Дэвид, Вебер - Факел свободы
Он посмотрел МакБрайду прямо в глаза, позволяя ему увидеть гнев, ненависть, концентрированную горечь, и МакБрайд медленно кивнул.
- Это то, что я подумал, - тихо сказал он. - Но скажите мне это, Херландер. Если бы я показал вам, как вы могли бы отыграться, или сделать первый взнос, по крайней мере, были бы вы заинтересованы?
Глаза Симоэнса сузились. МакБрайд не был удивлен. Даже сейчас, после месяцев, что они знали друг друга, несмотря на то, что Джек МакБрайд был, вероятно, ближе к душе Херландера Симоэнса, чем кто-либо другой во вселенной, должно было быть это мгновенное подозрение. Было ли это окончательное предательство Согласования? "Друг" окончательно уничтоживший Симоэнса, заманив его в откровенно предательское заявление?
МакБрайд это понимал, и он заставил себя спокойно сидеть, поглядывая на другого человека, ожидая, пока высококвалифицированные мозги Симоэнса проследят ту же логическую цепочку до конца. Не было никакой потребности в МакБрайде, чтобы "заманить" его во что угодно - было более чем достаточно прошлых разговоров, предоставленных всех свидетельств Безопасности Согласования, необходимых для изоляции его прочь в течение следующих нескольких десятилетий, по крайней мере.
Секунды сочились мимо, напряженно, медленно, а затем Херландер Симоэнс глубоко вздохнул.
- Да, - сказал он, его голос был даже мягче, чем был у МакБрайда. - Да, мне было бы интересно. А что?
* * *
Брови Лайоша Ирвина почти исчезли в его волосяном покрове, когда он воспроизвел образы из его жучка и признал "незнакомца" за столом ресторанчика. Его удивление было усилено тем, что этого жучка он положил на место неделю назад, и эта запись была теперь беспристрастно датирована. Он не проверял эти записи регулярно, так как он не хотел посещать ресторанчик достаточно часто, чтобы быть узнанным.
"Что, черт возьми..?"
Он понял, что сидел, застыв в изумлении, и стал себя нетерпеливо трясти. Это по-прежнему не имело никакого смысла для него, но он включил прокрутку вперед, наблюдая за захваченным жучком, и не было никаких сомнений в том, что он видел.
"Что, черт возьми, Джек МакБрайд делает, сидя и выпивая кофе в таком притоне, как у Тернер? Это так далеко за пределами его вотчины, что это даже не смешно. И если он собирается бегать как оперативник на моей территории, какого черта он не сказал мне, что собирается?"
Он нахмурился, опрокидываясь назад на потрепанном кресле в крошечной кухне тесной квартиры, которая полагалась ему по статусу доверенного лица, и напряженно думал. МакБрайд не был похож на этого мудака Лазоруса. О, у него было то же отношение звездной линии "мое дерьмо не воняет", но он держал это под лучшим контролем.
И он по крайней мере, всегда старался выглядеть так, будто он уважал непопулярную и основательно неприятную обязанность глубокого проникновения агентов, вроде Ирвина. И он предложил, что он будет не спускать собственных глаз с ситуации, о которой Ирвин сообщил ему. Он был достаточно далеко от дерева стажа, чтобы он мог сделать это примерно так, как ему хотелось, кроме того, но все же...
"Он был офисным дерьмом на протяжении нескольких лет, - размышлял Ирвин. - Это показывает, тоже. Он до сих пор вне практики, он даже не придумал маскировку, чтобы обмануть кого-то. И мне никогда не приходило в голову, сказать ему, что я оставил жучка в этом месте".
Ирвин поморщился и напомнил себе быть справедливым.
"Нет, это не обманывает меня, это правда, но, опять же, я его знаю. Сомневаюсь, что кто-нибудь в этом ресторане когда-либо встречал мистера Джека МакБрайда, Великого Секретного Агента. На самом деле, люди, которые узнают его будут другими представителями Безопасности. Но в таком случае, - его глаза сузились, - зачем беспокоиться о маскировке вообще? Насколько я знаю, он никогда не был оперативником здесь, на Мезе, так от кого, черт возьми, он скрывался напротив?"
Ирвин сидел и думал в течение нескольких секунд, а затем наклонился вперед и воспроизвел изображение с самого начала. Как бы не было очевидно для большинства людей, но Ирвин не был "большинством людей". Он был высококвалифицированным разведчиком, и снова нахмурился, когда он понял, что МакБрайд был там для экспресс-намерения поговорить с официантом.
И, решил Ирвин, оба они сработали очень усердно, сделав вид, что этого не было. Они сделали чертовски хорошую работу для этого, к тому же. Было ли что-нибудь, чтобы убедить Ирвина, что большой вторсор действительно был самим оператором, наблюдая за его "не скажу", чтобы МакБрайд захотел настоять.
И МакБрайд делал ровно то же самое обратно, хотя и не так хорошо. Наверное, потому что он заржавел от стольких лет сидения за рабочим столом. Но почему он беспокоится? Какого черта они говорят? Это должна была быть какая-то операция инфильтрации, но о чем, черт возьми, МакБрайд думал, когда делал, вытягивая такой трюк сам? И почему он не потрудился получить больше данных у Ирвина? Или по крайней мере предупредил бы Ирвина так, чтобы у него была бы какая-то поддержка, если это странное усилие его пойдет кверху брюхом?
Это было не просто глупо, это было опасно, и что-то в этом зазвонило в колокола где-то глубоко внутри мозга Лайоша Ирвина. Очевидно, МакБрайд был достаточно старшим, чтобы у него не было абсолютно никаких причин, почему другой человек должен был обеспокоиться получить разрешение Ирвина. Он имел полномочия по проведению расследований, когда и где он выбирал, если он думал, что есть какая-то угроза для безопасности Гамма-Центра. Но...
Поезд мыслей Ирвина резко тормознул, и он вдруг сел, выпрямившись в кресле.
"Нет, - сказал он себе. - Вот только это чертова стена даже для тебя, Лайош! Этот человек поганый глава службы безопасности для Гамма-Центра, с ума сойти! У него Уровень Четырнадцать, проклятье, а у самой Бардасано только Шестнадцать!"
"Да, он такой, - сказал тонкий, тихий голос в задней части его мозга. - И здесь могут быть все виды совершенно законных причин для него, чтобы делать это. Тот факт, что ты не можешь даже удаленно себе представить, что одна из них может быть, вовсе не означает, что они не существуют. Но что, если это потому, что у него нет причин - законных, по крайней мере?"
Мысль отправила ледяную дрожь по спине Лайоша Ирвина. Она была нелепая, и он знал это. Но если МакБрайд что-то затевает, его общие знания и - особенно! - его должность как начальника службы безопасности Центра, определяли его в позицию причинить ужасающее количество повреждений. И он был начальником службы безопасности Центра, так что как бы ни обстояло дело, что он может сделать?
"Вот дерьмо. Я не нуждаюсь в этом. Я действительно, действительно не нуждаюсь в этом. Если он в чем-то замешан, то Бог знает, какой ущерб он уже причинил. Но если он не в чем-то, а я начну жать тревожные кнопки, ему это не очень понравится. И он будет в адовом состоянии заставить меня пожалеть, что я вообще открывал рот.
Помимо этого, по чьим тревожным кнопкам мне бить? Не его, это уж чертовски точно! А этот ублюдок Лазорус, это не только главная боль в заднице в своем праве, но он и МакБрайд давно вместе. Исходя из этого, пойти к нему означает отсутствие самого хода повышения карьеры, о котором я могу думать, также. Но если я не скажу этого кому-то и вообще в этом что-то есть..."
Он сидел, глядя на застывшие образы, и его мозг мчался.
* * *
- Завтра? Так скоро? - в тоне голоса Херландера было больше, чем у потерянного человека, что было озадачивающим. К настоящему времени, отчуждение между Симоэнсом и всеми, кого он знал, кроме Джека было практически полным. Единственное о чем он действительно долго заботился, помимо его гнева и желания мести, была память о дочери - а он мог взять это с собой куда бы он ни пошел.
- Завтра суббота, - объяснил МакБрайд. - Я уже сказал, что мне нужно иметь одну последнюю встречу с вами для того, чтобы все уладить, прежде чем идти в Сибирь.
Симоэнс нахмурился.
- Где эта Сибирь?
- Простите. Это просто старый эталон. Он означает долгое изгнание, Херландер, и в очень жестких условиях. В вашем случае, вероятно, это будет означать, долгое пребывание в "реабилитации" и ряд дерьмовых заданий, где они могут сидеть на вас и убедиться, что вы не изгадили что угодно, ища какой-то мести. Вы слишком ценны, чтобы просто избавиться полностью, но будет холодный день в аду, прежде чем кто-либо действительно поверит вам снова, и вы знаете это.
Симоэнс посмотрел на него, потом кивнул.
- Хорошо, я не могу спорить с любым из этого. Но почему завтра значимо?
- Я уже сказал Бардасано, что было бы лучше иметь нашу последнюю встречу в субботу. Не будет много людей вокруг в Гамма-Центре, поэтому я сказал, что это будет более расслабляюще для вас. Облегчить мне получить окончательную последнюю информацию, которую вы могли бы быть в состоянии обеспечить. - Он пожал плечами. - Я планировал не затягивать до следующей субботы - может быть, даже на день после этого - но, учитывая новые разработки мы должны сделать это прямо сейчас.
