Эрик Сигал - Исцеляющая любовь
Она повернулась и зашагала прочь. Он окликнул:
— Лора, пожалуйста! Ты уверена, что мы не можем?..
Через несколько секунд она уже его не слышала и продолжала удаляться по каменной лестнице, растворяясь в темноте.
Она спускалась все дальше вниз. В пучину такого горя, которого прежде еще не испытывала.
Она была горда собой.
Она была в отчаянии, в депрессии, она была близка к самоубийству. Но она гордилась тем, что владела собой, объясняясь с Маршаллом, ради которого пожертвовала собственной карьерой. С огромным трудом Лора дождалась окончания рабочего дня, чтобы позвонить Барни. Она помнила, что дома он появляется около восьми. Значит, в девятом часу уже можно смело звонить.
«А что, если у него сегодня свидание? И он явится домой только к полуночи? Или вообще не захочет, чтобы я нагружала его своими проблемами? Черт, — подумала она, — я, кажется, схожу с ума!»
В этот момент раздался звонок.
— Кастельяно, что там у тебя творится?
Если когда-то она и сомневалась в существовании телепатии, то теперь все сомнения отпали.
— Привет, Барн, — сказала она, тщетно пытаясь не выдать своего состояния.
— Послушай, я тебя ни от чего не оторвал? Я не хотел бы мешать этому твоему теннисисту. Он что, заставил тебя объявить мне бойкот? Ты мне не звонила уже несколько месяцев! У тебя все в порядке?
— Да-да, все хорошо, — машинально ответила она.
— Послушай, подруга, что-то я энтузиазма в твоем голосе не слышу. А ну выкладывай, что случилось?
— Да ничего не случилось, — ответила Лора. После чего, все еще не находя в себе сил рассказать о своей боли, уклончиво добавила: — Можно сказать, все пошло прахом.
Помолчав, она спросила:
— А кстати, ты сейчас один?
— Да. В данный момент один. Урсула скоро придет.
— Кто это Урсула?
— Кастельяно, тебе надо с ней познакомиться. Это голландский вклад в дело кардиологии, а главное — фактор моего сердечного здоровья. Если честно, этот вечер может войти в историю любовных побед Барни Ливингстона.
— Тогда лучше в другой раз поговорим, — извиняющимся тоном сказала Лора.
Голос ее звучал безжизненно.
— Перестань, Кастельяно, что там у тебя за проблема?
— Ты сейчас сидишь? — спросила она.
— А что? От твоих слов можно упасть?
— Нет, просто потребуется некоторое время.
Барни перенес телефон поближе к креслу и нежно проговорил:
— Лора, можешь не спешить. Рассказывай столько, сколько будет нужно. Не забывай, слушать я умею — это у меня профессиональное. Давай выкладывай.
И в этот момент ее прорвало.
Через сорок минут он ее перебил:
— Кастельяно, извини, но мне пора в аэропорт.
— Ах, ну да, — понимающе ответила она, — тебе надо встретить Урсулу.
— Не угадала. Она живет в двух кварталах. Я хочу успеть на последний рейс в Вашингтон.
— Нет, Барн, не надо. Правда! Я в порядке. Я в полном порядке.
— Это уж мне судить. Ты лучше поезжай меня встретить. Ничего не пей. Не глотай таблеток. И даже не садись за руль. Возьми такси и жди меня в аэропорту. Приколи на платье красную розу, чтобы я мог тебя узнать.
— А как же твои клиенты? — с легким укором напомнила она.
— Эй, дружок, ты что же, даже не помнишь, какой нынче день? Завтра суббота, а по выходным мой кабинет закрыт. Так что нравится тебе или нет, а я вылетаю.
Хотя в глубине души Лоре именно этого и хотелось, она все же слабо возразила:
— А как же Урсула?
— Не беспокойся, я ей все объясню. Она к моим фортелям привыкла. Она поймет. Главное, ты меня встречай!
* * *Барни запихивал вещи в дорожную сумку, и в этот момент в дверях появилась доктор Урсула де Грот.
— Куда это ты собрался? — спросила она.
— Послушай, Урсула, присядь-ка на минутку. Мне нужно очень быстро рассказать тебе одну долгую историю.
Он приложил все усилия, чтобы доказать ей неотложность своей спасательной миссии. Но почему-то убедить кардиолога с льняными волосами ему не удалось.
— Ненавижу твою Лору! — с горечью заявила она.
— Почему? — удивился Барни, застегивая сумку.
— Разве непонятно? — Она протянула ему ключ от его квартиры. — Вот, забери. Думаю, мисс Кастельяно он больше пригодится.
47
Следующие два часа прошли для Лоры словно в небытии. Способность как-то функционировать поддерживалась в ней лишь надеждой на скорую встречу с Барни.
Когда он, подняв от ветра воротник куртки, вбежал в зал прилета, Лора уже была там.
При первом же взгляде у Барни заныло сердце. Она была белее смерти и казалась абсолютно беззащитной.
— Привет! Спасибо, что встретила. — Он обнял ее.
— А что, можно было не встречать? — вяло пошутила она.
— Хозяин — барин, — согласился Барни. — Так где мы ужинаем?
— В одиннадцать часов? — удивилась Лора.
— Готов спорить, ты ничего не ела!
Она кивнула:
— Я не хотела.
— Ну, голодать ты можешь без меня. А я умираю с голоду и должен немедленно набить брюхо какой-нибудь итальянской едой. И посытнее!
Они стояли у обочины. Подъехало такси, Лора села в машину, а Барни спросил у водителя:
— Какой самый лучший итальянский ресторан по дороге на Мейсон-Диксон-лайн?
— Многие ездят к Паскуале. Это в Джорджтауне.
— Годится.
И они поехали.
— Прошу прощения, синьор, но не могу найти заказ на имя Иегуди и Хепсибы Менухиных.
— О, какая жалость! — пропел Барни, изо всех сил подражая актерской манере. — А импресарио нас заверил, что обо всем позаботился. Может, все-таки поищете нам столик? Где-нибудь в уголке?
— Прошу извинить, синьор. Даже если бы это было в моих силах, вы оба одеты не совсем подобающим образом.
Он ни на секунду не поверил, что говорит с великим скрипачом и его сестрой. Да и вообще, Паскуале привык поддерживать славу своего заведения не только как самого вкусного, но и как самого элегантного в округе.
— Послушайте, мэтр, — сказал Барни, — я должен вам признаться. Я врач, а эта дама близка к голодному обмороку. Если мы сейчас же не накормим ее чем-то вроде феттучини, она может умереть у нас на глазах. А для вашего бизнеса это будет не очень хорошо.
Хозяин, уставший от пререканий, уже был готов кликнуть Рокко, бармена и по совместительству вышибалу, но тут появился прекрасно одетый, высокий, седовласый мужчина, чье внимание привлек оживленный спор в дверях.
— Паскуале, что происходит? — спросил он и быстро повернулся к Лоре — Добрый вечер, доктор Кастельяно.
— Добрый вечер, сенатор Отис. — Лора узнала человека, вместе с которым участвовала в теледебатах по проблеме курения. — Познакомьтесь с моим другом, доктором Барни Ливингстоном.
— Здравствуйте, доктор. Не хотите ли подсесть к нашему столику и пропустить по рюмочке? — любезно предложил он.
— Вообще-то мы собирались уходить, — ответила Лора, — Свободных столиков нет.
Сенатор, нахмурясь, повернулся к Паскуале.
— Точно нет, падроне? Доктор Кастельяно — очень уважаемый сотрудник Национального института здравоохранения. Скорее всего, она была на срочном вызове и поэтому не успела сменить платье. Я уверен, ради такого случая вы можете сделать исключение.
Не рискуя навлечь на себя неудовольствие конгресса, Паскуале пошел на попятную и буркнул:
— Вообще-то мы держим один заказанный столик на двоих, но клиенты, кажется, запаздывают. Не пройдете вот сюда, пожалуйста?
Лора с благодарностью улыбнулась Отису, а тот повторил свое приглашение:
— Мы с Амандой все равно вас ждем за нашим столиком. Хотя бы на чашку кофе!
— Как-нибудь в другой раз, сенатор, — ответила Лора. — Нам с доктором Ливингстоном надо обсудить одно очень важное дело. Большое вам спасибо за помощь.
— Не за что, Лора. Если я вам зачем-либо понадоблюсь, пожалуйста, звоните без стеснения. Прямо на работу.
Пробираясь к предложенной им отдельной кабинке, Барни обернулся на столик, где сидел сенатор.
— Бог мой, какая у него красивая дочь!
— Это не дочь, — как ни в чем не бывало поправила Лора.
— Жена?
— Опять не угадал, Ливингстон!
— Ого! Это что, входит в сенаторские льготы и привилегии?
Лора кивнула:
— Я же тебе говорила: в этом городе соотношение мужчин и женщин — один к пяти. Можешь себе представить, какой у них выбор.
— Да уж… — вздохнул Барни. — Выходит, здесь каждый мужик может завести себе целый женский гарнизон.
Заказав феттучини и большую бутыль кьянти в соломенной оплетке, Барни перешел к серьезному разговору.
Он заставил Лору пересказать в подробностях всю историю взаимного надувательства Родеса и Карвонена и иногда даже делал пометки в блокноте. Лоре он объяснил, что это может пригодиться ему для книги о врачебном менталитете. Затем они добрались до ее отношений с Маршаллом Джаффом.
