Жан Фрестье - Выдавать только по рецепту. Отей. Изабель
— Пошли. Наше время истекло.
Они прошли через просторный коридор к двери, за которой было продолжение того же коридора, но теперь шум их шагов приглушала ковровая дорожка. Пройдя коридор до конца, они приблизились к двери, ведущей в отцовский кабинет. Маривонна постучала согнутым пальцем два раза и, не дожидаясь ответа, широко распахнула дверь. Она подошла к отцу, чтобы поцеловать его в щеку, в то время как тот поднимался из-за стола. Представив мужчин друг другу, она оставила их наедине со словами: «Я буду в своей комнате. Дорогу ты уже знаешь». Мужчины с нескрываемым интересом разглядывали друг друга. Собственно, они и встретились для того, чтобы посмотреть друг другу в глаза. Указав гостю на стул, Пьер Ансело погрузился в кресло, стоявшее позади роскошного письменного стола в стиле Людовика XIV. «Должно быть, мы с ним ровесники», — подумал Поль. Перед ним сидел статный, худощавый, элегантный мужчина с густыми стриженными под ежик волосами. Похоже, что он красил их. Стараясь скрыть свое смущение, он начал издалека.
— Я хочу рассказать вам одну историю, — произнес он. — Какое-то время у меня работала секретарша — она ушла от меня в прошлом году. Она зачитывалась женскими романами. Лично я не очень-то люблю подобную литературу. Мне жаль тратить на нее время. И вот однажды моя секретарша забыла на столе книгу под названием «Солнце на стене». И я нечаянно открыл ее и начал читать, да так увлекся, что прочитал от корки до корки. Впоследствии я покупал все ваши книги.
— Вот тебе на! — воскликнул Поль. — Впервые в жизни я разговариваю с моим читателем, а не с коллегой по перу или критиком. Выходит, что вы один из тех загадочных, по мнению моего издателя, личностей, которые покупают мои книги?
— Да. И мне они нравятся, — продолжил адвокат. — Они-то и помогли мне более или менее спокойно отнестись к сложившейся ситуации.
— Должно быть, вы тоже писатель.
— Возможно. В любом случае я увидел в вашей банальной связи некое романтическое начало, несмотря на то, что припасенная Маривонной новость была не из приятных.
— Разве вы не думали о том, что Маривонна рано или поздно…
— Отцы никогда не думают о таких вещах.
— О, как я вас понимаю! — сказал Поль. — У меня тоже есть дочь. И не так уж много моложе вашей…
— Да, я знаю Изабель. Прелестная девушка.
— Возможно, но она моя головная боль. У нас с вами много общего: мы оба отцы, беспокоящиеся о своих дочерях. И все же ваш случай представляется мне намного легче, поскольку тот, кого следовало бы опасаться — ваш покорный слуга.
— Да, я вижу, что мне повезло.
Пьер Ансело встал, чтобы достать из стилизованного под антикварную мебель холодильника бутылку виски, бокалы и лед.
— Выпьем за счастье Маривонны, — сказал он. — Пусть оно всегда улыбается ей.
Они одновременно отпили по глотку.
— Насколько мне известно, вы не один раз женились. Вы так скоро пресыщаетесь женщинами?
— Не думаю. С возрастом тянет на постоянство.
— О! Не стоит этим шутить.
— Конечно, я знаю, какое счастье мне подвалило.
Они вновь пригубили виски.
— Вам известно, что Маривонна всерьез увлечена вами?
— Вначале я не верил своему счастью, но постепенно привыкаю к этой мысли.
— Я хорошо знаю мою девочку. Безусловно, она не посвящает меня во все свои секреты. Возможно, вы в чем-то и обогнали меня, но я предпочел бы ничего не знать об этом. На протяжении многих лет между нами были настолько доверительные отношения, что со стороны могли бы показаться странными. И потому я не очень удивился тому, что случилось с моей дочерью. Для нее вы — отец и любовник в одном флаконе. Ничего не поделаешь: так, видно, распорядилась судьба. Мне не остается ничего, как посторониться. Если бы я и захотел призвать на помощь свой родительский авторитет, то лишь причинил бы вред своей дочери. Скажите, какое впечатление на вас она производит?
— Самое наилучшее. Она добрая, чуткая, умная и порядочная девушка.
— Все это так, за исключением лишь одного: она способна на необдуманные поступки, что вполне объясняется ее юным возрастом. В дополнение к тому, что вы сказали о ней, мне хотелось бы добавить: если Маривонна полюбила вас — а мне кажется, что это как раз тот случай, — то всерьез и надолго. Если она остановила свой выбор на вас, то это произошло, по-видимому, потому, что, по ее мнению, вы воплощаете модель, которой я соответствовал в ее глазах. Подумайте об этом хорошенько и не злоупотребляйте ее доверчивостью.
Поль молчал. Что он мог сказать в ответ? Ему вовсе не хотелось связывать себя по рукам и ногам какими бы то ни было обязательствами.
— Я знаю, что наш разговор не имеет смысла, — продолжал господин Ансело. — И прошу вас лишь о том, чтобы вы были поосторожнее с ней. Маривонну я пока что оставлю в покое, но при одном условии: она должна проводить с семьей по крайней мере два вечера в неделю. И если вы соберетесь уехать из Парижа, то обязательно предупредите меня заранее.
— А что говорит ее мать? — спросил Поль. Он только что убедился в том, как тяжело быть зятем, пусть даже и неофициальным.
— Ее я беру на себя. Мы с ней очень дружная пара. Я знаю, как надо говорить с моей женой.
— У вас ведь есть еще сыновья?
— Да, двое весьма симпатичных сорванцов. И все же вы отнимаете лучшее, что у меня есть.
«Может, мне стоит похлопать его по плечу?» — подумал Поль. Он усмехнулся про себя. И в то же время досадовал на себя за то, что позволил прижать себя к стенке.
— Скажите, мой дорогой писатель, что вы думаете о распространившихся в последнее время новых литературных формах?
Еще несколько минут они обменивались ничего не значившими фразами, а затем Поль встал, чтобы распрощаться с хозяином роскошного кабинета. Ансело последовал его примеру. Как оказалось, он еще не все сказал.
— Не скрою, если бы вы надумали жениться на Маривонне, то я не имел бы ничего против. Расписаться можно было бы и в сельской мэрии без особых торжеств в присутствии пары свидетелей по вашему выбору. И не торопитесь дать ответ. Я высказал лишь пожелание.
Поль приготовился слушать и дальше. Однако о деньгах господин Ансело даже не заикнулся. Полю не оставалось ничего, как пожать протянутую ему руку.
— Я буду осторожным. До свидания.
Его охватила злость. Из-за вмешательства этого господина ситуация вышла из-под его контроля. Он не любил, когда кто-то бесцеремонно вторгался в его мир, состоявший из работы, дома, друзей. Он прошел по широкому коридору до комнаты Маривонны. Она пыталась закрыть чемодан, забитый до отказа платьями, бельем, обувью. И тут выдержка изменила ему.
— Что это еще такое? — воскликнул он.
Подобные слова вылетают непроизвольно и выдают с головой того, кто их произносит. Маривонне все же удалось закрыть чемодан на оба замка.
— Тебе будет тяжело нести его?
— Нет, но мне показалось, что ты взяла слишком много вещей.
— Хорошо, я могу не брать их с собой.
— Почему?
— Чтобы тебе было легче нести мой чемодан.
Он попробовал было подойти к ней с другой стороны:
— К чему такие большие сборы?
— В самом деле, к чему? Как я уже однажды предупреждала тебя, ты можешь говорить все, что хочешь, а я сделаю вид, что ничего не слышу. Вот теперь я и сама смогу нести чемодан.
Маривонна дружелюбно улыбнулась ему, но он чувствовал, что за ним остается последнее слово.
— А твой отец симпатичный.
— Он тебе понравился?
— Да, очень.
Маривонна поняла, что вечером ей придется расплачиваться за все случившееся. С ее легким характером вовсе не трудно сносить даже незаслуженные упреки. В конце концов от этого не умирают. Между любовниками редко обходится без того, чтобы один из них, хотя бы в шутку, не подтрунивал над другим, не наступал на его любимую мозоль. Пусть даже для того, чтобы дать возможность своему партнеру почувствовать, как трудно быть вдвоем.
Час расплаты наступил совсем скоро. В той же комнате, где еще несколько ночей назад спала Изабель, Маривонна распаковывала свой чемодан, чтобы разложить вещи в шкафу. Получив от Ламберта известие о том, что его новеллы вот-вот будут напечатаны в журнале, Поль решил, что может позволить себе расширить жизненное пространство. Он снял весь гостиничный номер. Теперь у каждого из них было по комнате с отдельной ванной и шкафом. Поль прошел в комнату, которую мысленно называл «комнатой Изабель». Он наблюдал, как Маривонна развешивает по плечикам свои бесчисленные платья. Они были самого простого покроя, но по некоторым признакам он догадался, что они стоили целое состояние. Еще ни разу он не задавался вопросом, какой жизнью жила Маривонна до встречи с ним. Он лишь отметил, что, кроме прекрасного тела, девушка обладала еще и легким покладистым характером. И только сейчас он обратил внимание на то, как просто и естественно она держится, с каким вкусом одевается. Она принадлежала совсем к другому кругу, чем тот, где вращался он. Богатство давало Маривонне свободу. И несмотря на то что Пьер Ансело решился на трудные для него переговоры, Поль нисколько не сомневался, что дочь известного адвоката имела все, чтобы заполучить мужа по собственному выбору.
