Габриэль Витткоп - Торговка детьми
Обзор книги Габриэль Витткоп - Торговка детьми
Габриэль Витткоп
«Торговка детьми»
Я счастлива была узнать, моя дорогая Луиза, что к Вам хорошо отнеслись в Бордо, но еще более счастлива я оттого, что Вы думаете посвятить себя профессии из числа самых нужных человечеству. В особенности же она приносит огромную пользу тому, кто ею занимается, несмотря на все ее опасности и неудобства. Увы, это правда: мы полагаемся на милость завистников и святош - часто это одни и те же люди - и зачастую отец, которому не удалось самому лишить девственности свою несозревшую дочь, или полицейский чин, недополучивший взятку, упрямо ищут нашей погибели. Наконец, мало обзавестись хорошей клиентурой, нужно еще и поставить ей подходящий материал, который должен иметься в приличном доме. Мой дом заслужил добрую славу свежестью предлагаемых в нем предметов, а также отсутствием огласки. Мое учреждение располагает удобным доступом, и кареты не обязаны выстраиваться перед ним в ряд, что всегда имеет нехороший вид. Так что откажитесь от собственной кареты и обратитесь к услугам знающих жизнь прокатчиков. Вы подзываете их свистом, если только это не сделает ваш помощник, и на свист тут же подскакивает пролетка. Вы быстро взваливаете на нее мешок, с кляпом или без кляпа, связанный или нет, и - кучер погнал! У нас в Париже достаточно фиакров, которые берут полтора ливра за поездку - это дорого, но без них нам не обойтись.
Меня можно найти на улице Фоссе-Сен-Жермен, прямо напротив театра Французских Комедиантов, над кафе Зоппи, которое посещают самые светлые умы, и где в прихожей постоянная толчея, так что любой может проскользнуть незамеченным. Мое заведение занимает два этажа, соединенных винтовой лестницей. Я обила пробкой несколько комнат, чтобы крики не были слышны снаружи, но признаюсь, что еще не обзавелась вертящимся стулом, о котором говорит Пиданза де Меробер в своем «Английском шпионе». У меня изящная столовая и несколько салонов, которые очень красивы, хоть их и нельзя назвать великолепными. Наконец, туалетные комнаты оборудованы всеми удобствами, каких только может пожелать человек чувствительный, как для себя самого, так и для живых предметов, предоставленных ему в распоряжение. Ничего лучшего не оставляют желать лампы и камины, и, будь моя воля, носильщики воды никогда бы не сидели сложа руки. Я приготовляю ванны столь же легко, как и доставляю обеды от лучшего ресторатора. У меня три плотно закрытых комнаты: в одной я держу мальчиков, в другой девочек, в третьей находится Флориан, раб с Мартиники, купленный за большие деньги; время от времени ему приходится служить моим клиентам. В настоящее время я думаю приобрести на чердаке длинную и низкую комнату, где можно было бы играть пьесы для детей. Это было бы полезно для их образования, и я уверена, что никакого труда не составит найти подходящих авторов: нужно лишь немного воображения, хорошее знание света и достаточно остроумия, чтобы смеяться над самыми злыми фарсами, в которых мы употребляем наш товар. Лишь Дьявол, если бы он существовал, смог бы их описать: кровь и кал, не говоря уже о жгучих слезах, которые проливают дети нашего ремесла. Но вернемся к нашему хозяйству.
Пожилая и почти немая пара, Жак и Жакетт, занимается уборкой помещений, а мне в моих заботах помогают две замечательно ловкие девушки. Одна из них, Монашка Марта - самая отважная и бесстрашная личность, какую мне только доводилось встречать: она может украсть ребенка из-под носа у родителей и ни ресничкой не моргнуть. Другая, почти карлица, но полная всяческих уловок и хитростей, - Ворчунья, служившая когда-то моим собственным забавам и оставшаяся преданной мне. Я весьма ею довольна, несмотря на брюзжание, которым она сопровождает замывание пятен крови на полу. Без этих двух девушек мне было бы весьма трудно в моем деле, так что когда Вы начнете карьеру торговки детьми, прежде всего Вам следует отыскать одну или двух надежных помощниц, чьи молчаливость и верность выдержат любые испытания. К сожалению, я никого не знаю в Бордо, кого я могла бы Вам порекомендовать, но запомните хорошенько, что никак нельзя открывать дела, пока не найдешь добрых помощников. Будьте терпеливы и осторожны, и Вы об этом не пожалеете.
Когда Вы отыщете заслуживающих доверия лиц, займитесь поисками подходящего помещения, то есть такого, которое было бы удобным, не слишком большим, хорошо расположенным. Будьте предельно осмотрительны, когда делаете заказы у краснодеревщиков, обивщиков и серебряных дел мастеров, ибо рассудите, что предпочтительнее сначала обзавестись пусть небольшим количеством вещей, но превосходного качества и от лучших изготовителей. Знайте также - нужно трезво смотреть на вещи - что почти невозможно достичь того совершенства стиля, которое можно было наблюдать на улице Двух Вороту Гурдан, с ее сералем красавиц, бассейном, где царили аравийские ароматы, лечебницей, где импотенцию и фригидность исцеляли леденцами Ришелье и знаменитой «эссенцией для чудовищ». Понадобится также место для хранения в запасе целой груды тех утешительных приспособлений, которые заказывали у Гурдан монахини, от коих после ее смерти нашли у нее множество писем. Что касается обитых пробкой комнат, то, возможно, следует начать с того, чтобы оборудовать таким образом хотя бы одну: это не роскошь, а необходимость, ибо, какими бы ни были проходящие у Вас оргии, ничто не должно просочиться наружу. В своих дальнейших письмах я покажу Вам на примерах, что это не всегда легко.
Основная забота нашего предприятия состоит в приобретении материала. Весьма скоро вы узнаете вкусы Ваших посетителей и поймете, какой тип детей им подходит. Вы будете руководствоваться этим при расчете тарифов. Не стану оставлять Вас в неведении относительно того, что служители Церкви очень скупы и больше всего любят расплачиваться за свои позорные удовольствия индульгенциями для жизни вечной. Наши лучшие клиенты - это завзятые развратники. Они приятны в обращении, носят жилеты, вышитые непристойными фигурками, пуговицы приапической формы, амулеты с намеком. Полагаю, что в Бордо они те же. Из моих клиентов-развратников более других приятен мне господин маркиз де Сад, который, к несчастью, проводит большую часть своей жизни в тюрьме. Это досадно, ибо он не доставляет никаких беспокойств, удовлетворяясь тем, что показывает свое естество какой-нибудь маленькой девочке, которую он трогает. Все же стоит послушать все те истории и анекдоты, на которые он неистощим, и вникнуть в странную философию, что он развивает часами, макая сушку в стакан портвейна. Он великодушен по природе и нисколько не сердится, если я со смехом выгоняю его, потому что ничего не понимаю в его риторике, когда, например, он утверждает, что для следствия вовсе не нужна причина. Слыхано ли такое?
