Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 5 2013)
Тятя обратился в ту деревню и стал проситься в егоровский собор. Ему ответили:
— У нас наставника нету, мы собираемся и молимся без наставника.
Тогда тятя обратился к Шарыповым и стал проситься. Ему ответили:
— Ты жил не по закону. Поживи, приходи молиться, а мы посмотрим, как ты будешь держаться.
Тятя долго ходил и всё просился, но дед Василий Васильевич всё отлагал.
Вскоре мамин брат по матери Степан Демидович Шарыпов давай праздновать с Марьяй Васильевной Шарыповой. Тогда Василий Васильевич стал тяте говорить:
— Скажите Степану, чтобы с Марьяй не праздновал, а то принимать не буду.
Тятя ему говорит:
— Где же он нас послушат!
— А вот как хочете.
Мама стала брату говорить, он захохотал. Вскоре оне убежали в Буэнос-Айрес и нажили там дитя, тогда вернулись и пошли к родителям её, давай кланяться и прощаться [21] . Бабушка Аксинья вышла и сказала своёй дочери: «Ты не кланься, пускай он кланется: он виноват». Но он поклонился и прощался, их простили и приняли. Толькя тогда нас приняли, и бабу Евдокею Савельевну, и Ефима Савельевича Шутова. Вот какая справедливость.
Тятя всегда ходил молиться, дед Василий Васильевич всегда хорошо убеждал и читал хороши поучение, тятя изменился и стал крепким християнином.
Дед Василий Васильевич Шарыпов на самом деле был добрый и кроткий наставник, вся проблема заключалась в бабушке Аксинье, девичья фамилий Огнёва: жестока и злая. У них было три сына: Яков, Давыд, Евлампий — и две дочери: Мария и Лукерья. Все три сына угодили в бабушку, а дочери угодили в деда — кроткие. У Якова Васильевича и Марфе (фамилия девичья Ракова, тоже лукава, хитрая и ехидная) было у них четыре сына, шесть дочерей: Прасковья, Гаврил, Антон, Андрей, Анна, Ульяна, Ольга, Анисья, Ирина и Евгений.
Мы работали дружно, кроме Григория: он не хотел работать. Тятя никогда не нанимал рабочих, надеялся всегда на нас, но мы старались. Евдокея была тихая [22] на поворотах, но старательна, Степан слабый, часто похварывал, а мы со Степанидой крутые [23] , всегда вперёд наперебой.
К русской грамоте и славянской духовной мы мало учились. Евдокея и Степан учились у деда Тимофея Корниловича, а мы у маминой сестре по матери — моя крёстная мать, у неё учились. Я по-русски научился коя-как писать и читать, а по-славянски прошёл толькя азбучкю. Крёстна мало нас поучила, но и то слава Богу.
Наши старообрядцы набрали тракторов, инструменту. Земли стало не хватать, пошли по арендам, брали группами землю неровнену, ровняли и сеяли помидоры, заработки были хороши. Но тятя не захватывал, на ето не смотрел.
В ето время некоторы наши поехали в США на свой счёт. Иван Иванович Овчинников с сыном Германом продали тяте землю два с половиной гектара, и мы продолжались садить на своёй земле.
Слухи прошли, что в США хороши порядки, хороши заработки и власти порядошны, — засобирались в США. А тут в Чили настала коммуна, и в Аргентине стал президент Хуан Доминго Перон в 1973 году. Наши все напугались, и разом все в США. Тятя уже списывался с дедом Мануйлом, он его приглашал, но тятя всё тянул, мама всё молилась Богу и просила: «Ежлив к лучшему, то открой дорогу, а нет — закрой дорогу нам и нашему родству».
Детство я провёл очень весело, ето само незабываемое в жизни. Друзья мои были Усольцев Василий, Терентий, Венедикт, Снегирев Тимофей, Матвеевы Агафон, Фатей, Евтропий, Зенюхины Александр и Михаил. Праздновали очень весело и дружно. Зимой играли в шаровки, в чижик, в лапту, бить-бежать, из кругу мячом, в прятки, ходили рыбачить, весной ходили купаться, на реке ловили утят, гусят, пташат [24] и всё это ростили, летом ходили по фрукты, купались. Степан с Евдокеяй тоже праздновали очень весело. В ихней ровне [25] было очень много ребят и девок, играли оне тоже в те игры, что мы играли, и окроме того в круга — в хороводы, пели песни, плавали на лодках, ходили в кинах.
Евдокея праздновала с Антоном Самойловичем Матвеевым, оне очень друг друга любили, в 1973 году хотели после Пасхе свадьбу сыграть, но Великим постом Антон попал в аварию и его убила машина. После того Евдокею сватали много женихов, но она не пошла больше ни за кого.
Степан праздновал с Палагеяй Ивановной Снегиревой, у их любовь кака-то была необычна. Как чичас помню: работам на пашне, и Степан часто стоит задумается, или улыбается, или грустит. Евдокея всё смеялась и говорила: «Что, Стёпонькя, грустишь?» Степан очухается и смеётся — у их всегда были каки-то тайные советы.
Но судьба распоряжается по-своему.
В 1974 году приезжает с Бразилии Мефодий Лавренович Рыжков — красавец миллионер, и именно стал сватать Палагею Ивановну. У Палагеи отца не было, он погиб в Китае, мать Марья Самойловна стала советоваться со своими: у их како-то родство побочно было с Мефодиям, и вот тебе. Самойла Андреич всегда говорил Степану:
— Степашка, руби тополинку! [26]
А Степан всё отвечал:
— Ишо молодой.
И вот оне решили отдать за Мефодия. Степан ходил сам не свой, плакал, нервничал, злился, и Палагея дала ему знать, что она готова была бежать из-под венца за него. Он был несмелый и проспал свою судьбу. После того мы Степана такого весёлого не видали никогда.
У Степана с друзьями отношение всегда было очень хороше, и с девчонками тоже. У Антона Яковлевича Шарыпова как-то с друзьями не ладилось, и он всё ластился к Степану, поетому оне всегда были вместе. Но вскоре коварная судьба распорядилась по-своему.
sub 7 /sub
Все уехали в США, в штат Орегон, в Аргентине осталось всего девять семей, порядошных всего три семьи, включая тятю. Но праздновать уже было не с кем: хто остался — ето были дети пьяницев и уже пили и любили споить. Нас одолила тоска, не с кем было праздновать. Говорили тяте:
— Тятя, поехали в Америку! — Тятя не хотел.
Суседи говорили:
— Терентий Мануйлоч, не сиди: дети большие, с кем будешь определять детей? Не поедешь — детей потеряшь.
Тятя всё отнековал, мы настаивали:
— Но тогда скупай землю у людей, хто уезжает, деньги есть, бери машинерию [27] , будем работать.
И на ето не соглашался. Он какой-то был странный, никогда с детями не любил советоваться, нам ето не нравилось. Потом как-то нехотя согласился поехать в Америку, стали оформлять документы медленно. Ето было в 1974 году, в 1975 году у США появился какой-то конфликт с Китаям, США закрыла всем китайцам визы, а мы родились в Китае, хоть и не китайцы. В етих странах так: в какой стране родился, такой и национальности. У кого были родители русски, те получили визы, а остальные так и остались до 1979 года.
Пришлось нам праздновать с Вавиловым Ванькяй и Колькяй и с Коноваловым Тришкой. Девчонки были Вавилова Дунькя, Коновалова Лушка, Шутовы Фрося, Панка и Гливка и мы: Евдокея, Степан, я и Степанида. Но ето уже не празднование, а пьянки да гулянки. Как толькя соберёмся, стараются споить, даже бывало, что и схватывало [28] , но понимание было такоя, да запредставлялся [29] .
Нам ето не нравилось, и мы просили тятю, хотя бы увёз нас в Уругвай. Знали, что в Уругвае живут харбинсы, но живут порядошно и сильно в религии. Но тятя не соглашался, мы стали обижаться и на вред стали ему делать. Тут пошли тансы-мансы, научились со Степаном пить, курить, первых женчинов познали, ето были Лушка, а потом Гливка, а потом и аргентинки пошли в ход. Тятя с мамой ето всё узнали, давай нас гонять, но мы отвечали:
— Хто вам виноват, везите нас в добрый народ.
Тятя не хотел, но мама как-то уговорила тятю, и отпустили Евдокею и Степана, и сам тятя поехал в Уругвай. Вернулись с хорошими новостями: земли там недорогие, и мы бы сумели купить 100 гектар земли и необходимую технику. Харбинсы правды очутились воздоржны, религиозны, дистиплина в моленне строга и большой порядок, крюковоя пение, молодёжь вся грамотна. Ето всё нашим понравилось, но удивились, что с базару берут мясо и конфетки. Фёдор Иванович Берестов стал заигрывать с Евдокеяй, а Степан — с Парасковьяй Ивановной Берестовой. Евдокея стала приспрашиваться [30] , почему берут с базару мясо и конфеты, ето донеслось до наставника Ивана Даниловича Берестова, и сразу молва пошла против Евдокеи, а Парасковью стали навеливать [31] Степану. И Степан договорился с Парасковьяй сыграть свадьбу через год.
Но одно им не понравилось. Как-то наших харбинсы шшитали за поганых, считали за третья посёльских в Бразилии [32] . Когда разобрались — ето обозначает поморцы, и Шарыповы поморцы, а мы были в Шарыповым соборе.
Когда наши вернулись с Уругваю, и стали рассуждать, что делать. Климат, земли в Уругвае нашим понравились, и недорого. Но как жить с харбинсами, ежлив ишо не жили вместе, а уже критики? А что будет, ежлив придётся жить вместе? Да ишо Парасковья промолвила: когда она выйдет взамуж за Степана, она переучит его по-своему. Значит, пташку не поймала, а уже оттеребила. Степану стали отговаривать, чтобы подождал. Ето было в 1975 году.
