Юлия Меньшикова - Предчувствие тебя (сборник)
Я ответила, что буду очень рада, но идти пешком довольно далеко. Около часа.
– Ничего страшного, я люблю гулять… Вернее, любил. Сейчас уже почти забыл, как это делается.
В молчании, лишь изредка прерываемом короткими репликами, мы медленно шли в сторону набережной. Почему-то в письмах и по телефону все было легко и непринужденно, а сейчас… Сейчас мы с трудом подбирали слова. Наверное, так бывает, если люди понравились друг другу.
– Похоже, наши квартиры в одних и тех же краях, – нарушил он затянувшееся молчание. – Мы движемся по направлению к моему холостяцкому логову. А вы живете одна?
Я утвердительно кивнула. Мой новый знакомый надолго задумался. Было видно, что он подбирает новую тему для разговора.
– А соседи как? Спокойные? – выдал он итог своих мучительных раздумий.
Мой ответ был ничем не лучше:
– В общем-то, да… Кроме одного, который все время стучит и сверлит. Именно тогда, когда я дома.
– Правда? – заметно оживился он. – И я люблю что-то делать своими руками по выходным. В будни приходится в основном головой работать. Дома у меня целая коллекция парусников, которые я сделал сам. Могу вам их показать. А потом провожу вас. Хотите?
Я пожала плечами и уклончиво сказала:
– А вот и дом, в котором я живу.
Мы остановились около моего подъезда.
– Спасибо за приятный вечер! – поблагодарила я и произнесла с легкой грустью. – До свидания!
Но он не собирался уходить. Было видно, что он старается найти тему, чтобы продолжить разговор.
– Вам правда понравился вечер? И спектакль?
– И вечер, и спектакль были прекрасными, – я опять начала волноваться, не понимая, как вести себя дальше.
– А главный герой вам понравился? – допытывался он.
– И главный герой, – машинально ответила я, глядя на его руки.
Он внимательно посмотрел на меня, затем расправил плечи и решительно спросил:
– Вы не пригласите меня на чашку чая?
– С конфетами, – произнесла я неожиданно для самой себя.
…Мы сидели на мягких кожаных креслах в гостиной. Рядом на низком столике из красного дерева я поставила вазочку с конфетами, фарфоровый чайник с зеленым ароматным чаем и две чашки из английского сервиза.
– Вы завариваете удивительно вкусный чай! – в его голосе послышалась интонация, которую я слышала совсем недавно, в театре, у главного героя спектакля. Я невольно улыбнулась: «Видимо, он решил, что мне нравятся такие мужчины как Казанова!»
– Знаете, мне немного не по себе, – призналась я, развернув конфету. – В первый раз пошла на свидание, познакомившись в Интернете. Если честно, чувствую себя не в своей тарелке. Вы, наверное, тоже?
Он отрицательно покачал головой и развязно сказал, развалившись в кресле:
– Нет, я в полном порядке. Мне, знаете ли, не привыкать.
У него получилось не очень убедительно. «Что я такое говорю?» – спрашивал его растерянный взгляд.
– Не привыкать? Вы ведь мне писали и по телефону рассказывали, что после развода это у вас первый опыт такого знакомства, – возразила я, не понимая, почему он не хочет быть самим собой.
Он сделал большой глоток из чашки и поставил ее мимо блюдца, едва не пролив чай. Напряженно посмотрел на меня и быстро сказал:
– Да, но я забыл упомянуть, что у меня было много женщин. И, кстати, никто не жаловался. Все они остались довольны.
– Довольны чем? – насмешливо спросила я.
– Довольны мной как мужчиной. Каждая из них уверяла, что я самый лучший. Сомневаетесь? Я могу доказать…
– Что вы, нисколько не сомневаюсь, – нарочито испуганно сказала я. – Не надо мне ничего доказывать. Сразу видно – вы говорите чистую правду.
– Успехом я пользуюсь еще с ранней юности, – продолжал он свой спектакль голосом искушенного обольстителя. – Женщины говорили мне, что я очень тонко чувствую и понимаю их натуру. Скажу вам честно – я никогда не знал отказа. Все утверждали, что я самый лучший.
– А почему ни одна из этих дам не осталась с вами? С самым лучшим? – прервала я его монолог.
– Что значит не осталась? – подчеркнуто удивился он. – Я всегда уходил сам. Талант никому не принадлежит. Это ему все принадлежат.
– У вас еще и талант? – спросила я его таким же тоном. – Какой, если не секрет? Изготовление моделей парусников?
– Не только, – важно ответил он. – У меня талант… Казановы. Да-да, это особый талант. Всем женщинам нравятся опытные в любви, самоуверенные мужчины. Они легко завоевывают сердца и одерживают победы. Вы знаете, мне пишут многие женщины. Конечно, их интерес небескорыстен – все они хотят замуж…
– Именно за вас? – уточнила я.
– Именно за меня. Я умею покорять женские сердца и внушать глубокую страсть. Конечно, нравятся мне далеко не все. И встречаюсь я не с каждой.
Он бросил на меня покровительственный взгляд. В ответ я демонстративно посмотрела на часы.
– Знаете, уже очень поздно. Мне пора спать, а вам – отправляться домой.
– Как домой? – растерялся он.
– На этот раз вы ошиблись – я не способна оценить ваш талант. Спасибо за приятный вечер и спокойной ночи.
Я встала и направилась в коридор – открывать входную дверь. Ему пришлось последовать за мной. Он церемонно поклонился, едва не уронив этажерку с обувью, и галантно поцеловал мне руку.
– Это был восхитительный вечер. Я позвоню вам завтра.
– Зачем? – спокойно сказала я. – Ваш талант Казановы меня не взволновал.
Он посмотрел на меня растерянно и произнес после долгой паузы:
– Тогда, может быть, взволнует другой талант? Я имею в виду модели парусников.
Он неожиданно снял с вешалки мое пальто и протянул мне.
– Пойдемте, посмотрим мои парусники. Мне кажется, что они вам понравятся. Я отдаю им все свободное время.
– Свободное от побед над женскими сердцами? И много у вас этого времени остается при такой бурной личной жизни? – с недоверием спросила я.
Он неопределенно пожал плечами, продолжая протягивать мне пальто, и сказал серьезным тоном:
– В последние годы моя парусная коллекция значительно пополнилась. У меня было слишком много свободного времени. И это – чистая правда.
Я все еще стояла в нерешительности.
Прижав к себе мое пальто, он произнес:
– Да забудьте вы всю чушь, которую я наговорил! Сколько ерунды произносится лишь для того, чтобы произвести впечатление! Пожалуйста, не обращайте внимания. Слова ничего не значат. Главное – дела, в которые вкладываешь душу. Посмотрите на мои парусники и все поймете.
Я улыбнулась и стала надевать поданное пальто.
«Хаммер» последней модели
Если мы позволяем обиде говорить громко, то можем не услышать тихий шепот нашего сердца.
– С днем рождения! Какие планы на сегодня? – в его голосе звучала искренняя радость.
«Звонит как ни в чем не бывало. И даже не извинился! – возмущенно думала она. – Нет, я не собираюсь так быстро сдаваться после его внезапного исчезновения. Разве ему не понятно, что своим отсутствием он меня сильно обидел?»
– Спасибо, – она старалась говорить вежливо-безразличным тоном. – Планы на сегодня очень, очень насыщенные.
Она поднималась по эскалатору торгового центра, расположенного рядом с ее офисом. Рабочий день закончился полчаса назад.
– А для меня есть ли место в этих насыщенных планах? – помолчав, поинтересовался он.
– Сомневаюсь. Видишь ли, я уже договорилась с людьми. Тебя не было целых две недели. А сейчас уже поздно что-то менять, – произнесла она, сдерживая волнение.
В последнюю минуту голос, казалось, дрогнул, но она взяла себя в руки. Продолжая разговор, она направилась в первый попавшийся отдел женской одежды. «Да, у меня сегодня полно дел и я вполне счастлива. Пусть он узнает об этом!»
– О чем же ты договорилась? И кто эти люди? – теперь его голос звучал напряженно.
– Да так, – небрежно бросила она. – Ты их не знаешь. О чем договорилась? Сегодня мы ужинаем в одном шикарном месте.
«Ничего, пусть почувствует, каково это – когда тобой пренебрегают».
– Позволь поинтересоваться, как называется это замечательное место? Я мог бы подъехать туда, поздравить, вручить подарок… Где это?
Такого поворота она не ожидала и слегка растерялась.
– Ты меня слышишь? Как называется это шикарное место? – настаивал он.
Ее взгляд упал на этикетку, на которой значилось «семьдесят процентов шерсти, тридцать – акрила».
– «Семьдесят на тридцать», – ответила она. – Место называется «Семьдесят на тридцать», а где оно – я не знаю. Это ресторан с вечерним клубом.
– «Семьдесят на тридцать»? Никогда не слышал о таком, – его голос звучал насмешливо. – Там семидесятилетние знакомятся с тридцатилетними? И что это такое – вечерний клуб? Злачное место, где чопорные старушки пьют чай по-английски? Может быть, все-таки ночной?
