Бен Элтон - «Номер один»
Кельвину пришлось ненадолго прерваться из-за бури аплодисментов, которые Гэри и Бэри не пришлось выуживать из зрителей.
— Также я хочу сказать, — продолжил Кельвин, — что Бри, жертва домашнего насилия, которую зрители, возможно, видели беседующей с его королевским высочеством в начале шоу, теперь находится в безопасности и, будем надеяться, обрела мир в душе.
Сидящая в кабине режиссера Челси была поражена и пришла в восторг от наглости Кельвина.
— Он хочет сказать, что она вернулась в приют, где я ее нашла, — ахнула она.
А тем временем Кельвин пригласил на сцену Троя, выложив свой последний козырь.
— И наконец, — сказал Кельвин, — кажется, кое-кто хочет пожелать вам удачи.
Трой, который много репетировал и знал, что от него требуется, обнял принца, после чего объявил зрителям, что теперь он читает как восьмилетка! Толпа аплодировала и кричала, полагая, что это серьезный скачок для парня и результат общения с принцем. Эмма тоже аплодировала и кричала, пока не осипла, ведь никто, кроме Кельвина и Челси, не подозревал, что Трой уже читал как восьмилетка, когда впервые попал на конкурс.
После этого принцу вообще вряд ли стоило петь, но его исполнение «The Greatest Love Of All» приятным легким баритоном было встречено бурей восторгов. Кили с трудом удалось успокоить зрителей, чтобы попросить комментариев у судей. Берилл говорила первой, и ей, вероятно, удалось преодолеть терзавшие ее ранее нравственные сомнения по поводу охоты.
— Знаете что, ваше королевское высочество? — сказала Берилл. — Вы такой сексуальный, чувствительный и роскошный, что страшно делается. Я обожаю мужчин постарше. Я бы хотела… я хочу… мне бы хотелось ооооооо… — Секунду Берилл не знала, что сказать, поэтому вместо этого высунула язык и повертела им. — Если бы я не была верной женой и работающей мамой, — сказала она, немного придя в себя, — то берегитесь, сэр! На самом деле, если вам захочется повеселиться втроем со мной и Сиринити, то очень просим вас в гости, потому что вы просто отпад. Вы сделали эту сцену. Вы сделали эту песню. Знаете что? Вы пришли и надрали мой мир.
Родни был не менее необуздан.
— Знаете что? — сказал он. — Вы пришли и сделали этот вечер. Зрители любят вас, вы прирожденный шоумен. Я думаю, что у вас впереди большая карьера в звукозаписи.
Кельвин, поняв, что его работа сделана, и не желая перегнуть палку, ограничился несколькими хвалебными словами, и Кили объявила, что линии для голосования по телефону уже открыты.
Затем в программе последовала получасовая пауза, во время которой шли новости и проводилось телефонное голосование. Кельвин и Эмма удалились в комнату для гостей, оставив Гэри и Бэри удерживать зрителей в состоянии лихорадочного ожидания. Пока они с Кельвином шли по главному залу, Эмма изо всех сил высматривала Шайану, но та затерялась в толпе.
— Забудь о ней, — сказал Кельвин. — Я же говорил, бояться этих людей — это болезнь. Ты не должна позволить ей одолеть тебя.
Комната для гостей, хотя и большая, была забита людьми и казалась неуютной. Здесь стоял ужасный шум, потому что каждая звезда реалити-ТВ и члены неудачливой мальчишеской группы толкали свои идеи одновременно. И самое главное, Берилл и Присцилла Бленхейм наконец нашли друг друга и обе были не рады этому.
— Я не стану продавать через тебя свои аксессуары! — кричала Присцилла. — Это мои фаллоимитаторы, я разработала их..
— Ха! — рявкнула в ответ Берилл.
— В смысле, я хотя бы была там, когда их разрабатывали, и мне не насрать, на что ставить свое имя. В отличие от тебя, мама, ведь ты продаешь себя каждой поганой сети супермаркетов в Британии.
Сиринити пыталась вмешаться, но она была пьяна и не могла двигать губами достаточно ловко, чтобы ее поняли.
— Заткнись, Сиритини, ты пьяна, а для выздоравливающего алкоголика это не самое лучшее! — крикнула Берилл. — Ладно, Присцилла, ты на завтра обо всем договорилась?
— Да, мама! Сколько раз тебе повторять?
— И ты уверена, что парень хороший? Мы начинаем съемки «Бленхеймов» через неделю, и я не хочу красоваться на экране с черными кругами вокруг глаз и зудящим влагалищем.
— Мам, несколько уколов ботокса, пара швов вокруг глаз, пара складок под нижней губой — разве это сложно?
Финал, часть вторая
— На третьем месте, — сказала Кили, наслаждаясь длинной паузой, которая стала своего рода ее товарным знаком, — Квазар!
Квазар взял микрофон, завизжал, рывком выставил вперед промежность, сделал свой коронный поперечный шпагат, после чего начал благодарить Бога, Иисуса Христа, маму и папу, младенца Христа и всех детей в мире и поклялся посвятить жизнь своим идеалам и распространению счастья, особенно, как он надеялся, среди детей.
— Я объявлю исполнителя, которому публика отдала сегодня второе место, — сообщила Кили своим самым высокопарным тоном, а затем, после долгого молчания, добавила: — После рекламной паузы.
Это был старый трюк шоу «Номер один», призванный держать зрителей в напряжении, но судьи уже знали, кто занял второе место, и Родни больше других не мог дождаться, когда объявят ее имя. Во время ожидания он нервно ерзал на стуле, словно школьник. Рекламная пауза была очень длинной: это был ключевой момент самого популярного телевизионного шоу, и спрос на размещение рекламы был огромный. Гэри и Бэри орали до хрипоты, пытаясь удержать толпу в зале в состоянии бешеного волнения.
Наконец программа продолжилась, и после очередной возмутительной серии пауз наконец настал ключевой момент.
— На втором месте… Иона!
В зале раздался гром аплодисментов. Камеры показали сидящих в первом ряду родственников Ионы, которые прыгали, кричали и плакали. Иона тоже заплакала и поблагодарила Господа, перед тем как отдать должное коллегам по группе, без которых ее победа не была бы возможна, и выразила надежду на то, что этот результат подведет черту под трудным опытом, который она пережила вместе с остальными членами группы «Шетландский туман» в прошлом году.
Когда Иона закончила свою речь, Кили снова вышла вперед:
— Что означает, что победителем шоу «Номер один» этого года становится…
— Одну минуту, Кили! — крикнул Родни со своего места. — Я хочу кое-что сказать.
— Прости, Родни, — ответила Кили, — но…
— Это важно! — настаивал Родни. — Кельвин, можно я скажу?
Взглянув на своего коллегу-судью, Кельвин дружелюбно кивнул.
— Покороче, дружище, — сказал он.
— Спасибо. Иона, — сказал Родни, поворачиваясь к ней и Кили.
— Да, Родни, — ответила она с сияющей улыбкой.
