Наталия Осс - Антиглянец
– Надо просто делать, верить в себя. И чтобы чуть-чуть повезло. Подпрыгнуть и ухватить судьбу за хвост, – я уже не понимала, что говорю. У меня кружилась голова. Отворились райские врата, Bill стоял на пороге и приглашал нас в гости. Я думала, что это невозможно, что так не бывает, но, оказывается, в этом мире возможно все, правда, не для всех…
– Ты думаешь, у всех это получится? Осуществить мечту?
– Все могут попробовать. Когда формулируешь цель, появляется не гарантия, но возможность.
Точно, я же тогда это сформулировала в Каннах, что готова стать листиком, жвачкой, прилипшей к золотым подковам звезды.
– У тебя какая цель? – спросила Настя. Я задумалась. И правда, какая – журнал, работа, слава, деньги? Все это было ерундой, для цели не годилось.
– Это не цель, а то, что надо людям всем. И негодяев стало бы меньше. Как сказал один из гостей твоей программы… – передо мной в горячем студийном тумане плыл сияющий Оскар, – …любовь.
– Я смотрю, он тебе понравился, наш голливудский гость!
Черт, я, кажется, краснела…
– Признавайся, ты тоже считаешь, что он бог?
Какой неприличный вопрос под камеру. И зачем, это же не имеет отношения к теме…
– А кто еще так считает?
– Я! Говорю честно, интервью с ним – вершина моей карьеры!
– Он звезда. Герой. Идеальный мужчина. Я работаю в глянцевом журнале, и мы говорим об идеалах…
– Да или нет?! Ты не ответила. Тебе нравится Bill?!
– Очень!
Мы закончили.
Что это было? Как этот человек так газирует воздух? Я выпила всего бокал, но, по-моему, давно была пьяна.
– Да, хорошо. Вы встретите? – Настя говорила по телефону, одновременно выпутываясь из своего красного эфирного платья. – «Арарат Парк Хаятт», в 12 часов! – шепнула она мне и продолжила диалог с трубкой: – Я все поняла. Нет, не надо, у нас машина. Да, мы уже едем.
– А что, вечеринка уже началась? – спросила я.
– Не волнуйся, без нас не начнут! – засмеялась Ведерникова.
То есть это значит?.. Я, кажется, начинала трезветь.
– Ты что, ты поедешь? Это же… – но Настя меня не слушала, носилась по комнате, сдергивала с вешалок одежду. Я закурила, пытаясь прийти в равновесие.
Соблазн или шанс? Ясно, что он и не вспомнит никогда… Трахаться со звездой, с идеальной моделью. Об этом мне еще никогда не приходилось думать. Я вдруг вспомнила своего массажиста. То был массаж тела, а это разминка для души, получается? Доза полезного ультрафиолета, необходимая для здоровья. Трахаться со звездой – прививка от прошлых, нынешних и будущих разочарований. Если какой-то Канторович после этого… Сейчас он звонит, а потом не будет звонить. Но он меня уже не достанет, не уколет меня своими комплексами… Я спала со звездой, с кумиром, с богом, какой «на фиг» после этого Канторович? Кто теперь посмеет сказать, что я нехороша?!
– Не важно, Ален, даже если у тебя кто-то есть. Это не измена, – говорила Настя. – Это как выстрел в воздух. Судьба приз выдает нам, девочкам, за то, что мы с тобой так долго мучаемся. – Удивительно, она думала о том же самом. – После этого, представь, если кто-то тебя пошлет? И кто – какой-нибудь убогий русский нефтяник?!
Пожалуй… Но получается, я вкачу себе противоядие от болезни, которая еще не наступила. Если с Сашей ничего не получится, то пригодится звезда. А что может получиться из такого начала? Значит, я не доверяю ни самой себе, ни судьбе, ни ему… Трахаться со звездой – то есть быть неудачницей, настолько неуверенной в себе, что требуется подстелить соломку… Вот-вот, подстелить… Подстилка. Приедут две русские шлюхи. Две… И припадут к адским копытцам Голливудца.
Когда я это последний раз слышала? Да в Париже! Жаклин спрашивала меня, как я отношусь к групповому сексу. И я смутилась. Это было девять месяцев назад. Я с ума сошла, просто свихнулась, дура, жертва гламура! Две шлюхи, две… Да что со мной происходит?!
– Алена, поверь мне, это лучшее, что может быть – коллекционировать мужиков. – Она натягивала чулки, не стесняясь меня. Я увидела аккуратную работу ее эпиляторши… И окончательно пришла в себя.
– Я бы хотела одна, конечно. Но я не могу тебя просить, чтобы ты отказалась.
– Можешь, – сказала я. – Я не поеду! И не хочу, чтобы ты ехала!
– Правда?! Алена!!! – она закружилась вокруг меня. – Слушай, довезешь меня тогда? Я отказалась от их машины, и со своим водителем не хочу. А сама теперь боюсь садиться за руль. Пожалуйста, Аленка, тебе все равно в ту сторону… Ты же сестричка, ты не скажешь никому. Мы, девки, должны друг другу помогать!
Мне было ближе по третьему кольцу, но, в принципе, я могла проехать через центр.
– Ладно, довезу.
– Я тебя люблю! – чмокнула меня Настя, когда мы подъехали к Охотному Ряду. – Слушай, Ален, тебе нужно машинку другую подобрать. Хочешь, вместе поездим, посмотрим? – и она побежала.
Надеюсь, я сделала правильный выбор. Канторович не заставит меня пожалеть!
Телефон ползал по подушке и ткнулся мне в нос. Я открыла глаз. Он, он!!
– Привет, Аленка, я тебя разбудил?
– Нет… – я постаралась придать голосу бодрость, стыдно спать, когда олигархи давно в поле.
– Слышу, разбудил. Ладно, давай спи.
– Нет-нет. Ты говори. Я не сплю давно.
Хорошо, что я еще не проснулась, еще не успела разволноваться. Я медленно выплывала на свет, мягкая, расслабленная…
– Ну что там у тебя нового?
– Ничего, все хорошо.
– Что конкретно хорошо? Что делала без меня? Вчера, например?
– Вчера… Вчера в передаче снималась с голливудской звездой, вот.
– Как там у тебя все изящно-то.
– А как там в Африке слоны? Ведут себя хорошо?
– Идеально! Трубят победу. Поздравь меня, Алена, я всех продал и всех купил!
– Ур-рраа… – мурлыкнула я.
– Только тс-сс… молчи. Аленка, я завтра возвращаюсь, днем пресс-конференция, вечером мы встречаемся.
– Завтра?! – Боже мой, завтра! Я села на кровати и открыла, наконец, глаза.
– Привезти тебе обезьяну?
– Обезьян не люблю. Хочу слона!
– Слона тяжеловато. Леопарда бы, он тебе подходит. Аленка, слышишь, я соскучился…
– Да, и я…
– Клади первая.
– Пока… – Я поцеловала трубку.
Работать я не могла. Меня трясло. Каждый час набирала собственный номер, чтобы проверить – работает или нет. Все работало. Курила. Снова набирала. Он не звонил. Новость выкатилась в 15.03.
«Интер-Инвест» завоевал лидирующие позиции на рынке драгметаллов. Крупнейший контракт между российской компанией «ЗолотоПлюс» и южноафриканской GoldenPlaces подписан вчера в Йоханнесбурге».
Значит, пресс-конференция закончилась. Что у меня с лицом? Ужасно сегодня выгляжу… Залезла в шкаф с косметикой, перебирала пузырьки и тюбики, выронила коробку с помадами на пол.
– Я соберу! – редактор отдела красоты Аллочка присела рядом со мной.
– Не надо, я сама! – У меня сеанс трудотерапии, так лечат умалишенных и влюбленных.
Телефон! Я прыгнула на него, впилась красными когтями, как кошка впивается в бумажный бантик, который все время пытается ускользнуть.
На этот раз ты попался!
– Алена, это я! Уже еду в твою сторону…
– Как? Куда?!
– В редакцию. А что, ты не готова?
В редакцию… Только не это! Аня здесь, Марина… Я знала, что мне надо держать свое сокровище подальше от хищных бабских когтей.
– Давай на полпути встретимся.
– Как скажешь, – кажется, он удивился. – Сейчас, подожди… – я слышала голоса в трубке. – Вот тут, говорят, ресторан на проспекте Мира ближайший к тебе. «Таки… Маки», в общем, японская кухня. Я не был, но, говорят, ничего. Буду там через сорок минут.
Японских ресторанов было два. Возле первого были припаркованы «Мазды» и «Опели», возле второго стояли «Порш», новый BMW X5 и пара «Лексусов». Хороший город Москва – сразу ясно, куда идти. В Европе читаешь цены в уличном меню, здесь – просто смотришь на парковку.
Ряженый самурай открыл передо мной огромные черные двери.
Спина, плечи, вытянуть шею, голову держать прямо – я волновалась больше, чем на Каннской лестнице.
Он сидел за деревянной ширмой, в самом дальнем углу.
– Алена… – Господи, какой загорелый! Он встал, взмахнул крыльями пиджака, я покачнулась и прижалась щекой к белому полотну рубашки.
– Как я соскучился… – шепнул он, как всегда, доверяя свои тайны моим волосам, но не уху.
Мы медленно разлепились.
– Я тут кое-что заказал уже, но, может быть, ты чего-то другого хочешь?
Чего еще мне хотеть? Он говорил, смеялся, рассказывал про схему, которую они придумали с Волковым, чтобы обойти канадцев, наливал мне чай, вылавливал из деревянной ладьи островочки суши.
– Я в следующий раз тебя с собой возьму. Тебе обязательно надо в Африку. Знаешь, там пингвины…
Есть не хотелось, я слушала и смотрела на него. На то, как он ест, как говорит, как ходит его кадык, натягивая загорелую кожу шеи, на длинные пальцы, умело дирижировавшие палочками. Что мне еще надо? Только понять – это надолго? Или навсегда? Но спрашивать об этом нельзя, нельзя. У меня был еще один вопрос – про Настю. Но я не могла, не смела его задавать. Какая разница, в конце концов, если он здесь и сейчас…
