Сара Дессен - Тем летом
- Знаешь, - сказал он через несколько минут, - Лорна очень хотела бы провести немного времени с тобой и Эшли. Познакомиться получше. Действительно, ведь со всем этим разводом и свадебными хлопотами у вас совсем не было времени пообщаться.
Я уставилась на свою тарелку. Мне казалось, я уже успела достаточно пообщаться с Лорной во время свадьбы и того уикэнда, что я провела с ними. Вечера по четвергам были единственным временем, когда я видела папу без нее, и то лишь потому, что она вела новости в шесть часов, «Быстрый Прогноз» в девять тридцать и еще один новостной выпуск, уже в одиннадцать. По четвергам она была единственным метеорологом на студии.
- Ну, Эшли правда была занята, и…
- Знаю, - кивнул он. – Но после свадьбы, когда все уляжется, может, вам втроем съездить куда-нибудь? На пляж или еще куда-то? Я оплачу, - он улыбнулся, - Она бы тебе действительно понравилась, ты только дай ей шанс, милая.
- Она мне и так нравится, - теперь я чувствовала себя виноватой. А еще злой на Эшли, которая спряталась дома со своим женихом, бросив меня одну здесь среди рассказов о Лорне.
- Эй, Мак МакФайл! – раздался громкий голос позади меня, и какой-то огромный, действительно огромный, мужчина хлопнул отца по плечу. – Не виделись тысячу лет, ты, хитрый пес! Как ты?
Папа встал и с улыбкой пожал руку мужчине, затем повернулся ко мне.
- Это моя дочь Хейвен. Хейвен, это самый чокнутый сукин сын, который когда-либо ходил по земле, Тони Треззора. Он был самым громадным полузащитником в старшей школе.
Я вежливо улыбнулась, задаваясь вопросом, скольких же чокнутых сучьих сынов знал мой отец. Примерно так он и представлял мне своих многочисленных знакомых. Я вернулась к пасте, а Тони Треззора сел за наш столик, задев коленями крышку, так что мне даже пришлось придержать стакан с водой. Я как раз изучала размер шеи Тони, когда из-за моей спины появилась огромная перечница, и чей-то голос весело поинтересовался:
- Перца, мадам?
- О, нет, - отозвалась я, - спасибо.
- Вы выглядите так, как будто вам нужен перец. Поверьте мне!
Два легких движения, и щепотка перца легла на мою тарелку. Я обернулась на человека, державшего перечницу, и чуть не свалилась со стула.
Это был Самнер.
- Привет, - ошарашено сказала я, пока он убирал перечницу в карман своего фартука, а из другого кармана достал какую-то белую субстанцию.
- Сыра?
- Нет, - покачала я головой. – Поверить не могу…
Еще два легких движения, и на моей тарелке оказался сыр. Самнер широко улыбался, глядя на меня.
- Ты любишь сыр, Хейвен, я же помню.
- Что ты здесь делаешь? – спросила я. Последний раз я видела его в супермаркете, через несколько недель после того, как Эшли порвала с ним. Он работал в отделе фруктов и старательно избегал моего взгляда, даже когда поздоровался и пошутил о чем-то.
- Я – перечно-сырный человек, - он снова потряс перечницей над моей тарелкой и снова убрал ее в карман, как будто она была пистолетом, а он – гангстером. – А еще я могу наполнить водой твой стакан, если ты умираешь от жажды.
- Нет, спасибо, - отказалась я, все еще уставившись на него, пока он собирал со стола пустые тарелки. Папа и Тони Треззора оживленно говорили о чем-то и даже не замечали его.
- Как дела у мамы? – он огляделся вокруг, изучая остальные столы.
Я была так удивлена встречей с ним и его появлением из ниоткуда с сыром и перцем, что даже не услышала вопроса.
- Давно ты вернулся в город?
- Пару недель назад, - он отошел в сторону, пропуская миниатюрную девушку с огромным подносом в руках, которая с трудом балансировала между столиками. – Я все еще в школе в Коннектикуте, но сейчас думаю о том, чтобы взять перерыв. Пока не уверен, в общем.
- Серьезно, - начала я, когда он подошел обратно. – Тебе стоит…
Он махнул рукой, напомнив мне мима из пантомимы. Я остановилась на полуслове, внезапно осознав, что собиралась сказать «Тебе стоит позвонить Эшли». Наверное, даже к лучшему, что эти слова так и не прозвучали вслух. Сестра сейчас с трудом отвечала на телефонные звонки, тем более, если звонящий остался где-то в ее далеком прошлом.
Я сидела, зачарованно наблюдая за работой Самнера, как он подходит то к одному столику, то к другому, предлагает сыр и перец и убирает пустые тарелки. Папа и огромный мужчина все еще продолжали разговаривать. Мысленно я переживала, что могла бы сказать что-нибудь более важное, что-то острое – не знаю. В конце концов, это был такой короткий разговор с бывшим парнем Эшли, который действительно мне нравился!
Позже, когда я закончила со своим ужином, я направилась в дамскую комнату и увидела Самнера, сидящего в задней комнатке, поедающего что-то и пересчитывающего деньги. Он подняла голову и махнул мне рукой, и я подошла к нему, сев рядом.
- Ну, рассказывай, как ты, - сказал он, убирая пачку банкнот в карман брюк. – Естественно, кроме того, что ты высокая и прекрасная.
- Слишком высокая, - поморщилась я.
- Вовсе нет, - запротестовал он, взял тарелку, стоявшую тут же на скамейке, накрутил немного пасты на вилку и указал ею на меня. – Ты должна быть благодарна, что такая высокая, Хейвен. Высоких людей уважают во всем мире. А если ты мелкий и незаметный, никто не уделит тебе и пяти минут.
- А я не хочу быть уважаемой. Я хочу быть нормальной.
- Это явно переоценено. Поверь мне. Даже те, кто по твоему мнению супер-пупер нормальные, чем-то в себе недовольны.
Пока он говорил это, мимо нас, улыбнувшись Самнеру, прошла высокая официантка с длинными светлыми волосами. Он дождался, когда она отойдет подальше и сказал:
- Вот, к примеру, она. Она выглядит нормально.
Я проследила за девушкой.
- Что, скажешь, нет?
Я только пожала плечами.
- Понимаешь, - продолжал он, - никто не считает, что выглядит нормально. У нее вот типичная красота блондинки, верно? Но на самом деле, - он придвинулся ко мне, словно собирался рассказать страшную тайну, - у нее есть шестой палец.
- Нет! – воскликнула я.
- Богом клянусь, это правда, - Самнер вернулся к своей пасте. – Босоножки. Лишь вчера. Сам видел.
- Ну ладно, - согласилась я, все еще недоверчиво глядя на него. Он усмехнулся.
- Судя по всему, счастливые дни детства, полные безоговорочного доверия, закончились, а? Ты уже не веришь мне так, как раньше.
Папа и Тони Треззора были отлично видны с моего места. Папино лицо покраснело и раздобрело от нескольких кружек пива.
- Я не верю во многие вещи.
Девушка с «шестым пальцем» снова прошла мимо нас, улыбаясь Самнеру. Он улыбнулся в ответ, а для меня кивнул на ее ноги. Я смутилась, словно подглядывала за чужой жизнью, когда не должна была этого делать.
- А, - начал он через несколько минут молчания, - как там Эшли?
- Хорошо, - отозвалась я. – Замуж выходит.
Самнер хихикнул.
- Серьезно? Да, я и не думал, что она из тех, кто выходит замуж так рано. И кто же он?
- Парень по имени Льюис Уоршер. Работает в том же торговом центре. - Я не знала, что еще добавить о Льюисе, чтобы описать его тому, кто не был с ним знаком. – Водит Шевроле
Самнер кивнул, словно это было полезной информацией.
- Эшли Уоршер. Звучит, словно ты набил целый рот конфет, прежде чем начать говорить.
- Он неплохой,- сказала я. – Но Эшли сейчас просто слетает с катушек, потому что «свадьба так скоро, а все идет не так».
- Эшли выходит замуж, - медленно проговорил Самнер, словно эти слова были фразой из иностранного языка, и он не вполне понимал их значение. – Да, я чувствую себя старым.
- Ты не старый, - фыркнула я.
- Ну а тебе сколько лет?
- Пятнадцать, - сказала я, а затем добавила, - в ноябре будет шестнадцать.
Он протяжно вздохнул, откидывая голову назад.
- Я старый. Древний. Если тебе пятнадцать, то я уже просто пенсионер. Маленькая Хейвен. И ей уже пятнадцать!
Тем временем папа начал оборачиваться по сторонам в поисках меня, поняв, что я отсутствую дольше, чем следовало бы для похода в дамскую комнату. Тони Треззора не замечал ничего, продолжая говорить. Я схватила Самнера за рукав, и мы вместе подошли к столику. Папа улыбнулся и с улыбкой сказал:
- Вот ты где! А я уж было подумал, что меня бросили.
- Пап, ты ведь помнишь Самнера? - сказала я, Самнер протянул руку, и папа пожал ее, привстав. – Он встречался с Эшли.
- Самнер, как ты? – весело поинтересовался отец, тряся руку парня. – Чем занимался в последнее время?
- Я был в школе, в Коннектикуте, - ответил Самнер, когда папа, наконец, отпустил его руку. Наш отец был преданным поклонником долгих и сильных рукопожатий. – А сейчас вот взял перерыв. Чтобы поработать, ну и так далее.
- Что ж, в этом нет ничего предосудительного! – воскликнул папа, словно кто-то сказал, что нечто предосудительное все же было. – Работа – пожалуй, лучший жизненный опыт.
- И это правда, - кивнул Тони Треззора.
