Мигел Соуза Тавареш - Экватор
На этих словах Дон Карлуш поднялся, подошел к лежавшей на рабочем столе газете и протянул ее собеседнику. Луиш-Бернарду взглянул на уже раскрытую на нужной странице газету с заголовком, написанным жирными буквами: «Slavery still alive in Portuguese African colonies»[10]. Король снова сел:
— Там, в Лондоне Соверал попробовал использовать обычные проверенные методы — пригласил на ужин влиятельных издателей с Флит-стрит, дабы попробовать хотя бы приостановить эти крики. Но даже ему это не удалось.
В конце концов, нам пришлось уступить давлению со стороны английского правительства и принять у себя Джозефа Берта, представителя Торговой ассоциации, чтобы он прояснил ситуацию. Тот прибыл в начале прошлого года и оказался настолько подготовленным, что даже потрудился научиться говорить по-португальски.
В Лиссабоне он был принят почти всеми: министром, Ассоциацией землевладельцев, журналистами — всеми, кого он только пожелал увидеть.
— Да, я вспоминаю, что слышал об этом, — вставил Луиш-Бернарду. — И каким же было заключение этого Джозефа Берта?
— Конечно, он не дурак: здесь он не сделал никакого заключения. Он испросил разрешения отправиться на Сан-Томе и Принсипи, а потом в Анголу, чтобы после этого представить подробный, обоснованный отчет тем, кто его туда командировал. Я обсудил это вместе с правительством и с владельцами собственности на Сан-Томе. Мы не увидели возможности воспрепятствовать его поездке без того, чтобы не продемонстрировать этим, что мы боимся какой-либо инспекции на местах. Если бы мы так поступили, то можно было бы не сомневаться, вся эта кампания в Англии приобрела бы тональность настоящей истерии, и тогда английское правительство начало бы оказывать давление, столь резкое и непозволительное, что это возымело бы разрушительное воздействие на здешнюю политическую атмосферу.
«Был бы еще один ультиматум!» — подумал про себя Луиш-Бернарду, чувствуя, что не осмелится произнести вслух это проклятое слово, которое, наверняка, немало потревожило бы воспоминания Дона Карлуша.
— Короче говоря, — продолжал король, — нам показалось, что, скажи мы «нет», нам пришлось бы все потерять и очень мало, а то и вовсе ничего не получить взамен. Как только мы дали Берту соответствующее разрешение, он без лишнего промедления сел на корабль и отплыл на Сан-Томе. Осмотрев все там и на соседнем острове Принсипи, в прошлом месяце он отправился оттуда в Анголу, где сейчас и находится. Только до этого он успел отправить в Форин-офис отчет о том, что видел на Сан-Томе. Совералу удалось вовремя вмешаться и провести приватную встречу с министром, который дал ему прочесть этот отчет. Больше его никто не видел, и сам маркиз говорит мне, что это только к лучшему.
— Все это, конечно, министр оставит у себя, — вставил реплику граф де-Арнозу, прервав свое долгое молчание, — однако неделю назад мы получили от него письмо, в котором он пишет, что, если отчет будет обнародован таким, как есть, мы будем выставлены перед всем миром как последняя нация работорговцев на планете. И это будет всего лишь моральной составляющей ущерба…
— К счастью, — продолжил Дон Карлуш, — у Португалии в Лондоне лучший посол, о котором можно было только мечтать. Соверал смог заключить устную договоренность с министром, лордом Бальфуром: этот отчет будет храниться в Форин-офисе под семью замками, под предлогом, что он еще неполный и в нем не хватает части, относящейся к Анголе. Это дает нам время для того, чтобы развеять впечатления, собранные господином Бертом.
— Каким образом — назначив нового губернатора?
— Не только назначив нового губернатора, это было бы слишком просто. Нам нужно использовать данное время, чтобы убедить англичан — если не в том, что им не стоит доверять Берту, то, по крайней мере, в том, что его сведения являются устаревшими. Так как же нам это сделать? Здесь как раз возникает необходимость того, о чем я вам уже говорил: новый губернатор, помимо качеств, которых требует ситуация, должен также свободно говорить по-английски. Дело в том, что обратная сторона договоренности, достигнутой Совералом, заключается в том, что Португалия соглашается с тем, что на Сан-Томе будет постоянное английское консульство, с проживающим там консулом. И мы согласимся с этим: у нас нет выбора.
— Таким образом, Ваше Величество ожидает, что именно новый губернатор сможет убедить английского консула в том, что на островах нет рабства?
— Я ожидаю от вас — Дон Карлуш особо подчеркнул «от вас» — что вам удастся сделать три вещи: убедить фермеров согласиться со всем, что, по мнению нового губернатора, нужно сделать, дабы у английского консула не нашлось оснований убедиться в истинности написанного в отчете господина Берта. Во-вторых, сделать это с необходимой аккуратностью, чтобы не спровоцировать протесты на островах и не поставить под угрозу их процветание. И, в-третьих, держать англичанина на расстоянии, уделяя ему необходимое внимание, но давая ему максимально четко понять, что правит на острове Португалия и ее губернатор, представляющий страну и ее короля.
Произнеся это, Дон Карлуш занялся своей сигарой, которая погасла и которую он стал вновь раскуривать. Он поднялся с места, подошел к окну и стал смотреть в сад, словно думал уже о чем-то другом. Было похоже, что он сказал все, что считал необходимым, и теперь ждал ответа. Луиш-Бернарду по-прежнему не знал, что ответить. Все это казалось ему настолько неожиданным, настолько далеким от того, что он представлял себе предметом этой встречи, от этого дня и от своей жизни в целом, что ему даже не верилось, что он находится сейчас именно здесь, в кресле графского дворца Вила-Висоза и получает от короля поручение отправиться губернатором на два несчастных, далеких островка на экваторе.
— Я надеюсь, Ваше Величество понимает, что мне нужно время, чтобы обдумать сделанное вами предложение. Более того, прежде чем подумать над ответом, мне хотелось бы уточнить для себя круг полномочий, осуществлять которые вы оказали мне честь доверить, — начал он, с некоторым колебанием.
— Время, мой дорогой, это как раз то, чего у вас меньше всего. Мне необходим ответ через неделю. Все детали политического свойства, которые вам понадобятся, вам придется выяснить у меня прямо сейчас. После этого, конечно, потребуется встретиться с министром и рядом других людей, которых мы вам укажем и которых, на наш взгляд, вам нужно будет услышать. Что касается остального, как, например, деталей путешествия, размещения и так далее — всем этим займется Бернарду.
Бернарду де-Пиндела посчитал, что настал его черед вступить в разговор и поддержать короля:
— Дело это стало еще более срочным после того, как позавчера мы получили сообщение от английского посла о том, что уже выбран и назначен консул для Сан-Томе, и что известна дата его прибытия — начало апреля. Сейчас у нас конец года, и мы считаем необходимым, чтобы новый губернатор поселился на Сан-Томе, по крайней мере, за месяц до прибытия английского консула, чтобы, так сказать, уже держать руку на пульсе. Как мы понимаем, если вы примете этот пост, вам понадобится минимум пара месяцев, чтобы уладить ваши здешние дела, плюс пятнадцать дней пути — так что, как видите, Валенса, ваш ответ нам необходим срочно. Еще и потому, что, если, против ожиданий Его Величества, он будет отрицательным, нам придется искать, и еще более ускоренными темпами, того, кто вас заменит.
Дон Карлуш снова вернулся в кресло и снова посмотрел прямо на него:
— Мы, практически, в ваших руках, мой дорогой. Ненавижу говорить в таких категориях, но иногда случается, что обстоятельства выше нас. Поверьте, тем не менее, что я хорошо осознаю, что прошу от вас огромной жертвы и огромного мужества, которые вам необходимы, чтобы дать свое согласие. Но поверьте также, что я прошу не за себя, а за нашу страну. Сейчас, когда я с вами познакомился, когда я вижу вас перед собой, я совершенно уверен, что вы — человек, созданный для этой миссии, и что мне не зря вас рекомендовали. Не говоря уже о том, какое облегчение я испытаю, получив от вас положительный ответ.
Ну, вот и все. Настоящая ловушка, иначе не назовешь. А счет оказался гораздо более обременительным, чем он себе представлял. Как сказать «нет» королю? Какими словами, какими извинениями, какими такими непреодолимыми причинами?
— Я обещаю Вашему Величеству, что дам ответ через неделю, которую вы мне предоставили. Прошу вас понять, что в данный момент — это самое большее, что я могу обещать. Есть вещи, которые зависят не только от меня: я ведь нарушаю весь ход своей жизни. Что-то бросаю, что-то должен хоть как-то организовать на время своего отсутствия. И мне надо будет смириться с тем, что все это я должен буду оставить и отправиться на край света, где меня ждет, насколько я понял, практически невыполнимая задача.
