Владимир Гурвич - Гарем
Смуров встал и прошелся по кабинету. Что-то странные, как рыбы косяками, приходят сегодня к нему мысли. Хотя он знает, почему. Это дело ему решительно не нравится, что-то есть в нем нечистое. Если бы противная сторона не была бы уверена в своей правоте, даже при отсутствии аргументов, то вряд ли бы при таких заведомо проигрышных обстоятельствах стала бы оспаривать заключенный по всем правилам договор. Хотя с другой стороны совсем нередко люди ведут себя абсолютно иррационально, пытаются доказать не доказуемое, оспаривать неоспоримое. С этим он сталкивался неоднократно. Да и сам бывало так поступал. Что-то внутри вдруг защелкивало, он начинал действовать вопреки всяческому разумению. Слава богу, такое было с ним всего несколько раз, иначе даже страшно подумать, чем бы все это кончилось для него. На его счастья благоразумие в подавляющем большинстве случаев брало вверх.
Смуров снова сел за стол, пододвинул папку с документами. Оставшиеся время до конца рабочего дня придется посвятить их изучению. Дело нудное, но необходимое. Зато после работы его ждет встреча с Ксенией. Хорошая все же она девушка, хотя, как говорят в их среде, со своими прибамбасами. Но к нему, кажется, неплохо относится, даже не старается выманить из его кошелка, как можно больше денег. Он сам дает им ей. Не так много, как бы хотелось, но сейчас он несколько в стесненных обстоятельствах. Вот выиграет дело Трефилова, тогда сможет проявить гораздо большую щедрость. И даже только ради этого стоит постараться.
14
Смуров сидел в боковой ложе, откуда ему хороша была видна сцена. Спектакль ему нравился и при других обстоятельствах он бы с огромным удовольствием целиком отдался бы его просмотру. Но сегодня в гораздо большей степени его волновала игра только одной актрисы. Роль у Ксении была небольшой, но заметной. И ему нравилась, как она ее исполняла. Это даже немного удивляло его, почему-то он сильно сомневался в том, что у нее есть настоящий талант. Но теперь он воочию видел, что ошибался. У девочки есть дар, из нее может выйти хорошая артистка.
Смурову было приятно, что его молодая возлюбленная оказалась такой способной. Ему всегда нравились талантливые люди, он был убежден, что на них и только на них держится мир. Сам он себя к этой категории человечества не относил. Он знал, что не обделен способностями, школу закончил с серебряной медалью, институт — с красным дипломом. Но талант — это нечто другое, можно быть двоечником и быть гением. История знает немало подобных примеров. Вот он вечный отличник, но дальше определенных пределов подняться так и не сумел. И не поднимется никогда, потому что у него есть свой потолок. А талант всегда его пробивает и уходит в беспредельность. А вот он уйти туда не может, какая-то могучая сила его не пускает в это пространство. И от этого ему иногда бывает грустно.
И хотя Смуров понимал, что природа его в чем-то обделила, он никогда не завидовал более талантливым, чем он людям. Если только совсем немного, в самом начале своей карьеры. Наоборот, как мог, помогал. В его жизни было пару случаев, которыми он гордился, когда он реально оказал содействие им. Может, оно было и не столь великим, но это был его личный вклад в их продвижение.
Спектакль закончился. Они условились, что он будет ждать ее в машине. Он уже сидел в ней довольно долго, а Ксения все не выходила. Можно было бы поторопить ее звонком, но ему не хотелось. Скорей всего ей сейчас не до него. Все же у нее это дебют, она еще ни разу не играла на сцене настоящую роль. А тут сразу несколько выходов, несколько десятков фраз. Наверное, отмечает свой успех среди артистов. У них, кажется, так принято. Ладно, он еще подождет, талантам надо много прощать за их талант. А вот к бездарям нельзя быть снисходительным. Особенно, если они претендует на статус талантливых людей.
Ксения появилась неожиданно, она отворила дверцу и юркнула в салон. Сев в кресло, она по своему обыкновению, откинулась на спинку и вытянула ноги.
— Поедем в ресторан отмечать твой успех? — предложил Смуров.
— Не хочу. Лучше домой.
Ее ответ удивил Смурова, это был первый раз, когда она отказывалась от посещения злачного заведения.
— Что-то случилось?
— А что может случиться? — Ее голос прозвучал откровенно зло.
— Вот я и спрашиваю, что случилось?
— Я поссорилась с главным режиссером.
— Почему?
— Потому что он мразь.
— В чем это проявилось?
— Он пришел в гримерку с цветами, стал меня поздравлять, говорить, что я хорошо играла. А затем вдруг начал ко мне приставать. Я и двинула его ногой в одну место. Он же как только оклемался, сказал, чтобы я убиралась отсюда. Никаких ролей в театре больше не получу.
— Да, действительно мразь, — согласился Смуров. — Несколько секунд он о чем-то раздумывал. — А ответь, только честно, почему ему не отдалась?
Ксения повернула голову и несколько мгновений смотрела на Смурова.
— А вы его видели?
— Нет.
— Маленький, лысый, потом прет, как от лошади после скачек, а когда говорит слюной брезжит. Да у меня от одного его прикосновения начинается тошнота.
— Да, не повезло тебе, что он такой. Был бы красивый…
— Папусик, ты у меня красавчик, зачем мне другой. — Она наклонилась в его сторону и накрыла ладонь одно место на брюках. — Как поживает там мой малыш?
Смуров почувствовал, как «малыш» быстро начал оживать. Это заметила и Ксения.
— Да он уже чего-то хочет, — заявила она.
— Ты мешаешь мне вести машину.
— Пожалуйста, — сделала вид, что обиделась, девушка и убрала ладонь.
— Скоро уже приедем, — улыбнулся Смуров.
Они сидели на кухне и, несмотря на поздний час, пили кофе.
— Ты великолепно играла, — сделал ей комплимент Смуров и сразу же понял, что поступил опрометчиво.
— А толку то что, — скривила губы Ксения. — Из театра выперли, а больше играть негде. Да я тебе уже говорила, что хочу попасть в кино. Только пока не знаю, как. Пару раз была на пробах и везде получила отлуп. Даже через постель трудно пробиться, знаешь, какие стоят очереди, чтобы потрахаться с режиссером или продюсером. Однажды я было попыталась, так мне сказали, надо за полгода записываться. У него член встает редко, поэтому в неделю больше одной через себя не пропускает. Есть запись на январь, а был тогда июль.
— Ты записалась? — не без волнения спросил Смуров.
— Что меня муха цеце укусила. Плюнула — и ушла. А кто-то снялся в фильме. Я видела ее потом на экране. Она была записана на сентябрь.
— Знал, что кино это клоака, но чтобы настолько…
Ксения махнула рукой.
— Это еще ничего, бывает и похуже.
— А что может быть хуже?
— Ты в правду не знаешь?
— Клянусь.
— Этот еще был вроде нормальный, а есть настоящие извращенцы. Мне одна рассказывала. Она потом лечилась у психиатра полгода.
— Что же он с ней такое сделал?
— Зачем тебе, Папусик? Ты ж не собираешься так поступать со мной.
— Отлично знаешь, что нет. Но любопытно.
— Это же кино, ролевые игры. Они на счет этого очень изобретательны. Крыша слетит запросто.
— Как же тебе помочь? — задумчиво произнес Смуров.
— Не бери в голову. Хотя если сможешь…
— Ничего не обещаю, но я подумаю.
Ксения перелетела со стула на его колени.
— Какой же ты, Папусик, у меня замечательный. Я тебе такое сегодня устрою… — Девушка зажала губами мочку его уха. — Пойдем в постельку, — прошептала она.
15
Во время разговора с Ксенией у Смурова возникла одна мысль. Даже странно, что он не подумал об этом раньше. В школе у него был не то, что близкий друг, но хороший приятель. Потом их пути разошлись, Смуров поступил в юридический, а Антон Карамзин — в кинематографический. Сначала они встречались, чуть ли не ежемесячно, потом — раз в полгода, затем раз в пару лет. Но контакты не прерывали. Смуров знал об основных перипетий его жизни, а он в общих чертах — о том, что происходит с ним.
С какого-то момента Карамзин превратился в довольно известного режиссера. По крайней мере, он поставил несколько фильмов, которые имели не то, чтобы большой, но некоторый успех. Смурова он приглашал на все премьерные просмотры. Восторга эти картины у него не взывали, но они были добротно сделаны. И Смуров всегда их хвалил, хотя не до конца искренне. Понимал ли это Антон, он не знал. Скорей всего нет, так как он расплывался в широкой улыбке от похвал. Такая падкость на лесть друга немного удивляла Смурова. Ему казалось, что в этой среде как нигде должны понимать цену подобным речам. Но все было как раз наоборот. Впрочем, если старому приятелю это доставляет удовольствие, то хотя бы ради дружбы, он это готов делать и впредь.
Вот ему-то Смуров и решил позвонить и поговорить с ним о Ксении. Тем более они не виделись уже больше года, так что есть причина для встречи. Лишь бы Антон был в Москве. А то у него сплошные поездки, то в экспедицию на съемки, то на очередной кинофестиваль, которых полно, как уличных собак.
