Артур Хейли - Детектив
В тот же вечер он позвонил Синтии и, даже не назвавшись, сказал только:
— Двадцать второе августа.
Она вычла из этой цифры пять и ответила:
— Поняла тебя. — И сразу повесила трубку.
Глава 6
Синтия пробыла в Лос-Анджелесе целых восемь дней, когда ей сообщили о трагической гибели родителей. Все это время она жила раздвоенной жизнью. Одна ее часть целиком состояла из напряженного ожидания, другая — протекала совершенно нормально, в обычной прозе повседневности.
Официально она приехала в Лос-Анджелес для того, чтобы прочитать сотрудникам местного управления полиции серию лекций об опыте полицейских Майами по налаживанию контактов с общественностью. Для нее это было не в новинку: она уже читала подобные лекции в других городах. Кроме того, она собиралась провести несколько отпускных дней вместе с Пэйдж Бэрделон — старой подругой еще по школе “Пайн-Крест”, а ныне вице-президентом “Юниверсал пикчерс”, которая жила в Брентвуде.
После того как двадцать седьмого июня Патрик Дженсен сообщил Синтии, что долгожданное событие произойдет семнадцатого августа, она заказала себе билет из Флориды в Калифорнию на десятое августа. О ее поездке и лекциях даже сообщила в своей популярной среди читателей колонке “О чем говорят в городе” известная журналистка из “Майами гералд” Джоан Флейшман, — Синтия сама позаботилась обо всем, по-приятельски позвонив Джоан за день до отъезда. Заметка на эту тему появилась и в “Лос-Анджелес тайме” — опять-таки понадобился звонок Синтии своему калифорнийскому коллеге Уинслоу Макгоуну.
— Пойми, не то чтобы мне нужна была реклама, — объясняла она ему, — но чем чаще мы будем напоминать публике, насколько мы печемся о взаимопонимании с общественностью, тем легче нам с тобой будет работать.
Коллега не мог с ней не согласиться. В результате ее отсутствие на востоке страны и появление на западе было как бы запротоколировано прессой.
Узнав о планах Синтии, Пэйдж Бэрделон искренне обрадовалась.
— Жить ты непременно будешь у меня! — заявила она по телефону. — С тех пор как мы с Биффи расстались, я слоняюсь по этой огромной квартире, как чужая. Приезжай скорее, Син! Уж мы с тобой закатим веселье, обещаю!
Синтия охотно приняла приглашение и отправилась к подруге прямиком из Лос-Анджелесского аэропорта.
Свои лекции — шесть часов в день на протяжении двух недель — Синтия начала уже на следующий по прибытии день. Ее слушателями, собравшимися в большом конференц-зале главного здания управления полиции Лос-Анджелеса, стали восемьдесят офицеров во всех званиях из восемнадцати подразделений, представлявших различные этнические группы. Примерно две трети из них пришли на занятия в форме, остальные были в штатском. В полиции Лос-Анджелеса как раз предпринималась попытка трансформировать единую для всего региона организацию с жестоким централизованным управлением в несколько локальных управлений, тесно сотрудничающих с населением подконтрольных территорий. Нужно было избавляться и от груза прошлого, символами которого стали воинственный бывший начальник управления Дэррил Гейтс и скандальное дело Симпсона. Аналогичные реформы в Майами, которые начались много раньше и были проведены с большим успехом, по всей стране считались образцом для подражания.
Вот как Синтия высказалась по этому поводу в начале вводной лекции:
— В современной полиции, как в машине, во главе угла должна стоять профилактика. Вот почему столь повышается роль подразделений по связям с общественностью. На первый взгляд, в нашей работе нет ничего мудреного: мы должны учить людей принимать меры предосторожности, которые снизили бы для них вероятность стать жертвами преступников. Вторая важнейшая задача состоит в том, чтобы не позволять втягивать граждан, особенно юных, в мир преступности. С этим мы справляемся далеко не всегда, поэтому наши недоброжелатели имеют основания утверждать, что переполненные тюрьмы — это не следствие наших успехов, а показатель наших неудач.
Слушатели при этом заерзали на стульях, а последние слова вызвали даже сдержанные недовольные возгласы. Поэтому Синтия резковато бросила в зал следующую ремарку:
— Хочу напомнить, что я здесь не для того, чтобы льстить вашему самолюбию, а чтобы заставить вас задуматься.
Между тем, если бы кто-нибудь заглянул в ее собственные мысли, которые сейчас шли в двух совсем разных руслах…
“О, это нескончаемое ожидание… Ночами лежать без сна, воображая, как убийца проникает в Бэй-Пойнт… Находит моих родителей…”
Она внутренне собралась и перешла к подробному рассказу о программах работы с населением, принятых управлением полиции Майами.
— Но само собой разумеется, — подытожила она, — что, уделяя повышенное внимание связям с общественностью, мы не забываем внушать публике, что для тех, кто несмотря ни на что совершает грабежи, изнасилования, поджоги и убийства, мы остаемся непобедимой силой, способной раскрыть любое преступление. Что мы будем нещадно бороться с ними с помощью все более современных методов и еще более жестких наказаний.
После этих слов ее аудитория заулыбалась, одобрительно закивала.
Вопреки первоначальному скептицизму под конец выступления Синтию наградили более чем щедрыми аплодисментами, а потом посыпались вопросы — их было так много, что первая лекция продлилась на полчаса дольше, чем планировалось.
Когда все начали расходиться, к Синтии подошел один из офицеров, грузный человек с седеющими волосами.
— Прими поздравления, все прошло отлично, — сказал он. Потом, когда они остались вдвоем, он немного помялся, но решился продолжить:
— Послушай, Синтия, это, конечно, не мое дело, но с самого приезда ты кажешься мне чем-то расстроенной. У тебя все в порядке? Может быть, я просчитался в организации лекций?
Для Синтии это было как гром среди ясного неба. Она-то была уверена, что надежно умеет скрывать свои мысли и переживания от других. Этот Макгоун оказался слишком наблюдателен.
— Нет, все отлично, — заверила она его. — Абсолютно никаких проблем.
Про себя же решила, что должна удвоить осторожность.
И все же Синтии было бы трудно избавиться от навязчивых мыслей о том, что скоро должно было произойти в пяти тысячах километров от нее, если бы не неуемный пыл Пэйдж. В первое же утро она усадила Синтию в свой черный открытый “сааб” и повезла на одну из съемочных площадок “Юниверсал”, где как раз шла работа над полицейским боевиком. Они мчались на север по Четыреста пятому шоссе, ветер резвился в их прическах.
— Прямо как в “Тельме и Луизе”, — потешалась Пэйдж. Она была высока и стройна, светлые локоны до плеч, голубые глаза. “Типичная девчонка из Лос-Анджелеса”, — в шутку называла она себя.
