В. Шафоростова - Загадка Сфинкса
– Мне – нет. Они преступили закон. И теперь получат по заслугам.
– Может, их до этого жизнь довела...
– Маша, жизнь многих доводит, но люди не сдаются. Борются, стремятся к чему-то, чего-то добиваются. А жить за счет других людей, причем таким способом, – это удел слабых.
Сможет ли остановиться человек, однажды преступивший закон? Возможно. Но черту дозволенности он уже переступил. Он уже преступник. За преступлением всегда следует наказание. Какое бы ни было, оно обязательно наступит. К сожалению, правосудие земное порой бывает бессильно. Но правосудие небесное неподкупно и прекрасно осведомлено. Жизнь за счет потерь и страданий других людей очерняет душу. И никогда не сможет преступник стать по-настоящему счастливым. Его счастье – мнимое счастье, самим им придуманное.
Трель мобильника Белобородова нарушила повисшее молчание.
– Марина звонила, – пояснил он Маше. – Сказала, что выполнять домашние задания ей надоело, и она сейчас к нам придет. Требовала не двигаться с места.
– Хорошо, подождем ее.
– Пойдем на лавочку присядем, – предложил Белобородов.
Олег невольно залюбовался Машей. Она выглядела немного печальной, но это выражение трагизма ей очень шло. Немигающим взглядом девушка смотрела куда-то вдаль, и Олегу на какое-то время показалось, что вся красота мира отражается сейчас в ее глазах. Странно, но парню совсем не хотелось узнать, о чем же думала Маша. А Мария думала об Игоре Алексеевиче... На несколько минут ее мысли все же обратились к Олегу: «Как мне сейчас спокойно... А Олег словно понимает, что не хочу ни о чем разговаривать: не спрашивает ничего, задумался. Меня даже не тяготит это молчание. Не думаю, как бы начать разговор, как его поддержать, что бы такого сказать... Редко можно встретить человека, с которым хорошо просто помолчать».
– Привет, народ! Как дела? – громогласно возвестила Марина о своем приходе.
– Нормально, – сказала Мария.
– А чего у вас видок такой? Как будто на похоронах сидите, – удивилась Канина. Но потом обратилась непосредственно к подруге – Ты чего такая грустная?
– Я – ничего. Задумалась просто.
– И о чем же? – бесцеремонно спросила Марина.
– О суетности бытия.
– Чего???
– Не грузись, Марин.
– Машка, ты надо мной издеваешься? – в голосе Каниной послышалась нескрываемая обида.
– Марин, да успокойся ты! – вмешался Олег.
Канина обиженно поджала губы, и среди ребят на несколько минут воцарилось молчание. Первой его прервала Маша:
– Интересно, кто же украл эту статуэтку?
– Еще как интересно, – согласилась Марина.
– Интересно и грустно, – подытожил Олег. – Грустно, что это кто-то из нашей школы на руку не чист. Посторонних Андрей Павлович не пустил бы. Он ведь в тот день дежурил.
– Слушайте, народ, я придумала! – прокричала Марина.
– Что ж ты пугаешь-то так? – вздрогнула Маша.
– Мы найдем эту статуэтку!
– Каким образом? – удивился Белобородов.
– Мы что-нибудь придумаем и обязательно выведем вора на чистую воду!
– Учеников в школе не так уж и много, да и вообще, в то время в школе были только те, кто в кружке занимается.
– Можно попробовать, – поддержала подругу Мария.
– Попробуем, – согласился Олег.
– Здорово! – обрадовалась Марина. – Операция под кодовым названием «Загадка сфинкса» началась!
– Вот это уже перебор, – засмеялась Маша. – Ты, наверное, слишком много детективов читаешь.
– Скорее смотрю, – улыбнулась Марина. – Завтра после школы собираемся у меня для обсуждения версий!
«Какое солнце яркое! Прямо так и шепчет о предстоящих каникулах! Если стану президентом, накажу начинать каникулы с мая», – мечтала Маша по дороге к дому подруги. «А как, наверное, здорово жителям стран, где вечное лето... Вот бы там пожить. Но тогда я очень быстро соскучусь по русским морозам и пушистым сугробам снега... И по березам. В конце концов, после зимы всегда наступает весна, а затем и лето». Размышляя, Маша и не заметила, как оказалась у дома Каниной.
– Машка, ты чего так долго? Мы с Олегом тебя уже почти полчаса ждем! – недовольно бормотала Марина, провожая Машу в свою комнату. – Садись пока, я сейчас чай принесу. Только ничего без меня не обсуждайте!
– Хорошо, – покорно согласилась Мария. – На эту тему мы с Олегом разговаривать не будем.
– На другие тоже не разговаривайте, вдруг я что-то интересное пропущу.
Марина ушла на кухню, громко топая ногами и постоянно кашляя.
– Как дела? – спросил Олег, когда Маша села напротив него в кресло.
– Как всегда, хорошо, – Мельникова решила, что парень спрашивает из вежливости, и из вежливости же ответила. «Вряд ли ему на самом деле интересно, как у меня дела».
Мария прислушалась: На кухне ее подруга, уронив чайник, проклинала всех, начиная от страны-производителя и заканчивая магазином, где этот чайник был приобретен. Маша мысленно улыбнулась и посмотрела на стены с детства знакомой ей комнаты. Марина очень любит оранжевый цвет, и сколько бы раз не делали ее родители ремонт, она всегда настаивала, чтобы стены красили обязательно в желтый или рыжий. Клеить обои девушка в своей комнате не позволяет. Маша провела взглядом по знакомым предметам: небольшой шкаф, маленький диванчик, письменный стол со стулом и кресло – вот вся нехитрая обстановка Марининой оранжевой комнаты. Шкаф почти полностью облеплен наклейками, которые добрые дяди и тети заботливо кладут в обертку из-под жевательных резинок. Машина же комната совсем другая: повсюду всевозможные фигурки и статуэтки, приятные мелочи, оставленные на память, столько всего, что почти не остается свободного пространства.
– Маша, чему ты улыбаешься? – откуда-то издалека услышала девушка голос Олега.
– Я? – Маше показалось, будто она только что проснулась. – Ничему. Так... Лишний раз поняла, какие же мы с Мариной разные.
– Конечно разные, и поэтому дружим, – бодро сказала Марина, неся на подносе вазочку с печеньем и три огромные кружки с чаем.
– А зачем ты кружки такие здоровые тащишь? – поинтересовался Олег.
– Потому что разговор у нас будет долгий. Ну теперь давайте думать: кто мог взять статуэтку и зачем.
– Статуэтку украл тот, кто знал о ее существовании, – предположил Олег.
– А знали о ней только те, кто посещает исторический кружок, – закончила его мысль Маша.
– Кроме нас в кружке занимаются еще пятеро: Егор Бутейко, Анжелика Хамина, Надя Смирнова, Игорь Петренко и Лариса Неклюдова. Правда, Лики вообще в тот день в школе не было. Подозреваем всех. Надо узнать, у кого из них нет алиби, – решила Марина.
– Да, надо, – пробормотала Маша. – И надо узнать, зачем украли сфинкса.
– Да тут и так все понятно! Красивая вещичка, вот ее сперли, – уверенно сказала Марина.
– Нет, тут не в красоте дело, – пробормотала Мельникова. – Тут что-то другое. И когда мы узнаем это что-то, мы узнаем, кто украл статуэтку.
Глава XI. Признание
Наступила суббота, а каждую субботу Андрей Кудрявцев ждал с каким-то неприятным чувством. Суточное дежурство в школе изматывало его неимоверно. Да и соседи не очень радовали: утром – шумные школьники, а после обеда – невыносимые тишина и скука. Ночь же казалась совсем бесконечной. Если с обеда и до вечера его одиночество скрашивал лучший друг Игорь Клевин, то ночь оставляла молодого человека наедине с собой. Он пробовал читать – становилось скучно и клонило в сон, а спать во время дежурства было нельзя. А скука в молодости подобна смерти. И теперь, собираясь утром на работу, Кудрявцев пообещал себе, что долго в этой школе не проработает и обязательно уволится летом.
Клевин тоже стал все чаще задумываться об уходе из школы. Рано или поздно ему все равно пришлось бы уволиться, а теперь поводов стало больше. Игорь уже заканчивал кандидатскую, и перспектива преподавать в родном университете радовала его куда больше, чем скромная участь школьного учителя.
Когда Маша ушла, Белобородов резко вскочил с дивана и побежал к входной двери.
– Олег, какая пчела тебя ужалила? Куда ты несешься? – побежала за ним Марина.
– Машу хочу проводить.
– Думаешь, она сама не дойдет? Дорогу домой, вроде, прекрасно знает.
– Марин, не злись. Просто очень хочу ее проводить. Пока.
– Пока, – ответила Марина, и уже потом тихо добавила: – Ненормальный.
Парень догнал Машу, когда девушка отошла от дома Марины уже на довольно приличное расстояние.
– Олег, как ты меня напугал! – удивилась Мария внезапному появлению друга. – Марина просила что-то передать? Или я опять у нее что-то забыла?
– Нет, ничего не забыла. Просто решил тебя проводить. Ты ушла, а я представил, как ты одна пойдешь... ведь темнеет уже. Вдруг нападет кто.
– Преступников ведь уже арестовали.
– Но они не единственные! Да и кто гарантирует, что новые не появились?
– Никто не гарантирует. Спасибо за заботу, – Маша улыбнулась, и Олегу даже показалось, что от ее улыбки на улице стало чуть-чуть светлее.
