Инсаф Давлитов - Чеченская пыль
До рассвета остается несколько часов. А до конца войны еще Бог знает сколько.
Капитан пишет рапорт. Во время его отлучки на ВОП нагрянуло высокое начальство. Выясняли обстоятельства расстрела колонны, громыхали легкими по поводу неслыханной самодеятельности, озабоченно шелестели бумажками, грозились побег с хищением оружия и угоном техники приписать. Теперь командиру вэвэшников эта экспедиция-самоволка дорого обойдется. К тому же вернулся с потерями, чужого подчиненного не сберег.
Замком до сих пор красный. Влетело ему от штабных воителей по первое число. Старый добрый друг смолит сигарету за сигаретой из красивой яркой пачки, старается не смотреть на командира. На душе паршиво.
Расправа над неугодными в армии происходит быстро. Тем более давно на капитана зуб точат, считают оборзевшим и неконтролируемым.
Разжалуют, сгноят на зоне за ржавой колючкой, превратят заслуженного человека в пустое место. Горько это, когда не можешь помочь.
Капитан пишет всю правду. Дисбат так дисбат. Его не страшат дезертиры, мародеры, убийцы, самострелы, прочая пена неспокойного времени. На войне несладко приходится. Главное – у него еще есть время. Надо успеть поставить памятник на месте гибели армейской колонны, дописать письмо домой, выспаться. Памятник – это просто так говорится. На обочине всего лишь установят полувертикально крышку от башенного люка, выведут на ней белой краской номера уничтоженных
“коробочек”.
Он чешет лицо, заросшее трехдневной щетиной. Силится поймать какую-то очень важную мысль.
– Где женщина, что сына пленного ищет?
– Не усидела. Пешком ушла, – отвечает замком.
Пешком… На освобожденное недавно село… Отсюда километров эдак…
Капитана сваливает сон. Мгновенно исчезает все: заботы, тяжелые думы, война. В мире воцаряется абсолютная пустота. Становится очень спокойно, и только где-то, далеко-далеко, тихонько плачут призраки убитых, умерших в госпиталях, не вернувшихся из плена, пропавших без вести солдат.
Эпилог
Да, всему когда-нибудь наступает конец. Человек приходит в жизнь, радуется и страдает, встречается и расходится на жизненном пути с множеством других людей. И хорошо, когда о них остается добрая память.
Продолжать службу Ксения не смогла, ее комиссовали по состоянию здоровья. В родные края девушку провожали с цветами. Сейчас она замужем за ветераном-“чеченцем”. У них растут замечательные мальчишки.
Капитан, боевой офицер и настоящий человечище, отделался строгим взысканием. При разбирательстве обстоятельств дела причины его самовольной отлучки были признаны уважительными. Говорят, спустя два месяца после описываемых событий убит под Самашками. Но в это не верится. Может, напутали чего солдаты-вэвэшники, торчавшие тогда на кизлярском жд вокзале в ожидании погрузки в эшелон?
Начальник разбитой армейской колонны также благополучно вернулся с полком домой, на место постоянной дислокации. Все провоняли порохом, вымотались до невозможности, но были безмерно счастливы. Игра в гляделки со смертью закончилась.
После окончания активных боевых действий священник Николай возглавил приход на Ставрополье. Духовно окормляет паству, молится за души всех убиенных на той кровопролитной войне. Майор-медик с чеченской полковой базы уже в отставке.
Судьба остальных неизвестна. Надеюсь, у них все хорошо.
