Андрей Никулин - Я - АЛКАШ
- Привет, мужики! (В те далёкие времена такое обращение среди молодых парней ещё не считалось каким-то неуместным, в отличие от сегодняшних дней), - Андрей, широко улыбаясь, протянул руку для приветствия.
- Да вроде бы виделись сегодня, - усмехнулся Олег, но руку пожал. Вслед за ним протянули руки и Саша с Вовой. С ними со всеми Андрей учился в одной группе, и поэтому его приветствие действительно выглядело, хм, немного странновато – буквально утром они уже здоровались.
- Да… чего это я… - сразу как-то растерялся и засуетился Андрей.
- Да ничего, пацан, - невысокого роста герой-интернационалист осклабился, показав вставные зубы. - Ты пиво пьёшь?
- Конечно! – Андрей облегчённо вздохнул, поборов возникшую неловкость.
- Отлично! – и вот уже бывший спортсмен принялся за прерванное появлением Андрея дело. Он стал считать мелочь у себя в руке. - Вот нам тут трёх рублей на ящик «жигулёвского» не хватает. Может, добавишь?
- У меня как раз «трёшка» есть, - Андрей расстегнул пальто и достал из внутреннего кармана пиджака зелённую купюру. Денег утром ему оставила мать, из расчёта по рублю на обед, то есть на три дня. Но какой тут может идти разговор о еде, когда его приглашают пить пиво ребята с курса, да ещё те, которые живут в общаге! Попасть в общежитие, а если ещё к тому же завести там друзей – это было мечтой домашнего мальчика Андрюши. Там в легендарной «общаге» творилось что-то невообразимое, там каждую субботу были дискотеки, там жили пацаны, приехавшие в его город со всего Союза, и там, именно там находились лучшие девочки их факультета, и не только. Там всю ночь не гас свет в окнах, а из этих окон доносилась, а порой так и просто гремела музыка, настоящая музыка, не та, что была на центральном телевидении или по радио. Он бы не только эти несчастные три рубля отдал, он бы…да что там говорить он был просто счастлив!
- Во! То, что надо! Ну, что, айда, хлопцы! – велосипедист-шоссейник присоединил Андрюшин «трояк» к остальным деньгам.
- Эй, Окунь! – к их компании подошёл огромный как шкаф парень, чью фамилию ни как не могла запомнить весёлая девочка Виолетта. - Ты, куда это намылился?
- Валер, мы тут решили пивка попить, а что?
- Нам же сегодня работать! Сегодня наша смена, - Валера Билебердин возвышался над всеми как гора.
- А ты чёрт! Я и забыл совсем! – Володя Окунев сразу сник, и стал прощаться с парнями. - Извините, пацаны! Надо денег на праздники зарабатывать.
- А где они работают? - спросил Андрей у молчавшего до сих пор сибиряка Михневича, когда комичная парочка – огромный Валера и маленький Вова – пошли в сторону автобусной остановки, о чём-то оживлённо дискутируя.
- О, это – цирк! – тут же встрял весельчак Олег. - Они устроились контролёрами на автобусные маршруты, это Вовику в военкомате подсобили. Теперь они - гроза безбилетников. Сначала подходит мелкий Окунь, а его ни кто, естественно, всерьёз не воспринимает, а уж потом выдвигается Валера – стопроцентный успех – все платят штраф, а многие и квитанции не требуют, лишь бы поскорей отвязаться от этой парочки. На них автопредприятие молится, лучшие в своём деле! И «калым» всегда есть.
Всё это Олег уже рассказывал по пути в универсам. Ребятам повезло – пиво было, и даже число на этикетки стояло сегодняшнее. Нынешней молодежи, при теперешним изобилие, радости парней 80-ых, когда они упаковывали двадцать бутылок в свои «дипломаты» («кейсы» почему-то назывались в СССР именно так), не понять! Мало того что надо было успеть именно в тот магазин, и именно к тому времени когда завозилось бутылочное пиво, но и надо было его суметь купить, так как количество пива было ограниченным, а желающих его купить было много. Важно было также, чтобы на этикетке число было пробито именно сегодняшнее, или уж на худой конец не позже позавчерашнего. Пиво тогда было без консервантов, и потому после трёх-пяти суток пить его было уже не возможно, так как появлялся густой осадок на дне бутылки. Но порой, и такое, с осадком, пили за милую душу. Время, когда завозилось свежее пиво в ближайший к институту универсам, студенты знали не хуже расписания занятий.
И так главное было сделано. Ящик пива – это двадцать бутылок, на троих получалось по шесть с хвостиком, и это было неплохо. Оставалась закуска. Ящик «жигулёвского» стоил 9 рублей (45 копеек за бутылку на 20 бутылок = 9 рублей), от «червонца» (поэтому так важно было иметь на троих именно 10 рублей) оставался рубль. Буханка ржаного хлеба – 14 копеек, килограмм тюльки или хамсы – 16 копеек, оставалось 70 копеек. Тут можно было шикануть и купить две пачки сигарет с фильтром («Стюардесса», «Ту», «Опал», «Родопи» - по 35 копеек за пачку), или купить «примы» по 15 копеек. Для Андрея и Олега – «Я так-то не курю, но когда выпью, могу!» купили пачку с фильтром, на оставшиеся - «приму» для Саши. Я понимаю для кого-то эта жалкая арифметика дикость, и не о чём не говорит, но так приятно вспомнить нищую, но счастливую молодость, чёрт побери!
Выйдя из универсама, компания собутыльников всю дорогу до общежития весело обсуждала последние институтские новости, Олег рассказывал бородатые анекдоты, а Андрей, прекрасно зная их, всё равно громко смеялся. Только теперь он почувствовал себя настоящим студентом, а не школьником, уныло тащащимся после занятий домой учить уроки. Он шёл пить «ящик пива» в общагу!
На входе его остановил старый, суровый вахтёр и потребовал студенческий билет. Гостям общаги полагалось оставлять документы на вахте, и сообщать к кому именно они идут. Через полгода вахтёр дядя Саша будет только осуждающе покачивать головой, когда пьяный Андрей в очередной раз понесёт мимо него сумку с портвейном или водкой для своих друзей и подружек, или когда домашний мальчик Андрюша в обнимку с пьяной в хлам девахой захочет заскочить в общагу переночевать. Но это будет потом, а сегодня дядя Саша сама неприступность и бдительность.
Парни поднялись на пятый этаж, по дороге пожав руки множеству знакомых и незнакомых Андрею ребят, и пошутив со своими и чужими девчонками. Общага вернулась с учёбы, в общаге начиналась такая таинственная и манящая Андрея вечерняя жизнь, которая плавно переходила в ещё более занимательную ночную.
Саша плечом, руки были заняты покупками, толкнул дверь с номером «516» и компания ввалилась в комнату. Убожество обстановки поразила Андрея. Хотя он тоже жил далеко не в хоромах, но скудность и серость общажных апартаментов его удивила. От входной двери «спальные», так сказать, места отделял чудом не развалившийся платяной шкаф, и здесь в небольшой «передней» парни разделись, с осторожностью водрузив на древнюю вешалку: Саша не по сезону тёплый овчинный полушубок, Олег свою курточку на «рыбьем меху», а Андрей явно ему великоватое демисезонное пальто в клетку. В комнате было всего две кровати, заправленные сиротскими одеялами, да обеденный стол, каким-то непонятным образом попавший на студенческую жилплощадь. На одном из пружинистых убожеств лежала фигура, с головой накрытая мужской шубой из искусственного меха, из-под которой торчали ноги в тренировочных штанах и шерстяных носках разного цвета.
- Фёдор, твою мать! Вставай! Всю «школу» проспал! – Саша пнул кровать с лежащим телом ногой и стал выставлять пиво на стол. Олег и Андрей тоже принялись доставать из своих «дипломатов» холодные бутылки «жигулёвского». Человек на кровати никак не отреагировал, и продолжал делать вид, что спит. Основательный сибирский парень Саша расстелил на столе газету, пакет с тюлькой определил в принесённую из предбанника железную миску, Олег тем временем нарезал хлеб. Пока ребята суетились, Андрей продолжал украдкой осматривать комнату, невольно представляя, как бы он чувствовал себя, если бы тоже жил в общежитии. Обстановка ему явно не нравилась, а мысль о том что здесь можно что-нибудь выучить, во время сессии например, вообще не укладывалась у него в голове. Тем временем всё было готово, Саша и Олег уселись на свободную кровать, а Андрею дали колченогий стул, который отыскался в прихожей – им подпиралась дверка шкафа. Гору грязной посуды, стоявшую на стуле, пришлось переставить на пол.
- Фёдор, пиво будешь? – поинтересовался Саша, ловко открывая лезвием перочинного ножа пивные бутылки.
- Лучше бы картошки пожарили, - из-под шубы показалась лохматая физиономия с всклокоченной бородой. - Жрать охота!
В появившемся человеке Андрей с трудом узнал ещё одного своего согруппника, Федю Дашкова. Тот, как вот сдал с грехом пополам сессию, так и больше не появлялся в институте. Как потом выяснилось, сдача экзаменов и зачётов всегда были для Фёдора стрессом, как сейчас принято говорить. После неимоверных усилий, множества пересдач и боданий с преподавателями Фёдору нужно было обязательно какое-то время на отдых, и он нырял в запой. В данный момент повествования запой уже закончился и был отходняк, со всеми вытекающими.
