Мюриэл Спарк - Пособники и подстрекатели
«В конце концов, мы имели на это право», – заметил он еще до отъезда в Шотландию.
Теперь же доктор Марри сказал:
– Ну, Гордон, спасибо вам. И вам спасибо, миссис Керр.
– Я надеюсь, – добавила Лейси, – мы не очень побеспокоили вас.
– Поезжайте осторожно. Не торопитесь, – пожелала им на прощание Бетти Керр. – Вы могли бы остаться здесь и поужинать, но мы почти не готовим сейчас. Не то что раньше, когда приезжал этот высокий джентльмен. Копченая семга и бараньи котлеты два дня кряду!
– Копченая семга и бараньи отбивные…
– Совершенно верно. Бенни специально заказывал для него. Его гость предпочитал именно это.
На следующее утро, когда они ехали дальше на север, Джо был полон оптимизма. Они успели всесторонне обсудить последние слова обитателей Аданбрай-Кип, но Джо все никак не мог оставить эту тему. Такую удачу можно сравнивать только с выигрышем, шансы на который были
ничтожны.
– Копченая семга и бараньи отбивные два дня кряду.
Бенни знает, чему Лукан отдает предпочтение. Какой же он идиот, что позволяет поймать себя на этом! По меньшей мере у него странный вкус – копченая семга и бараньи отбивные изо дня в день, из года в год. Это, конечно,
был Лукан.
– Или кто-то похожий на него, человек, изучивший все привычки Лаки по газетным статьям, – возразила умница Лейси. – А Бенни Ролфа было легко провести: он ведь ожидал, что после пластической операции у Лукана
изменятся черты лица.
Пейзаж вокруг был суровым и однообразным, голубовато-серое небо уходило за горизонт, и казалось, что они вот-вот в него въедут. Недавно основанный монастырь Святого Колумбы находился в некотором отдалении от безмолвной, почти покинутой маленькой типично шотландской деревушки.
Молодой послушник в очках попросил их минутку подождать. Джо заранее позвонил в монастырь. И конечно, тут же, словно по волшебству, появился отец Эмброс в своем черном одеянии, словно плывущем вокруг него. Какой он – толстый, тонкий ли, – определить было невозможно. Вся его фигура производила впечатление пирамиды, вершину которой венчала маленькая седая голова, словно какой-то неизвестный враг водрузил ее туда как военный трофей. Из-под монашеского одеяния виднелись мыски огромных, предназначенных для спортивного бега голубых кроссовок. Пробегая по направлению к ним вдоль холодной открытой галереи, он, по всей вероятности, читал положенную в этот день молитву. Его губы шевелились. Он явно не верил в напрасную трату времени и, безусловно, полагал, что мир должен об этом знать. Приблизившись к Лейси и Джо, отец Эмброс с шумом захлопнул молитвенник.
– Джо! – широко улыбнулся он.
– Эмброс, как поживаешь? Как дела в твоей новой обители? А это Лейси, дочь Марии Туикнем. Помнишь Марию?
– Ну как же, конечно, помню. Рад тебя видеть, Лейси! Как Мария?
Они последовали за ним в отмытую до блеска монастырскую приемную. В воздухе стоял навязчивый запах чистоты.
Все, что было известно об Эмбросе, свидетельствовало о нем как о человеке, очень уверенном в себе. Благодаря своему призванию – или же полному отсутствию такового – Эмброс устроил свою жизнь таким образом, что в ней не было места ни грядущим опасностям, ни страху перед какими-либо ловушками судьбы, кроме самых незначительных. Он вряд ли мог встать на путь прегрешений: для этого просто не было возможностей. И еще – он очень успешно собирал средства в самые разные фонды.
– Вы хотите узнать о Лукане? – сразу предположил он.
– Да, мы его разыскиваем.
– Его разыскивают уже четверть столетия. Я приготовил вам вырезки из газет и журналов. Я должен буду вас вскоре покинуть, но вы можете остаться и просмотреть их.
Неуклюже протопав к открытому застекленному шкафчику, он положил перед ними на стол толстенный пакет.
Тем временем молодой послушник принес кофе, сильно разбавленный молоком, и сладкое сухое печенье. Поставив поднос на стол, послушник удалился, исчез словно тень, поскольку казался почти бестелесным.
Над приемной, где Джо и Лейси занялись чтением вырезок, находилась спальня, простая монашеская келья размером восемь на семь футов, с узорчатыми окнами, выходившими на бескрайнее северное плато, на котором не так давно и был основан монастырь Святого Колумбы.
В дверь постучали, и, не дождавшись приглашения войти, в келью молча вплыл отец Эмброс. Его палец был прижат к губам.
– Молчите, – прошептал он и продолжил: – Лукан, вам надо уехать.
– Почему? Что случилось?
– Одна парочка усердно разыскивает вас. Подчеркиваю, усердно. Они здесь, в монастыре, в приемной, прямо под нами.
– Здесь? О Боже, у них есть ордер на арест?
– Они не из полиции, Лукан. Все гораздо хуже. Это Джо Марри и чья, как вы думаете, дочь? Марии Туикнем! Ее зовут Лейси. Вылитая мать. Им, видимо, больше нечего делать, кроме как охотиться за вами. Лейси пишет книгу, несомненно, о вас.
– Господи! Дочь Марии!
Отец Эмброс снова приложил палец к губам.
– Молчание – ваша единственная надежда. Теперь они заняты чтением газетных вырезок.
– Обо мне?
– О ком же еще! Конечно, о вас. Я не хотел, чтобы у них возникли какие-нибудь подозрения, и дал им посмотреть мою подборку.
– Эмброс, эти материалы наведут их на след.
– К тому времени вы уже будете в дороге.
– Куда?
– Поезжайте на восток, Лукан, а я постараюсь отправить их на юго-запад. В Киркуолле вам обеспечен ночлег и завтрак. Джо и Лейси не придет в голову искать вас в такой дыре.
Минут через двадцать Лейси, посмотрев в окно, увидела, что послушник сопровождает к светлому пикапу-универсал облаченного в черное монаха с туго набитым портпледом. Они попрощались, и машина уехала. Лейси снова обратилась к вырезке из лондонской газеты – скупой заметке о Лукане. Вдруг она сказала:
– Знаете, Джо, а ведь монастырь – прекрасное место, где может скрываться Лукан. Вы нашли что-нибудь интересное в этих вырезках? Я – нет, мне кажется, я все их уже видела.
– В них есть кое-что новое для меня, – заметил Джо. – Я бы не прочь еще с полчаса их посмотреть, если вы не возражаете, Лейси, дорогая.
– Конечно, я не возражаю.
Она чувствовала, как сильно он ею увлечен, и принялась раздумывать над тем, что начать любовный роман было бы совсем неплохо. Даже если он останется всего лишь фантазией.
Дверь отворилась, и в приемную снова вплыл отец Эмброс.
– Как вы тут справляетесь? – Он перелистал пачку вырезок. – Как это, наверное, странно быть Луканом, если он еще жив! Судя по тому, что я о нем знаю, его мысли все время должны быть сосредоточены на том, как избежать ареста. Каждый день, каждый шаг, каждый контакт с миром – все, абсолютно все вращается вокруг одного: он не должен попасть в руки полиции.
– Его, видимо, преследует чувство вины за то, что он сделал, – предположила Лейси.
– Только не его, – заметил Джо.
Отец Эмброс так уверенно поддержал доктора Марри, что чуть не выдал себя.
– О нет, он и не вспоминает об этом убийстве, – сказал он. – Где бы Лукан ни был, кем бы сейчас ни стал, он думает лишь о том, как ускользнуть от преследования.
– Вы когда-нибудь его встречаете? – спросил Джо.
– Наверняка – нет. У него есть двойники.
– Не такой уж это человек, чтобы кто-то захотел стать его двойником, – сказала Лейси.
– Итак… – не торопясь начал отец Эмброс. Он поудобнее устроился за столом, который теперь был завален вырезками и целыми газетными страницами. – Итак, милая Лейси, что же заставляет вас преследовать этого человека?
– Я собираюсь написать о нем книгу.
– И вы полагаете, что найдете его? Но ведь это еще никому не удалось! Ни журналистам, ни полиции – никому! Его видели, но не нашли, хотя прошло уже четверть столетия.
– Это такая увлекательная тема, – сказал Джо. – Я хочу всем чем смогу помочь Лейси.
– Вы сообщите в полицию, если найдете его? – спросил Эмброс.
– Да, – кивнула Лейси.
– Нет, – одновременно с ней произнес Джо. Они рассмеялись.
– Мне кажется, он перенес множество лишений и трудностей, – после паузы сказал Джо. – По своему легкомыслию Лукан совершил большую ошибку.
– Но он твердо решил убить свою жену, – возразила Лейси. – Это, безусловно, было в его планах. Кого он лишил жизни, в сущности, не имеет значения. Граф и раньше говорил, что убьет жену.
– Мало ли кто что говорит, – пожал плечами Эмброс. – Это было ужасное, страшное и загадочное дело.
– Почему большинство людей, – спросила Лейси, – те, которые не знали его достаточно хорошо, вообще не сомневались, что он покончит с собой? Той самой ночью он разъезжал по городу, навещал друзей и знакомых, звонил по телефону матери и даже написал несколько писем своим приятелям. Указания по поводу задолженности банку, какие-то невнятные объяснения, заявление, что он будет стараться не привлекать к себе внимания и выжидать, но никаких прощальных слов, никаких намеков на грядущее самоубийство. И никакого раскаяния, ни слова сожаления по поводу смерти молоденькой Сандры Риветт, бедной молодой девушки! Да, если я завтра найду его, то непременно дам знать полиции.
