Лиз Туччилло - Легко ли быть одной?
– Звучит интригующе, – сказала одна из подруг Сигруд. – А вы не хотите побеседовать об этом с исландскими женщинами?
– Собственно говоря, на эту тему мне не хочется разговаривать ни с какими женщинами в принципе.
– Джулия просто немного выбилась из сил, – попробовала объяснить за меня Джорджия. – Но я уверена, что побеседовать с исландками ей будет по-настоящему полезно.
Каким-то образом Джорджии удалось перевести разговор на двух ее новых любимиц, Сигруд и Рейкел, и она начала задавать им вопросы об их мужчинах. Рейкел и Карл поженились только тогда, когда их детям было уже восемь и десять лет. У Сигруд было двое детей от мужчины по имени Йон, с которым они поженились, когда детям было четыре и семь лет; но в данный момент она с Палли. Дрёфн и Хульда обе одиноки, у обеих дети, обе никогда не были замужем, и обеим, похоже, на это в высшей степени плевать.
Мне все это не показалось интересным. Однако мои навязчивые подруги буквально вцепились в исландок с расспросами.
– Выходит, ты можешь быть матерью-одиночкой, можешь быть замужем или не замужем, никого это тут особо не волнует? – спросила Руби, которую это явно заинтересовало.
Женщины пожали плечами. В смысле «нет, абсолютно».
Джорджия тоже была заинтригована.
– Получается, вы не переживаете, что мужчину может отпугнуть, если у вас есть ребенок?
Дрёфн это, похоже, даже обидело, и она посмотрела на Джорджию так, будто никогда не слышала подобной чуши.
– Как это возможно? Если он любит меня, должен любить и моих детей.
Джорджия сразу закивала, мол, ну да, конечно, само собой.
– Вы должны понимать, – добавила Рейкел, – что здесь дети есть у большинства женщин. И многие из них матери-одиночки. У нас как-то даже был президент, которая тоже была матерью-одиночкой.
– Если мужчина здесь не захочет ходить на свидания с одинокими матерями, – подхватила Сигруд, – ему вообще придется нечасто это делать.
Исландская половина нашего стола дружно засмеялась, соглашаясь с ней.
А мне хотелось поговорить о Бьорк[76], хотелось спросить у этих людей, не считают ли они ее странноватой. На тот момент меня интересовало только это.
В разговор вступила Серена:
– Не похоже, чтобы Церковь играла у вас заметную роль.
Исландцы снова закивали.
– Исландия в основном лютеранская страна. Вопросы религии регулируются государством, но в церковь никто не ходит. Просто такая традиция.
– Как интересно. Как будто мы приземлились на незнакомую планету, не тронутую Церковью, где люди вместо всего этого руководствуются своей собственной, природной, инстинктивной моралью. Поразительно! – возбужденно заметила Элис.
Должна сказать, что я была с ней согласна. Меня тоже уже начал интриговать этот странный народ.
После этого они все отправлялись в большой ночной клуб под названием «НАСА», чтобы послушать своих друзей, которые играли там в оркестре. К счастью, нас они тоже пригласили с собой. Мы уже успели привязаться к этим ребятам и пока что не хотели с ними расставаться.
Мы оказались в большом ночном клубе, под завязку набитом кучей танцующего и выпивающего народа – совсем как у нас в Штатах. Музыканты играли что-то очень жизнерадостное, какую-то смесь ирландско-исландских мотивов, и под эту музыку невольно хотелось скакать от хмельного восторга. Я понятия не имела, о чем поют эти парни, но складывалось впечатление, что они счастливы до чертиков. Наши исландцы сразу прошли в небольшую VIP-зону у сцены, и мы последовали за ними. Там для них уже были накрыты столы – постарался их друг-музыкант. Лучшего способа провести первую брачную ночь Элис трудно было придумать. Карл купил всем выпивку – нечто под названием «Черная смерть», – и все дружно выпили, за исключением Серены, которая, видимо, старалась разумно распределять свои силы.
Я оглядела толпу. Сидевшая рядом со мной Хульда заметила:
– Проблема заключается в том, что наши мужчины очень ленивые, нерешительные, не знают, как сделать первый шаг. Поэтому женщины стали очень напористыми. И теперь мужчинам вообще нет смысла дергаться первыми. Какой-то жуткий замкнутый круг.
Я кивнула, как раз в этот момент заметив, как эффектная блондинка лет под тридцать схватила мужчину, с которым танцевала, и принялась его страстно целовать.
Хульда продолжала:
– И тут возникает следующая проблема: все начинают спать друг с другом сразу же, без раскачки. Никаких ухаживаний и свиданий, как у вас в Штатах.
Еще одна ситуация по типу бразильской fica.
– А женщины переживают, если мужчина им после этого не звонит?
Она таки втянула меня в этот разговор, черт бы ее побрал.
Хульда пожала плечами.
– Когда как. Иногда да, иногда нет. Исландские женщины очень сильные. Мы ведь потомки викингов, не забывайте. – А потом она добавила: – К тому же если нам хочется их видеть, мы и сами можем позвонить.
Вот так: легко и просто.
Музыканты заиграли «Дьявол спустился на Джорджию». Мы восприняли это как знак – сигнал к тому, что пора нам выходить на площадку и начинать скакать. И скакали мы четыре часа. Мы танцевали, выпивали, знакомились с большим количеством исландских мужчин и женщин, причем каждый последующий наш знакомый, похоже, оказывался более отвязанным и вольнодумным, чем предыдущий. Все мужчины были красивыми и любезными, но в Исландии меня интересовали не они. В моей истории об этой стране главными фигурами были местные женщины – сильные и прекрасные женщины-викинги.
В конце концов мы вернулись в нашу VIP-зону и остановились у перил. Глядя на гуляющую толпу, Джорджия подытожила:
– Ну, если все эти женщины – матери, тогда в Рейкьявике должна быть целая армия нянечек, присматривающих за их детьми.
Элис смотрела на волнующееся людское море.
– Если бы мне сказали, что я, тридцативосьмилетняя одинокая и бездетная женщина, едва отменив свою свадьбу, отправлюсь в Исландию, в жизни бы этому не поверила.
Направление этого разговора мне сразу не понравилось.
– Я тебя понимаю. Я ведь тоже не ожидала, что жизнь заведет меня туда, где я оказалась, – сказала Джорджия. – Я в разводе. «Разведенка», как говорят в народе. Мои родители тоже разведены. Раньше я была абсолютно уверена, что со мной этого уж точно не повторится.
Вставила свое слово и Руби:
– Когда я была маленькой, я никогда не думала, что в тридцать семь все время буду реветь.
– А я думала, – добавила Серена, – что у меня в жизни еще столько всего произойдет. Что будет намного больше собственно жизни.
– Что будет с нами со всеми? – спросила Руби.
Я оглядела нас – один большой корабль, готовый пойти ко дну. И у меня возникла идея, которая в тот момент показалась мне блестящей. Правда, следует учесть, что я пила ту штуку под названием «Черная смерть».
