Сергей Марьяшин - Нф-100: Роботы божьи
Путаясь в словах и запинаясь, он сказал, что берет квартиру. Марина переслала ему аудиоролик с текстом договора. Егор согласился на все условия, не став слушать текст. Он был словно в бреду. Сердце громко стучало, способность размышлять здраво покинула его. Сказав, что его все устраивает, он подписал договор, приложив большой палец к протянутому Мариной брелку-считывателю. Арендная плата и залог автоматически списались с его счета. Попрощавшись, она оставила Егора одного. С этой минуты студия переходила в его руки на целый год.
Егора не оставляло чувство, будто его только что обманули. Позже, обжившись, он понял, что это не так: квартира оказалась отличной, все в ней устраивало его. И в договоре, отданном задним числом на экспертизу Аслану, не нашлось ничего криминального. Но даже тогда чувство неопределенного разочарования не исчезло. Оно просто видоизменилось, стало более четким. Егор понял, что оно присутствовало в его жизни уже давно, задолго до встречи с Мариной. И что имя этому чувству - одиночество.
4.
" ..."Нью-Йорк Таймс" сообщает: очередное дело о "реинкарнации" завершилось победой истца. Тридцатишестилетний Майкл Кермит смог доказать суду, что в прошлой жизни он был умершей сорок лет назад жительницей Портсмута в штате Нью-Хемпшир Софией Анклайт. Приведенные им в качестве свидетельств воспоминания о своей прошлой жизни убедили присяжных в том, что он действительно является реинкарнацией покойной миссис Анклайт. Суд постановил, что бывшее имущество не имевшей наследников покойной должно быть изъято у государства и передано истцу.
Дело Майкла Кермита создало важный прецендент. Это решение послужит примером, на который станут ориентироваться судьи при рассмотрении участившихся в последнее время так называемых "дел о реинкарнации". Все больше людей в Северной Америке и других частях света вспоминают свое прошлое, проведенное в телах ранее живших и умерших людей. Это пока необъясненное наукой явление породило множество юридических коллизий, связанных, прежде всего, с имущественными правами "перевоплощенных" граждан.
Комментируя завершившийся процесс, председатель ассоциации юристов штата выразил уверенность в том, что победа Майкла Кермита покончит с неопределенностью, прежде сопровождавшей дела о "реинкарнации". Это позволит защитить права вспомнивших свои прошлые жизни граждан. По его мнению, дело Кермита ставит перед юридической системой страны немало новых вопросов. Возможно, нам придется заново формулировать понятия "субъекта права" и "дееспособности", добавил председатель ассоциации юристов.
Популярный американский фантаст Рони Кларксон считает, что дело Кермита создает проблему посерьезнее имущественной. В интервью "Нью-Йорк Таймс" он сказал: "Дело Кермита ставят нас перед вопросом, от которого мы прятались веками. Что же такое человек на самом деле? Что считать человеком - его тело, нынешнее воплощение? Или, может быть, одно из прошлых, или даже будущих его воплощений? Это вопрос вопросов - что же такое человеческое "Я"? И у нас нет ясного ответа".
С заявлением по поводу процесса Майкла Кермита выступила корпорация Гулл. Пресс-секретарь сообщил, что корпорация внимательно следит за общественными тенденциями и осознает важное значение, которое приобретут дела о "реинкарнации" в будущем. Гулл считает, что прецендент Кермита состоялся в значительной степени благодаря тому, что у покойной миссис Анклайт, чьей реинкарнацией признан Майкл Кермит, не было наследников. Все ее имущество отошло к государству и его, таким образом, относительно легко изъять в пользу мистера Кермита. В случаях же, когда собственность покойного оказывается распределена между наследниками и их потомками, нередко живущими в разных странах, в улаживании имущественных споров возможны множественные трудности. Учитывая высокую вероятность подобных событий и действуя в интересах пользователей, корпорация Гулл создала специальное программное решение.
В ближайшее время Гулл представит систему автоматического урегулирования имущественных претензий по "делам о реинкарнации". Инновационная система, основанная на данных о собственности граждан, легко подберет варианты обмена и взаимозачета любого имущества и активов, что позволит уладить самые запутанные споры при дележе так называемого "реинкарнационного наследства". Гулл ожидает, что система взаимозачетов собственности будет пользоваться такой же популярностью, как и другие продукты компании..."
Клик!
Пытка новостями продолжалась. Во время принудительной трансляции Егор старался отвлечься, думая о своем. Получалось плохо. Система обеспечения гражданской ответственности бдительно отслеживала мозговой ритм: когда частота колебаний скатывалась в альфа-диапазон, громкость автоматически прибавлялась. Стоило ему на секунду отвлечься или задремать, как голос дикторши в голове начинал громыхать, словно маршал, командующий парадом. Егор всякий раз вздрагивал и ругался от невозможности выключить отсточертевшие новости.
"Это невыносимо!" - в отчаянии подумал он и попросил Наташу соединить его с Департаментом гражданской ответственности. Это единственное, чем она могла ему помочь. У нее не было права отключать правительственные сообщения, равно как и помогать ему с голосованием на референдумах.
Заблудившись в путанных дебрях автоматизированного меню, Егор случайно попал на человека. Перед его внутренним взором возникло объемное изображение упитанного мужчины в костюме, который осторожно подносил ко рту дымящуюся чашку. На столе перед ним стояли пластиковые сахарница и корзинка с печеньем. Призрачная голографическая фигура подняла глаза и уставилась на Егора с нескрываемой досадой; очевидно, ее оторвали от важного государственного дела. Чиновник выслушал жалобы Егора с брезгливым равнодушием. Когда Егор принялся возмущаться из-за принудительной слепоты, он перебил:
- Ерунда! Мы не блокировали ваше зрение, у нас нет полномочий. И вообще, это невозможно технически: чип не влияет на функционирование человеческих органов. Что касается новостей - сами виноваты, не нужно было пренебрегать референдумами. Мы работаем, чтобы обеспечить вашу социализацию и избирательные права. А прав без обязанностей не бывает, это знают даже дети...
Поняв, что ничего не добьется, Егор отключился, прервав чиновничий монолог. "Вот зануда, хуже автономного робота", - подумал он с раздражением.
Мишка тоже отказался помочь. Егор позвонил ему лично. Он знал, что просить Наташу бесполезно - Сурмилов из принципа не общался с другглами. Мишка долго не отвечал, видимо, искал гарнитуру. Услышав Егора, он поначалу обрадовался, однако, узнав причину вызова, заскучал и быстро свернул разговор. Что ж, ничего другого Егор и не ждал; он знал, что на Мишку нельзя рассчитывать. Их дружба, если ее можно так назвать, всегда была односторонней. Помощь и услуги имели одно направление: от Егора к Мишке, и редко когда наоборот. Егора и Михаила Сурмилова связывали странные отношения. С легкой руки священника окружающие считали их близкими друзьями. В действительности все было сложнее.
Мишка был "отморозком". Он ненавидел это слово-кличку, но оно прилипло к людям вроде него намертво. Так называли тех, кто подверг себя добровольному криозамораживанию. Это началось почти сто лет назад, в самый разгар Потопа. Технологию замораживания уже довели до ума и многочисленные опыты показали, что человека можно многократно замораживать и размораживать без всякого видимого вреда, как лягушку или тритона.
Когда после года непрерывных дождей море стало затапливать землю, началась массовая паника. Планетарное наводнение выглядело как настоящий конец света. Вода прибывала повсюду. Целый год все страны лихорадочно строили дамбы; все прочие вопросы были забыты. На защиту от воды ушли огромные бюджеты, в мировой экономике начался спад. Мир захлестнула эпидемия самоубийств. Егор полагал, что нельзя осуждать тех, кто потерял присутствие духа и сдался. Замораживание в специальной криокамере, кто бы что ни говорил, было своего рода самоубийством. Люди добровольно вычеркивали себя из жизни, надеясь, что все как-нибудь образуется и проблемы будут решены без их участия. А если и нет - ничего страшного, погребенные в морозильных камерах могли лежать там столетия.
Бегство в ледяные сны выбрали миллионы человек. Это стоило недешево. Сурмилов неохотно рассказывал о своем замораживании, но кое-что Егор от него все же узнал. Наблюдая хаос и разруху умирающего мира, Мишка впал в тяжелую депрессию. Он хотел покончить с собой, но не смог. Наткнувшись на выброшенный кем-то журнал со статьей о криоусыплении, он решил, что это подходящий выход. Чтобы собрать деньги за место в холодильной ячейке, Сурмилов продал все, что у него было. Имел ли он семью, и что с ней стало, Егор не знал.
