Сергей Минаев - Media Sapiens. Повесть о третьем сроке
– Кто, Никит?
– Люди из «Зевса»
– Да не приходил никто, бог с тобой.
– А откуда же вы всю схему знаете? – Никита останавливается и по очереди обводит нас недоверчивым взглядом
– Этой схеме, Никита, лет десять уже. Ох… лучше бы вы по-прежнему палатки крышевали… И повторяется она каждый месяц. Меняются только названия объектов и спорящих хозяйствующих субъектов.
– В целом задача ясна – говорит Саша, – ничего нового. Кампания предстоит довольно сложная.
– А варианты какие есть?
– Варианты, Никита, всегда есть. Велосипед выдумывать не надо. Все и так ясно. Никит скажи, ты Прометей или нет?
– Не понял?
– В смысле, работать готов?
– Так я за этим и пришёл.
– Саша, бери бумагу, пиши план.
– Дай ручку или карандаш.
– Момент, – я вынимаю из подставки несколько карандашей, которые оказываются тупыми, поднимаю бумаги на столе, в поисках ручки и говорю раздражённым тоном: – медиа структура, бля, ни одного пишущего предмета нет нормального. Невозможно работать, – я открываю ящик стола, достаю оттуда увесистую ручку и запускаю её по столу в сторону Саши, – на, хоть этим говном, что ли, пиши.
Никита провожает глазами ручку, пока она не оказывается в Сашкиных руках. Глаза его выдают туземный интерес:
– Нормально. Это ж «Монтеграппа», да? Косаря два стоит, я в каталоге видел.
– Ага, – согласно киваю я, – полное говно. Писать неудобно.
– А я своей научился грецкие орехи колоть, – отзывается Саша.
– Хорошо вы тут живёте, – пожимает плечами Никита.
– Не жалуемся. В общем, Никитос, цена вопроса сто штук…
– Уфф, – выдыхает Никита, – крутовато.
– Это только наш гонорар. Ещё на дополнительные расходы полтинник накинь.
– А… – начинает Никитос.
– Не интересно, – говорю я, – рыночная цена. За меньшее можем только палатку у метро отжать.
– Я могу пацанам позвонить?
– Партнёрам, в смысле? Легко. Мы даже выйдем, чтобы тебя не смущать.
Мы выходим из кабинета, Саша снова закуривает и спрашивает у меня:
– По ходу довыебываемся мы сейчас, не думаешь?
– В нашем положении, Саша, «или пан или пропал».
– С ручкой хороший фокус. Не переборщим?
– Нет, не переборщим. Клиент должен видеть, что перед ним профессионалы – это раз. И то, что другие люди перед ним так же платили нам такие деньги, а может, и больше, за те же услуги – это два. Мы должны демонстрировать, что у нас по-прежнему все охуительно. Даже ещё лучше.
– Чего предлагать будем?
– Схему с «нефтянкой».
– Классика, – улыбается он.
– А другой схемы, брат, у нас с тобой и нет, – тихо резюмирую я.
Через пять минут Никита выходит из моего кабинета и говорит:
– Мы согласны. Давайте ваш план.
Мы возвращаемся, снова садимся за один стол, и я начинаю излагать:
– Итак, первое, что необходимо сделать Прометею, это доказать людям, что священный огонь он спиздил для них. Для этого на завод запускается реальная братва, которая начинает запугивать заводчан. Неплохо было бы кого-нибудь отпиздить жёстко, для полноты картины. Люди из «Зевса» начинают бороться с братвой. Братва наезжает на директора. На предприятии устанавливается атмосфера страха. Подключается пресса с рассказами о бандитах, которые хотят отобрать завод. Далее, запускается слух, что и сам директор, в общем, шибко нечист на руку, потому что бандиты на честных людей не наезжают, а только на жуликов или людей, имеющих связи с криминалом. Раскручивается тема о том, что подконтрольные «Зевсу» структуры подчиняются «кавказцам». Народная вера в «своего» директора начинает колебаться. Самому директору подбрасывается информация о том, что как только он передаст свои и народные акции в руки ребят из структур «Зевса», они же его и завалят после завершения сделки. С другой стороны, с «Зевсом» за акции борются бандиты. Директор начинает нервничать, потому что непонятно, как себя вести. Единственное его желание – быстро продать акции все равно кому и соскочить живым.
– Так кому же он продаст-то, если везде одни бандосы? – живо интересуется Никита. – Где же ему нормальных людей найти?
– Спокойно. Главное, чтобы акции были, а нормальные люди найдутся. В этот-то момент и появляется компания «Прометей», связанная с правительством Москвы, которая предлагает директору и народу продать акции хорошим людям, которые ни за что не разрушат их родной завод, так как сами они государственные чиновники. И всё, что «Прометей» хочет – это вернуть заводу нормальное хозяйствование, с зарплатами вовремя, путёвками и детским садиком дешёвым. То есть «Прометей» выполняет своё предназначение – отдать священный огонь/завод в руки людей.
– А чего, у вас в мэрии настолько крутые завязки есть, Антон? – Никита до сих пор зачарованно слушал, но возвращение к мифу о «Прометее» заставило его воспрянуть. Видимо, прошёл устойчивый ассоциативный ряд с выклеванной печенью.
– В смысле?
– Ну, ты же сказал, что конторку эту, «Прометей», будут чиновники из мэрии крышевать. А где мы их возьмём?
Мы с Сашей переглядываемся друг с другом, затем он обращается к Никитосу:
– Брат, ты когда ворованные тачки продавал, рассказывая, что это лизинговые машины из Германии, ты клиентам реальных немцев показывал?
– Нет, а на хуя? И так все на рынке знали, что у меня немецкие машины.
– Откуда это они знали?
– Пару-тройку раз пиздунка запустили и все. Народ повёлся.
– Тогда, внимание, вопрос: если все вокруг будут говорить, что фирма «мэрская», потребует ли, кто-нибудь из народа предъявить живого мэра?
– Или живых древних греков, учредивших компанию «Прометей», – ржёт Сашка.
– Да… – кивает головой Никита, – чо-то я затупил. Ничо нового, как на рынке, только оборот больше. Только вот непонятно одно.
– Что тебе, дорогой, непонятно?
– А «Зевс» чо, просто тупо будет смотреть со стороны?
– А «Зевсу», брат, мы устроим на Олимпе, то есть в его родном банке, такой пожар, что ему не до завода будет. Спасти бы своё.
– А как?
– А вот так. Будем твой «Зевс» банкротить…
– Во пиздец-то… И чо, правда обанкротим?
– А чо нет-то? – включается Саша. – В первый раз, что ли?
– А у вас уже такое было?
– Было, Никита, было. У нас не такое было. Как, ты думаешь, мы работали на всех парламентских и президентских выборах? Там не завод, там целые регионы отжимать приходилось…
– Круто… – Никита чуть встряхивает головой, от чего становится похожим на ротвейлера.
– В общем, да. Ладно, Никита. Мне нужна следующая информация: данные о директоре завода, данные о подставных фирмах «Зевса», данные о PR-отделе банка, его работа с прессой, имидж банка…
Всё это время Никита сидит, уставившись в стол, затем поднимает голову и кротким голосом спрашивает:
