Элизабет Джордж - Перед тем, как он ее застрелил
Джоэл Кэмпбелл мог вообразить себя ровней обитателям окрестностей школы Холланд-Парк, только если бы лишился глаз или рассудка. Он открыл два пути от автобусной остановки до школы и неизменно выбирал тот, который позволял меньше попадаться на глаза обитателям особняков, этим закутанным в кашемир леди, выгуливающим своих йоркширских терьеров, этим чисто вымытым детям, которых водители на рейнджроверах доставляли в школы за пределы этого района.
Оставляя Тоби на Миддл-роу у входа в школу, Джоэл продолжал свой путь в одиночестве. Несс, одетая как примерная школьница в серую форму, прощалась с ними на Голборн-роуд. Она не садилась в автобус, не желая тратить деньги, выданные на проезд.
Несс постоянно напоминала Джоэлу: «И чтоб не болтал, слышишь? А то язык оторву. Понял?»
Джоэл каждый раз кивал и смотрел вслед сестре. Ему хотелось сказать, что не стоит его пугать, он и так никогда ее не выдавал. И что она выдумывает? Она ведь его сестра, и, даже не будь она его сестрой, он твердо знает, что самое главное правило — держать язык за зубами. Джоэл и Несс жили по принципу «не суй нос, куда не просят». Джоэл понятия не имел, чем занимается сестра, кроме того, что прогуливает школу, а она никогда не делилась с братом.
Конечно, Джоэл предпочел бы видеть Несс рядом. Вдвоем легче не только выполнять обязанности по отношению к Тоби, но и выдерживать испытание под названием «быть новичком в школе Холланд-Парк». Школа казалась Джоэлу местом, где на каждом шагу подстерегают опасности. Его одолевали разнообразные страхи, связанные с учебой, с общением, с собственной внешностью. Он боялся, что окажется тупицей на уроке, что не сможет обзавестись друзьями, что его наружность, при отсутствии товарищей, сделает его мишенью для травли. Джоэл думал, что Несс помогла бы ему справиться с трудностями. Она бы сумела поставить себя как надо, и он как ее брат был бы принят.
Неважно, что Несс сильно изменилась и теперь ей нет дела до Джоэла. Он, за редкими исключениями, видел в сестре прежнюю Несс, и ему остро не хватало ее поддержки в школе. Он старался быть тише воды, ниже травы и не привлекать внимания ни учителей, ни учеников. Как-то социальный педагог задал ему сердечный вопрос:
— Как твои дела, дружище?
— Нормально, — ответил Джоэл.
— Проблем нет? Все в порядке? С домашней работой справляешься?
— Да, все нормально.
— Подружился с кем-нибудь?
— Все нормально, спасибо.
— Никто не дразнит?
Джоэл помотал головой, не отрывая глаз от пола.
— Если будут обижать, сразу скажи мне. Мы не допускаем подобных безобразий.
После длинной паузы Джоэл наконец поднял взгляд на учителя — мистера Истбурна — и внимательно, оценивающе на него посмотрел.
— Прошу тебя, Джоэл, говори мне правду, — продолжал педагог. — Моя задача — помогать тебе. Ты знаешь, в чем состоит твоя задача?
Джоэл снова помотал головой.
— Получать образование. Ты должен учиться. Это необходимо, если хочешь добиться успеха в жизни. Ты ведь хочешь?
— Да.
На самом деле Джоэл мечтал об одном: раствориться, спрятаться от всех. Если бы этой цели можно было достичь, овладевая знаниями по восемнадцать часов в сутки, он бы занимался по восемнадцать часов. Джоэл готов был на все, лишь бы стать невидимкой для мистера Истбурна и остальных.
Страшнее всего был обед. Как водится во всех школах, мальчики и девочки делились на группы, и у каждой было свое название, известное только ее членам. Те подростки, которые считали себя крутыми — это звание они сами себе присваивали, и другим приходилось верить им на слово, — держались в стороне от тех, которые считали себя умными. Те, которые считали себя умными — это подтверждалось оценками, — сторонились тех, кому светило только одно: всю жизнь простоять за прилавком. Те, у кого была активная жизненная позиция, избегали пассивных личностей. Те, которые увлекались модой, чуждались тех, кто презирал подобные интересы. Конечно, существовали ученики, не подходившие ни под одну из этих категорий. Они являлись изгоями и не умели организовать свою группу и объединить себе подобных. Поэтому Джоэл обедал в одиночестве.
Это продолжалось несколько недель. В один из дней Джоэл, как всегда, сидел в укромном месте, которое облюбовал для еды: в углу школьного двора, за будкой охранника. Вдруг у него над ухом раздался девчоночий голос:
— Чего это ты тут делаешь?
Джоэл поднял глаза и удостоверился, что обращаются к нему. На дорожке перед охранником стояла девочка восточной внешности, в синем платке. Школьная форма болталась на ней как балахон и успешно скрывала округлости фигуры, если таковые имелись.
До этого Джоэлу удавалось избегать бесед с учениками, потому он совершенно растерялся.
— Ты разговаривать-то умеешь или как? — спросила девочка.
Джоэл почувствовал, что краснеет, и отвернулся: он знал, как будут выглядеть его пятна на красном фоне.
— Умею.
— И чего ты тут делаешь?
— Ем.
— Вижу, что ешь. Почему тут? Тут никто не ест. Это запрещено. Неужели тебе не объясняли, где нужно обедать?
— Но ведь я никому не мешаю. — Джоэл пожал плечами.
Девочка обошла Джоэла вокруг и остановилась прямо перед ним. Он изучал ее туфли, боясь смотреть в лицо. Туфли были черные, с ремешками. Такие продаются в самых модных магазинах в центре. Они выглядели неуместно, и Джоэлу даже пришла в голову мысль, что, возможно, под балахонистой формой у нее такое же модное белье. Несс тоже носит белье. Уловив некоторое сходство между этой девочкой и сестрой, Джоэл почувствовал себя немного свободнее. Хоть чуть-чуть прояснилось, что она за фрукт.
Девочка наклонилась, не сводя с него глаз.
— А я знаю тебя. Ты ездишь на автобусе номер пятьдесят два, как и я. Где ты живешь?
Джоэл назвал адрес, бросив быстрый взгляд на ее лицо, на котором выражение любопытства сменилось удивлением.
— Иденем-истейт? И я там живу. В высотке. Никогда не встречала тебя там. А на какой остановке ты садишься? Точно не на моей. Когда я захожу в автобус, ты уже там.
Джоэл пояснил, что провожает брата до школы. О сестре он не упомянул. Девочка кивнула.
— Хиба. Это мое имя. Кто у тебя по психологии?
— Мистер Истбурн.
— А по религии?
— Миссис Армстронг.
— А по математике?
— Мистер Пирс.
— О! Он такой противный. У тебя хорошо с математикой?
У Джоэла было хорошо с математикой, но он промолчал. Джоэл любил этот предмет. В математике всегда все четко. От нее знаешь, чего ожидать.
— Как тебя зовут? — поинтересовалась Хиба.
— Джоэл, — ответил он и вдруг добавил от себя: — Я новенький.
