мамы и мистера Ширза были такие дела?
И я сказал:
– Нет.
Она спросила:
– Ты говоришь правду, Кристофер?
Я сказал:
– Я всегда говорю правду.
А Шивон сказала:
– Я знаю, Кристофер. Просто иногда мы огорчаемся, но не хотим рассказывать другим людям, что нам из-за них грустно. Мы предпочитаем держать это в тайне. А иногда мы грустим, но сами этого не осознаем. Поэтому и говорим, что нам не грустно, хотя на самом деле это не так.
И я ответил:
– Я не грущу.
А она сказала:
– Если ты почувствуешь, что тебе грустно, ты можешь прийти и поговорить об этом со мной, поскольку я думаю, что в этом случае тебе будет не так грустно. Или если тебе просто захочется поговорить со мной, это тоже будет правильно. Понимаешь?
И я сказал:
– Понимаю.
И она сказала:
– Хорошо.
Я ответил:
– Но я не огорчаюсь из-за всего этого. Потому что мама умерла. И потому что мистера Ширза здесь больше нет. Так что я грустил бы о вещах, которые нереальны и которых не существует на самом деле. И это было бы глупо.
А потом я занимался математикой весь остаток утра, и во время ланча не стал есть пирог с заварным кремом, потому что он желтый. Зато я съел морковку, и горох, и много кетчупа. А напоследок я съел немного ежевики и яблочного пюре, но не кусочки яблока, поскольку они тоже желтые, так что я попросил миссис Дэвис вытащить кусочки яблока, прежде чем она положила мне все это. Если различные сорта еды соприкасаются до того, как попадают в тарелку, то это не имеет значения.
Потом, после ланча, я занимался рисованием с миссис Питере и нарисовал несколько картинок с инопланетянами, которые выглядели вот так:
113
Моя память похожа на фильм. Вот почему я очень хорошо помню всякие вещи вроде содержания бесед, которые я записал в этой книге, и помню, как люди одеты и чем они пахнут, потому что моя память может записывать запахи так же, как и звуки.
И когда люди просят меня что-нибудь припомнить, я просто нажимаю перемотку назад и перемотку вперед и паузу, как на видеомагнитофоне. Но больше это похоже на DVD, потому что мне не нужно перематывать все подряд, чтобы вспомнить давние события. И конечно же, там нет кнопок, потому что все это происходит у меня в голове.
Если кто-то спросит меня: «Кристофер, как выглядела твоя мама?» – я могу вспомнить много разных эпизодов и ответить, как она выглядела в каждом из них.
Например, я могу перемотать свою память к 4 июля 1992 года, когда мне было 9 лет. Это была суббота, и мы поехали на праздник в Корнуолл. И в полдень мы были на пляже в местечке, которое называется Полперро. Мать была одета в шорты из хлопчатобумажной ткани и голубой верх от бикини. Она курила сигареты, которые назывались «Консулэйт», с мятным вкусом. Сначала она не купалась. Она загорала на полотенце в красную и фиолетовую полоску и читала книгу Джоржетт Хейер, которая называлась «Опасный маскарад». Потом она закончила читать, и пошла купаться, и сказала: «Черт, какая холодная вода!» А еще она сказала, что я тоже могу искупаться, но мне не нравится купаться, потому что я не люблю снимать одежду. И она сказала, что я могу просто закатать штаны и походить немного по воде, что я и сделал. И я стоял в воде. А мать сказала: «Смотри, как красиво». А потом она прыгнула и скрылась под водой, а я подумал, что ее съела акула, и заплакал. Мать вынырнула из воды и подошла ко мне. Она подняла правую руку, растопырив пальцы, и сказала: «Ну, Кристофер, прикоснись к моей руке. Давай. Не плачь. Ну давай, Кристофер!» И я перестал плакать, поднял левую руку, растопырил пальцы, и мы соприкоснулись подушечками. Мать сказала: «Все в порядке, Кристофер. В Корнуолле акулы не водятся». И мне стало гораздо лучше.
Я не помню никаких событий, произошедших прежде, чем мне исполнилось 4, потому что до этого я не воспринимал вещи такими, какие они есть на самом деле, и не записывал их как нужно.
И вот как я могу определить человека, если не знаю, кто он. Я смотрю, что на нем надето; может быть, он носит с собой трость, или у него какие-то необычные волосы или особые очки, или же он делает определенные жесты. Потом я произвожу поиск у себя в памяти и выясняю, встречал ли я его раньше.
И еще это помогает мне понять, как действовать в сложных ситуациях, когда я не знаю, что делать.
Например, если люди говорят вещи, которые не имеют смысла, вроде: «Всего тебе хорошего, принцесса на горошине», или: «Ты меня в могилу загонишь», – я включаю «Поиск» и выясняю, слышал ли я раньше что-нибудь подобное.
Если я вижу, что кто-то в школе лежит на полу, я произвожу поиск в памяти и нахожу картинки учеников, которые больны эпилепсией, и потом сравниваю картинку с тем, что происходит у меня перед глазами. Тогда я могу решить, лежат ли они просто потому, что это такая игра, или они спят, или же у них эпилептический припадок. И если это припадок, то я отодвигаю в стороны мебель, чтобы он не ударился, снимаю свитер, подкладываю ему под голову и иду искать учителя.
У других людей тоже возникают в голове картинки, но не такие, как у меня. Потому что все картинки у меня в голове – это образы вещей, которые действительно случились. А у других могут возникать картины, которые на самом деле не настоящие, и ничего подобного никогда не происходило.
Например, мать иногда говорила: «Если бы я не вышла замуж за твоего отца, я поселилась бы в маленьком деревенском домике на юге Франции – с каким-нибудь Жаном. И он был бы – о! – мастер на все руки. Он бы делал для людей дизайн и оформление, занимался садоводством, чинил заборы, – в общем, умел бы все. И у нас была бы веранда, и в саду росли бы подсолнухи и инжир. А неподалеку находился бы маленький городок. И по вечерам мы бы сидели в саду, и пили красное вино, и курили сигареты „Голуаз“, и смотрели бы, как садится солнце».
А Шивон однажды сказала, что когда у нее плохое настроение или она грустит, она закрывает глаза и представляет себя в доме на Кейп-Коде вместе со своей подругой Элли. Они путешествуют на лодке от Провинстауна и выходят на пляж, чтобы посмотреть горбатых китов. И когда она думает об этом, ей становится хорошо и спокойно.
А иногда, когда кто-нибудь умирает, как умерла мать, люди спрашивают: «Что бы ты сказал своей маме, если б она была сейчас здесь?» Или: «Что бы подумала твоя мама?» И это глупо, потому что мать мертва. Умершим людям нельзя ничего сказать, мертвые не могут думать.
И у бабушки тоже есть картинки в голове, но они все сумбурные, как будто бы кто-то перепутал разные фильмы, и она не может сказать, что в каком порядке происходило. Так что она думает, будто умершие люди еще живы, и не понимает, что случилось в реальной жизни, а что показывали по телевизору.
127
Когда я вернулся из школы, отец еще был на работе, так что я отпер наружную дверь, вошел и снял пальто. Потом я прошел на кухню и положил свои вещи на стол. И одной из этих вещей была книга, которую я брал в школу, чтобы показать Шивон. Я сделал себе малиновый молочный коктейль, подогрел его в микроволновой печи и пошел в гостиную, чтобы посмотреть фильм из сериала «Голубая планета». Там рассказывалось о самых глубоких частях океана.
