Александр Крыласов - Дневник нарколога
— Это вы к тому, что все неприятности случаются по пьяной лавочке? — включил дурака Пантелеймонов.
— Именно, — скорбно кивнул нарколог.
— У меня все под контролем, — упрямо повторил Мишка и в два прыжка выскочил из кабинета.
Супруга нагнала Пантелеймонова только на светофоре.
— Мишенька, а может, закодируешься, — затянула она опостылевшую песню, — вспомни, как хорошо три года было.
— Тебе было хорошо, — уточнил Мишаня, — а мне было плохо. Все бухают, как люди, а я типа ущербный. Алкоголика тоже мне нашла. Почему это тебе можно на Новый год тяпнуть, а мне нельзя?
— Ты, Миш, пить не умеешь, — робко заметила вторая половина.
— Ага, а ты умеешь?! — заблажил на весь перекресток оскорбленный Мишка. — А кто в прошлый раз унитаз пугал?
— Ну, хочешь, вместе закодируемся? — предложила Нина.
— Шла бы ты, Нинуля, лесом, — закипятился Пантелеймонов, — тридцатник отмечу, к бабушке не ходить. А дальше посмотрим.
— А до юбилея не будешь? — с надеждой спросила супруга.
— Нет, — отрезал он, — не буду.
Мишка лукавил. Как раз сегодня на работе намечался очередной корпоративчик, на котором Пантелеймонов собирался выступать в качестве основного, а не запасного игрока. Его измученная трехгодичным воздержанием душа томилась и пела, предчувствуя немыслимые взлеты и неожиданные озарения, благие порывы и незапятнанные восторги. Волна эйфории мягко подхватывала еще трезвого Михаила и нежно несла на своем гребне к вершинам блаженства…
— Миш, ты меня слушаешь? — в сладкие грезы вклинилась жена со своими копеечными проблемами.
— Слушаю, слушаю, — отмахнулся Пантелеймонов.
— Возьмешь мои документы?
— Какие документы?
— Ну вот, — расстроилась Нинуля, — вечно ты меня не слушаешь. Я сейчас иду на ночное дежурство. У меня с собой паспорт, диплом, сертификаты об окончании ординатуры и курсов повышения квалификации. Отнесешь домой?
— Отнесу.
— Смотри, не потеряй. Диплом восстановлению не подлежит.
— Не потеряю. За каким чертом ты все эти документы носишь?
— Я же тебе говорила. У нас перерегистрация фирмы, из отдела кадров девчонки попросили.
— Давай быстрей перекладывай в мою сумку, — поторопил Мишка, изнемогая от медлительности супруги, — у меня на работе запарка, конец месяца. Самое время по наркологам шлындать.
Пантелеймонов приземлился прямо за праздничный стол, пьянка была в самом разгаре, и он принялся наверстывать упущенное. С закуской, правда, была напряженка, зато водка лилась рекой.
— Мих Мих, иди сюда, — звучало со всех сторон, — дай-ка мы с тобой выпьем, бедолага. Это ж надо — целых три года обсыхал.
Михаила обступали уже «тепленькие» сотрудники, вкладывали ему в руку пластиковый стаканчик с водкой и после принятия интересовались:
— Ну как, хорошо пошла?
— Хорошо, — восторженно кивал Мишаня.
— Дурак ты был, что три года не кирял.
— Дурак, — со вздохом соглашался Пантелеймонов.
— Больше так не делай.
— Не буду, — радостно обещал Мишка.
— Вот и не делай! — с пьяной настойчивостью гаркнул Авдеев, его непосредственный начальник. — Русский человек болезненнее всего переносит здоровый образ жизни.
— Гы, гы, гы. Это звучит как тост, — заржали сослуживцы.
Все накатили в очередной раз порядочную порцию водки.
— Слушайте сюда, бакланы, — рявкнул Авдеев, — в коллектив нужно вливаться через горлышко. А кто не курит и не пьет, тот на органы пойдет.
— Гы, гы, гы, — опять зашлись клерки, — нам это точно не грозит. Жизнь не нужно растягивать, жизнь нужно заполнять.
За этот девиз махнули еще по стаканчику.
— Выпьем за то, чтобы у нас было так много денег, чтобы мы могли прятать между ними книги, — воткнул Пантелеймонов давно заготовленный тост.
— Гы, гы, гы, — расплескивая водку, полегла на стулья раскрасневшаяся офисная пехота.
Пантелеймонова уже с непривычки штормило, но он бодрился и не просквозил ни одного тоста. На улицу вывалили шумной ватагой, ощущая себя дружной семьей, перекурили и двинули к метро.
— А может, по пиву? — предложил Авдеев.
— По нему, родимому, — поддержали пара самых стойких и, конечно, Михаил.
Остальные сослуживцы тихо рассосались по метро и наземному транспорту. Два наклюкавшихся пехотинца приняли на грудь по бутылке пива и тоже растворились в недрах метрополитена. На скамейке остались только Мишка со своим начальником.
— Слушай, Миха, — Авдеев взял Пантелеймонова за плечо, — у меня к тебе просьба.
— Я весь внимание, — встрепенулся осовевший Мишка.
— Будь другом, возьми у меня документы. Что-то я сегодня наковырялся, а мне еще в Подмосковье добираться.
— Не вопрос.
— Только не потеряй, а то тебя шеф в асфальт закатает.
— У меня все под контролем.
— Пантелеймон, поответственней. Там вся кассовая документация и два его паспорта, общегражданский и иностранный.
— У меня тоже тут два паспорта, — Пантелеймонов гордо потряс своей сумкой и принялся загибать пальцы, — а также ноутбук, водительские права, ключи от дома и гаража, сотовый телефон, не говоря о документах жены. Слышь, у меня даже ее диплом, а дипломы не восстанавливают.
— А ты не боишься все документы в одной сумке таскать?
— Чего бояться? Мне две остановки на метро, тридцать шагов, и я уже дома.
— Тогда держи.
Авдеев переложил толстую папку в сумку Мишки, махнул рукой и пошел на трамвайную остановку. Пантелеймонов подышал ночным воздухом, посмотрел на далекие звезды и взял еще одно пиво. К нему подошел какой-то мужик и попросил закурить, разговорились.
Оказалось, мужчина тоже болеет за ЦСКА…
Мишка проснулся как от толчка. Где сумка? Он опустил ноги на землю и тут только обнаружил, что провел ночь на скамейке в незнакомом парке. Мишаня обежал скамейку, тупо посмотрел под ней. Сумки не было. Внутри Пантелеймонова начала разрастаться вакуумная пустота, как будто из него разом откачали весь воздух. Черная дыра подребезжала, подребезжала в области груди и свалилась. Сразу стало томно и гулко внизу живота, захотелось сходить по-большому и по-маленькому одновременно. Чтобы не закричать от животного ужаса, Мишка стал бегать вокруг ближайших деревьев, заглядывая под стволы в поисках драгоценной сумки. Сумки, естественно, не было. Мишаня стал нарезать круги, увеличивая радиус поисков, подобно спутнику, слетевшему с орбиты. Сумкой и не пахло. Тогда Пантелеймонов прыгающими руками начал обыскивать свои карманы, вдруг там хоть что-нибудь завалялось. Дрожащими пальцами он нащупал два картонных прямоугольника, оказавшимися талоном на одну поездку в метро и календариком на текущий год. Мишка с воплем рухнул на траву, обагренную утренней росой. Восходящее солнце зажгло каждую росинку, и казалось, Пантелеймонов почивает на пурпурном ковре. В другое время и при других обстоятельствах он бы подивился красотам природы, но сейчас Мишке казалось, что под ним горит земля. Сумки нигде не было и не могло быть. Она навсегда утеряна или, скорее, украдена случайным знакомым. В ней были: вся кассовая документация, два паспорта шефа, паспорт его и жены, водительские права, ключи от дома и гаража, ноутбук, сотовый телефон, диплом жены, сертификаты о повышении квалификации. И теперь все это утрачено на веки веков. Мишка встал, утер выступившие слезы и принялся решительно расстегивать ремень. «Повешусь, — твердо решил он, — другого выхода нет». Ремень змеей выскользнул из тренчиков и заплясал в Мишкиных руках, превращаясь в петлю, но просторные брюки, оставшись без поддержки, сползли на ботинки. Пантелеймонов посмотрел на свои посиневшие, беззащитные коленки и представил, как он будет болтаться на дереве в одних трусах. Мишаня шмыгнул носом, опять засупонился и уныло побрел по парку, готовя себя к предстоящему кошмару. Навстречу бежали ретивые физкультурники, им не было никакого дела до Мишкиных проблем.
Корпоратив
Корпоратив — слово сугубо иностранное, занесенное к нам западным ветром в начале девяностых. До этого такие праздники величались торжественными мероприятиями к памятному дню. Женщины знают, что собираться на корпоратив нужно загодя. Это мужчинам легко — галстук надел, и нарядный. А дамам нужно успеть в дорогую парикмахерскую, купить элегантное платье и сделать сногсшибательный макияж. Чтобы другие женщины обалдели и обзавидовались, а вот мужики, сволочи, никогда не смотрят на наряды дам, они глядят на стол: чего бы такого там выпить и подзакусить. Но это так, предыстория. Короче. Витек Половинкин недавно вернулся из армии, устроился курьером в аптечный холдинг и страстно намеревался выбиться в люди. На первом же тренинге ему железно пообещали три вещи: обучить его владеть своей судьбой, помочь в продвижении по служебной лестнице и рассказать, что делать, чтобы хозяин фармацевтической корпорации завещал ему свой бизнес. Витька потом целую неделю ходил под впечатлением от услышанного. Напрасно его мудрая, седая мама убеждала сына в обратном, мол, у хозяина есть свои дети и внуки. Зачем ему в преемники какой-то сомнительный Витек? Но начинающий карьерист и слышать ничего не хотел, он свято верил в свою счастливую звезду — через несколько лет он станет хозяином всей фармацевтической империи, и помешать ему смогут разве что бронетранспортеры. Половинкин принялся с жаром изучать офисный политес и взял к себе в наставники Никиту Сосунова, такого же курьера, но постарше и с нешуточными амбициями. А тут как раз и подоспел очередной корпоратив, он был для Вити Половинкина тем же, что и первый бал для Наташи Ростовой.
